Fallout: Дорогой из желтого кирпича (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

На соседней улице у входа в какой-то магазинчик лежал труп. Он был совсем истлевший, но выглядел очень худым, будто мумифицированный. Это меня удивило, ведь за годы, прошедшие после войны, он должен был превратиться в скелет. Как скелеты, которые лежали вокруг, в разбитых машинах, да и просто на улице. Я просто не обращал на них особого внимания, ведь мертвые мне ничем не угрожали. Это живых людей встретить я опасался, а скелеты лежат и никого не трогают.

Я перешагнул через труп и пошел дальше. Пусть даже он и сохранился лучше, чем остальные, то все равно он ничего не мог мне сделать.

А когда я двинулся дальше и услышал позади себя сипение, то дернулся и повернулся назад. Труп внезапно ожил, он тянул ко мне руку и пытался встать с земли. И намерения его были совершенно недружелюбными.

Я вскинул винтовку, но стрелять мне не хотелось. Потому что выстрелы могут услышать солдаты Анклава, которые должны были уйти совсем недалеко. И по поводу выстрелов у них могут быть свои приказы. Например, в их обязанности может входить находить и устранять источник этих самых выстрелов.

Гуль, а это был именно он, стал постепенно подниматься с земли. Я не был уверен, что его тощие ноги смогут выдержать вес его тела, а не переломятся. С другой стороны, гули вполне себе передвигались, хотя внешне не сильно отличались от встреченного мной.

И как я вообще не узнал его? Наверное, все дело в чертовом радиационном тумане. Надо бы проверить, может быть это нормальный гуль, а не дикий. Может быть, он тоже шел через город, устал, решил отдохнуть и прилег посреди улицы?

Сомнительно, чтобы все было именно так, но я все-таки решил спросить.

- Эй ты! - сказал я так, чтобы меня было слышно через переговорное устройство шлема. - Если ты разумный, скажи что-нибудь!

Гуль ничего не ответил, только продолжил вставать. Да, пожалуй, это был дикий гуль. В таких местах как это их должно быть много, они ведь по слухам любят радиацию и получают от нее дополнительную энергию. Странно, что я вообще не встречал их за все время моего путешествия, их ведь должно быть достаточно много.

Дожидаться, пока гуль встанет и не попытается сожрать меня, я не стал. Подбежал к нему и долбанул мыском ботинка в грудь, а когда тварь снова упала на асфальт, несколько раз ударил его подошвой по голове. После четвертого удара тварь перестала дергаться. Жесткая подошва раскрошила старые кости и на землю потекло кровь вперемешку с мозгами.

Но то, что я увидел дальше, заставило меня отскочить от магазина и вскинуть оружие. Не знаю, как гули почувствовали мое присутствие, но из магазина в мою сторону двигалось уже двое таких же. И еще трое вставало с кафельного пола.

Стрелять по-прежнему не хотелось. Я уже собирался просто развернуться и броситься прочь, рассчитывая на то, что ходячие трупы не смогут меня догнать. Но тут ближайший из гулей резко рванул в мою сторону, вытягивая перед собой руки.

Я встретил его ударом ногой в живот. Любого нормального человека от такого бросило бы на землю, а потом вырвало бы. Гуль тоже упал, но блевать не стал, да и никакого видимого урона, очевидно, не получил, а стал спокойно подниматься на ноги.

Второй гуль споткнулся об упавшего собрата, снова повалив его на землю, и как из пушки вылетел через дверь магазина прямо к моим ногам. Я, недолго думая, долбанул его ногой в лицо, раздался резкий хруст и его тело обмякло. Похоже, я сломал ему шею.

Первый гуль так и не успел подняться, зато тем временем поднялись те, что валялись на кафеле. И все вместе они побежали к двери, столкнулись в ней, но двое все-таки смогли вырваться наружу.

Отступать было поздно, нужно было драться. Я долбанул одного из них прикладом по ребрам, но тварь, кажется, даже не почувствовала этого удара. Да и у меня было такое же ощущение, будто я, скажем, ударил деревянную дверь.

Отскочив назад, я вскинул винтовку и утопил спусковой крючок. Гуль качнулся в сторону, но одна из пуль все-таки попала ему в лоб и снесла верхушку черепа. Тварь запнулась и упала на землю.

Я повернулся и выстрелил во второго, двойкой в грудь. Однако оживший мертвец будто бы и не почувствовал этого, и снова рванулся ко мне. Пришлось ударить его ногой, и когда он отлетел на стену магазину, прицельной очередью снести ему голову.

Наплевав на тишину, я расстрелял и того гуля, что врезался в дверной косяк. А потом последнего, который только успел подняться, после чего развернулся и рванул прочь от места стрельбы.

Причем не только потому, что боялся встречи с Анклавом, но и потому, что из всех соседних домов на выстрелы полезли ожившие трупы. Их было слишком много на меня одного, даже при том, что у меня был в руках автомат. Поймают, зажмут, разорвут на куски, и никакой костюм не поможет.

Тогда я повернулся и побежал прочь, что было сил. Бежать в антирадиационном комбинезоне было неудобно, дышать через фильтр оказалось очень тяжело, но мне пришлось наплевать на это, потому что от того, как быстро я уберусь с улицы, зависела моя жизнь.

Руины Чикаго оказались вовсе не такими пустыми и безжизненными, как я думал. В них была своя жизнь, причем, вполне себе бурная. И пусть гули большую часть времени валялись безжизненными кучами, когда рядом поднимался шум или в окрестностях появлялись люди или животные, эта могли очень быстро сбросить с себя эту самую неподвижность.

Выстрелы переполошили весь квартал, и гули выходили и из зданий, мимо которых я бежал, и даже из тех, что были дальше по улице. Они осматривались мутными высохшими бельмами, которые остались от их глаз, но они все равно все прекрасно видели. Хотя если точнее, то заметить им нужно было меня, а потом уже рвануться ко мне, что было сил, в надежде догнать, повалить и разорвать.

На бегу я вскинул винтовку и расстрелял остатки магазина по идущим ко мне наперерез гулям. Стрелял я не очень точно, но в такую мишень, как человеческий силуэт в полный рост, все равно попадал. Гули падали, кто-то из них замертво, другие продолжали шевелиться, но я только пробегал мимо. Они меня уже не догонят.

Магазин я заменил, и даже сунул пустой в карман разгрузки, которую натянул поверх комбинезона, а не выронил. Но тут из-за соседнего переулка наперерез мне выбежали четверо бойцов в силовой броне. А на плечах у них была выбита эмблема, которую я так надеялся не увидеть: буква “Е” в обрамлении из нескольких звезд.

Последнее, чего мне хотелось делать, это остановиться и пересчитать звезды.

- Стоять! - грянул голос, очевидно, усиленный переговорным устройством силовой брони. - Не двигаться!

Я ничего не ответил и только побежал дальше, как двигался, так и бросился вперед, падая за проржавевший насквозь остов машины, но не замер, а пополз, перебирая ногами и руками с такой скоростью, на которую был только способен.

Над моей головой пролетело несколько пучков плазмы, и мне даже показалось, что я чувствую их жар сквозь плотную резину костюма. Пучки врезались в бетон соседней постройки, выжигая на них темные пятна.

Вытащив из кобуры пистолет, я вскинул его и выстрелил в голову двинувшегося мне наперерез гуля. Кольт, как всегда, сработал безотказно, оставив в черепе ожившего трупа маленькое входное отверстия и огромное выходное. Тварь упала, а я с места рванул дальше, за следующую машину.

Звук стрельбы из плазменных винтовок был слышен постоянно, но в мою сторону плазма больше не летела. Похоже, что бойцы Анклава отвлеклись на гулей, кишевших по всей улице. Да, твари не могли нанести никакого урона человеку в силовой броне, но позволить им преследовать меня они тоже не могли. А гулей было очень много.

Я осмелел, выскочил из-за машины и забежал в первую попавшуюся мне дверь. И столкнулся нос к носу с еще одним гулем. К счастью, я успел отреагировать и встретил его хорошим таким пинком в живот, от которого тварь отлетела назад, споткнулась о лестницу и упала.

В здании было достаточно темно, поэтому, прежде чем стрелять, я подскочил к ней вплотную, тщательно прицелился и пустил еще пулю в лоб уже поднимающемуся гулю, после чего рванул вверх по лестнице.