"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Лайонс Дженн

Гризт провел руками по волосам:

– Мне не следовало сейчас пить.

– Протрезвей, – посоветовал Турвишар, – если это поможет. Но ты же знаешь, мы правы.

Гризт протер глаза:

– Да, знаю. – Он встал. – Тогда пошли. Давай выведем из строя мою маленькую игрушку, прежде чем ванэ завершат ритуал и освободят Вол-Карота.

Итак, мы вернулись на дно озера Джорат.

Стоило нам выйти из магических врат, как Гризт сделал жест, и позади одной из статуй громыхнул рычаг. Раздался оглушительный грохот, и из земли вокруг тронного зала начали медленно подниматься гигантские металлические стены. Когда они достигли высоты сорока футов или около того, из них появились металлические перекрытия, сошедшиеся в центре. Вода тут же ушла из комнаты.

Я повернулся к Гризту.

– Это можно было сделать с самого начала?!

Он пожал плечами.

– Я торчал здесь веками. Думаешь, мне хотелось работать над кристаллом защиты под водой? Нет, спасибо.

– Жаль, что я не знал об этом, вот и все. – Я присел на ступеньку, которая теперь была почти чистой.

– Полагаю, ты знаешь, как безопасно его отключить, – сказал Турвишар.

– Это будет немного сложно, – признался Гризт, – потому что я это предусмотрел. Я не говорю, что эта штука – Уртанриэль, но я бы не стал пытаться уничтожить ее, используя обычное магическое заклинание, вот и все. – Взобравшись на трон, он уставился на кристалл.

Я посмотрел на Турвишара. Я подозревал, что мы думаем об одном и том же: если Гризт захочет солгать нам и сказать, что кристалл выключен, у нас вряд ли будет способ проверить это. По крайней мере, не разбив кристалл.

Турвишар оттянул рукав мантии, показав мне украденный со стола Гризта жезл. Я быстро отвел взгляд. Конечно, если что-то и можно назвать «необычное магическое заклинание», так это именно оно.

Мы ничего не говорили, просто смотрели, как он работает. Немного погодя Гризт отступил назад и кивнул сам себе.

– Первая часть пройдена. Извините, дети, но мы пробудем здесь некоторое время. Просто устраивайтесь поудобнее.

– А лучше не стоит. – Релос Вар прошел сквозь одну из стен и закрыл за собой проход.

99. Правила игры

(История Тераэта)

Как и говорилось, Звездному Двору не потребовалось много времени, чтобы получить новые тела, или, скорее, копии их старых. Тераэт никогда раньше не слышал, чтобы настолько старые цали оживали. Цали теряли тенье по мере того, как они старели. Достаточно было, чтобы прошло меньше нескольких столетий, и тенье уже не хватало на поддержание самой души. Это был ужасный и мучительно медленный способ закончить свое существование, вот почему цали либо возвращали в Колодец Спиралей, либо уничтожали, что позволяло душам вернуться в Загробный мир, в Страну Покоя и в конечном итоге перевоплотиться.

Кроме этих цали – и пусть даже Тераэт не понимал, что слезы звезд были очень специфическим видом цали [681], – которые не стали хуже. Они словно и не чувствовали времени.

Должно быть, они испытали адский приступ культурного шока. Минуту назад большинство из этих ванэ из Кирписа, вновь появившихся на свет, были привилегированной элитой одной из величайших наций в мире. А уже через мгновение они проснулись и обнаружили, что Кирпис уничтожен, что человек, приказавший их казнить, больше не был ни королем, ни ванэ из Кирписа, и теперь они постоянно должны были делить страну с теми же выскочками, которые когда-то бежали прочь в знак протеста.

Тераэт обнаружил, что очень рад, что большинство из восстановленных ванэ не знают, что в прошлой жизни он был Атрином Кандором.

Когда вновь прибыл король Келанис, Тераэт не мог не заметить, что Сулесс стоит рядом с ним и на шее у нее ожерелье Тераэта с наконечником стрелы. Королева Мияна была рядом, но она больше походила на фрейлину Сулесс.

– О, Сулесс быстро растет, – сказала Талея.

Сенера усмехнулась:

– Я шокирована тем, что Мияна до сих пор не находится в тюремной камере, да и вообще сейчас еще пребывает в Мире Живых. Сулесс очень хорошо умеет разжигать паранойю.

– Еще не все потеряно, – сказал Тераэт. – В конце концов, ее сестра была убийцей из Черного Братства. Как только Келанис решил не выполнять обещания, данного Таэне, он наверняка перестал спать в одной комнате со своей женой.

– Валатея же оставила у себя символ? – Ксиван наклонилась вперед, упершись локтями в колени. Она напоминала волка, высматривающего добычу.

– Разумеется, – сказал Тераэт.

– Хорошо.

Валатея встала и подошла к судье.

– Выслушайте мои слова, ибо я не стану лгать, – поклонилась Валатея. – Закон Дейноса – устаревшая система, которая больше не имеет никакого значения в нашем мире. Этот благонамеренный, но непрактичный закон казался мудростью, когда идея души была для нас новой, когда мы только начинали понимать магию и понимать, что магия значит для нас как для культуры и для народа. Теперь мы знаем, что души вполне материальны, не ускользающи и не ослабевают даже со смертью. Почему мы настаиваем на том, чтобы те, кто обладает все той же душой, той же личностью, той же силой характера, был лишен привилегий и преимуществ своей собственной идентичности? Пришло время признать, что мы готовы выйти за рамки закона, утверждающего, что мы менее важны, чем плоть и кровь нашего рождения. Спасибо.

Она снова села в кресло.

Дейнос коротко кивнул ей и, расправив плечи и вскинув руки, встал.

– Выслушайте мои слова, ибо я не стану лгать, – сказал Дейнос. – Мы, ванэ, никогда не были сторонниками правил. Наших законов мало, но, поскольку их мало, мы обязаны быть скрупулезными в их исполнении. Закон Дейноса защищает нас от анархии, ибо, как вы знаете, ничто не мешает нам воскресить давно умершего правителя и настаивать на том, что его притязания были более законными, чем притязания монарха, сидящего на троне. Если бы кто-то воскресил королеву Террин, никто из нас не смог бы отрицать ее очевидных заслуг, но разве можно позволить кому-то, кто мертв уже более четырех тысяч лет, просто вернуть себе трон и снова править нами? Благодаря закону Дейноса у нас упорядочена преемственность и наследование, и, более того, он защищает тех, кто воскрес или переродился, от ответственности за преступления предыдущих жизней. Грифельная доска нашей жизни стерта, дабы мы могли начать все сначала. Это система, которую мы используем уже тысячи лет. Изменение закона сейчас ради целесообразности подрывает все, что мы представляем. Спасибо.

Судья Мегрэа кивнула и помахала рукой Валатее.

– Ты можешь приступить к обсуждению.

– Спасибо, – сказала Валатея, вставая. Она подошла к центру, став лицом к Дейносу, который тоже встал. – Вы говорите, что Закон Дейноса защищает нас от анархии, но я говорю, что мы уже непоследовательны и непостоянны в его применении. Разве я не нарушила Закон Дейноса? Разве Основатели в этой комнате не нарушили Закон Дейноса? – Она повернулась к ним лицом. – Разве нас всех не вернули из цали, в которых мы дремали веками, если не тысячелетиями? И все же нас всех приняли как Основателей. Нам всем были оказаны уважение и честь, потому что, независимо от того что наши тела свежи и новы, все мы признали одну неоспоримую истину: что мы… – она на миг замолчала и улыбнулась, – безумно, безумно стары.

Глаза Тераэта расширились:

– О, теперь я понимаю, почему Териндел был так уверен, что они проголосуют за него. Из-за личного интереса.

– Они… так и будут продолжать в том же духе весь день? – спросила Талея.

Он кивнул:

– По большей части да.

– Тогда ладно. – Талея откинулась на спинку кресла. – Полагаю, тогда нет необходимости беспокоиться о том, будет ли она достаточно долго находиться под воздействием знака.

Внизу, в зале Парламента, судья Мегрэа наблюдала за Валатеей.