Анатолий Бурак - Отдел Химер
— Так что ж мне, стать его тенью? — расстроился я.
— Спать иди, — отрезала Майя. — А то полночи прошло, а ты шляешься неизвестно где. А завтра опять явишься вареный.
В сердцах плюнув на пол, я пристроил последний датчик, открыл окно в коридоре и медленно спланировал вниз.
Снова шагая по темным улицам, на этот раз в сторону дома, размышлял о том, что делать. И не придумал ничего лучше, чем попытаться подружиться с Олегом Васильевичем. Благо особых трудностей в этом не видел. Будучи человеком увлеченным, он волей-неволей должен обрадоваться, встретив родственную душу. Я тяжко вздохнул, поскольку об обитателях НЛО знал лишь то, что они «зеленые», и для того, чтобы сойти для Олега Васильевича за своего, мне предстояло основательно забить голову всякой чушью. Однако, решив, что непосредственный контакт гораздо продуктивнее скучного сидения в служебном фургоне, я настроился если и не стать экспертом в этой области, то хотя бы поверхностно ознакомиться с предметом.
До утра было далеко, и потому, придя домой и включив комп, я скачал отправленные на почтовый ящик файлы и принялся читать. Подборка, сделанная Олегом Васильевичем с большой, как мне показалось, натяжкой, тем не менее была довольно интересной. Материалы, собранные энтузиастом, достаточно обширны, так что приведу лишь некоторые из них.
«Дорога в никуда» — названный так жителями города Альбукерке в американском штате Нью-Мексико короткий участок автострады уходит к горному массиву. Этот пятнадцатикилометровый отрезок шоссе, заканчивающийся тупиком, построен специально для туристов, желающих полюбоваться пустынными пейзажами. Но местные жители стараются держаться от этой автострады как можно дальше. Ходят устойчивые легенды, что дорога «проглатывает» людей и автомобили. В газетах проскочило сообщение, что за короткий период в тысяча девятьсот девяносто седьмом году на нем бесследно исчезли семнадцать человек. Они уехали и не вернулись, хотя свернуть там совершенно некуда. Тщательное расследование ни к чему не привело. Местная полиция отрицает возможность существования в этом районе какой-либо преступной группы, убивающей людей. Всё это породило слухи о сухопутном «Бермудском треугольнике».
А у меня в свою очередь возник вопрос: стали бы прагматичные янки строить просто так шоссе, не приносящее ощутимой выгоды? Не являясь великим знатоком, осмелюсь утверждать, что нет…
Далее шли сведения об острове Булаван, или «Острове-убийце». Один из небольших по размерам — три на пять километров — тропических островов в море Банда, принадлежащих Индонезии, о котором сложено множество мифов и легенд, говорящих о том, что сей клочок суши мстит всем, кто пытался разгадать его тайны. Одним из первых европейцев, побывших здесь, стал голландский летчик Вилли Ван дер Хааге, во время Второй мировой войны сбитый над морем японским асом и подобранный спустя три с лишним года австралийским эсминцем. В марте тысяча девятьсот девяносто третьего года его обезображенный труп обнаружили в собственном доме в Сиэтле, причем мотив и причину убийства так и не выяснили.
Смерть побывавших на Булаване, как правило, наступала при загадочных обстоятельствах. Некоторые, правда, пытаются связать их с мифическими пиратскими сокровищами, но, по мнению Олега Васильевича, случаи отлично укладываются в его теорию «вмешательства в земные дела».
Еще один остров — Барсакельмес, в переводе с казахского «Пойдешь — не вернешься» — аномальное место, находящийся в северо-западной части Аральского моря. Побольше Булавана — двенадцать на двадцать семь километров — он постоянно растет вследствие обмеления. О нем сложено огромное количество легенд и преданий, в которых говорится о странных и малопонятных происшествиях, связанных с изменением нормального хода физического Времени. Местные жители утверждают, что в прошлых веках беглецы, отсидевшись на острове всего несколько лет, попадали к своим постаревшим родным спустя… десятилетия. Целые семьи бесследно исчезали, и одной из причин их гибели казахи считают появление на Барсакельмесе… доисторического(!) летающего ящера (зуб от свежего скелета ящера прилагается к их многочисленным байкам). Пропадали здесь и современные экспедиции. В одной из них люди, отойдя от берега, прогулялись всего полчаса в «белом тумане», а вернувшись — с удивлением узнали, что отсутствовали… сутки!
Биологические часы подсказывали мне, что скоро рассвет, — стало клонить ко сну. Представив тяготы дневного бдения, литры кофе и бухающее подобно молоту сердце, я совсем уж собрался выключить комп, но, не удержавшись, заглянул в еще один файл.
Череповецкие болота — возможная аномальная зона, местность в Вологодской области, где наблюдаются многочисленные странные явления. По рассказам местных жителей, в близлежащих населенных пунктах отмечается большое количество странных самоубийств…
ГЛАВА 28
Едва Игорек скрылся из виду, я сварила кофе и уставилась в монитор. Семейство младшего научного сотрудника готовилось ко сну. Миловидная тридцатилетняя женщина убаюкивала малышку, а фигурант, как обычно, проводил время, уткнувшись в монитор. Я невольно рассмеялась, настолько он напомнил мне Игоря. С той лишь разницей, что человек, с которым делила постель я, посвящал этому занятию предрассветные часы.
Нет, я ничего не хочу сказать, и как любовник Игорек выше всяких похвал. Но, как любая женщина, норовлю перегнуть палку и в глубине души надеюсь, что займу все его помыслы. Хорошо хоть мне хватало сообразительности не высказывать претензии вслух. Ибо сколь бы ручным и преданным ни был ваш мужчина, не искушайте судьбу, пытаясь отобрать у него любимую игрушку. К слову, эту проблему мы разрешили довольно просто, купив второй компьютер. Да и не так уж много времени Игорь уделял Интернету и прочей чуши.
Загнанные в рамки ночной жизни, мы, вольно или невольно, как бы укоротили свое существование наполовину. И хотя — теоретически — могли жить вечно, подобное ограничение порой действовало подавляюще.
То, что на нас вышли представители закона, положив конец относительно спокойному существованию, меня не сильно расстроило. Хотя не без этого. Но, если честно, в глубине души я была готова к чему-то подобному. Потому и запасной выход через вентиляционную шахту оборудовала. Жаль, конечно, было терять уютное гнездышко, которое едва-едва начала ощущать домом, но необратима только смерть, а ее-то мы сумели избежать. И это главное.
В первое время я довольно часто вспоминала события того утра. И так и не пришла к однозначному выводу, смогла ли бы я разрешить ситуацию своими силами. Без помощи Асмодея. Скорее всего, нет. То есть со спецназом я бы справилась играючи, но вот спасти Игоря вряд ли бы удалось. Так же, как и скрыться от дальнейших наездов. Вмешательство Старика дало нам столь необходимую фору, пусть небольшой, но всё же запас времени, позволивший вернуть моего тогда еще секретаря из состояния клинической смерти.
Тело вдруг объяла непроизвольная дрожь, и я явственно ощутила, как оно покрывается пупырышками. Подобно бессмертным из сериала про Горца, каждый раз при появлении Старика я испытывала очень странные ощущения. Их нельзя назвать неприятными, поскольку к любой неприятности можно привыкнуть. Это же было сродни первобытному ужасу, заставлявшему меня втягивать голову в плечи и искать спасения.
— Как дела? — Похожий на иерихонские трубы, его голос, казалось, заставит лопаться стекла.
— Работаем, — сдерживая трепет, ответила я.
— Вот решил проверить, как у вас дела, — принялся оправдываться он.
— Нормально. За время дежурства Игоря ничего необычного не произошло.
— Прекрасно. — Мне показалось, что в том месте, где колебались искаженные контуры его лица, проступила улыбка. — Если что, вы знаете, что делать.
Он исчез столь же внезапно, как и появился, но я почувствовала себя так, словно с плеч свалилась гора. Что же он такое, в конце концов? Много раз порываясь задать вопрос, я постоянно удерживалась, ограничиваясь догадками. Были они невеселыми и безрадостными и сводились к тому, что это и есть один из пресловутых охотников на таких, как мы. Гемоглобинозависимых. Иначе откуда ощущение паники, возникающее при каждом его появлении? Притом что ни один из нормальных Асмодея не видит, можно сказать, в упор.
Как-то он обронил фразу, что когда-то был самым обычным человеком. Таким же, как в свое время мы с Игорем. В тот момент меня охватило жуткое любопытство, но, полагая, что не получу ответа и одновременно боясь узнать правду, я промолчала. Комментарии, как говорится, излишни. Анатоль Франс говорил: «Не прикасайтесь к идолам, их позолота остается у вас на пальцах». Не то чтобы Асмодей в одночасье стал моим кумиром… но и чувства вызывал далеко не однозначные.
