Алекс Орлов - Испытание огнем
Вскоре Джиму и Тони стало ясно, что они выходят к точке высадки. Зурабов на отмелях не было, над лужицами не вились мошки, а приглушенные птичьи крики раздавались только с самых верхних ярусов.
Стали попадаться пятна птичьего помета, слизни тысячами ползли по стволам деревьев, возвращаясь туда, откуда их сбросило ветром, поднятым вертолетным винтом.
– Это там, – уверенно произнес Джим и стал осторожно спускаться по пологому берегу. Потом присел и, раздвинув поднявшуюся за ночь траву, обнаружил у ее основания четкие отпечатки следов.
– Что там? – спросил сверху Тони.
– Пять-шесть человек. Ботинки форменные, следы глубокие.
– Может, это монстры?
– Может быть.
Тони невольно огляделся.
Джим поднялся наверх и взялся за рацию.
– Слушаю тебя, Симмонс, – приглушенно отозвался сержант Рихман.
«Наверное, тоже что-то нашли», – подумал Джим.
– Сэр, мы обнаружили место высадки. Их пять или шесть – имеются тяжеловесы, возможно, монстры. А как у вас?
– Здесь кто-то есть… Помимо вашего десанта – те не успели бы уйти так далеко…
«Если только это не уцелевшие партизаны команданте Ферро», – подумал Джим. Те ходили по лесу так же быстро, как и разведчики. Вот только болот сторонились, и разведчики этим пользовались – высаживались в болота, когда не было других площадок, и в болота же отступали, если мятежники наваливались на них большими силами.
– Что нам делать, сэр?
– Постарайтесь найти их первую стоянку – ночь они переждали на месте.
– Да, сэр, конечно.
Джим отключил рацию, и они с Тони стали прислушиваться.
– Ну и что, куда они пошли потом? – спросил Джим.
– Учитывая, что их атаковал зураб, они решили убраться от берега подальше – я бы сделал именно так.
– Правильно мыслишь, длинный.
– Высокий, – поправил его Тони.
– Стой! – прошипел Джим и автоматом отвел в сторону ветку, на которой дремала малиновка. По выражению лица напарника Тони сразу понял, в чем дело, и, отойдя, медленно обернулся.
– Мамочки… До чего же неприятно они выглядят. Кажется, ты ее даже не разбудил.
– Я старался. – Джим криво улыбнулся. – Пойдем от берега, эти змейки любят воду.
60
Зная примерное направление, Джим и Тони кое-как различали в зарослях тропу диверсантов. На это указывали свежие побеги оборванных кусков лиан, успевших прорасти за ночь.
После встречи с малиновкой напарники были особенно внимательны, однако пока ничего, кроме привычных пауков и шипохвостов в компании с жуками-жемчужниками, им не попадалось.
– Где-то здесь они должны были стать на ночь, – сказал Джим, оглядывая заросший кустарником свободный пятачок.
– Тихо! – Тони схватил Джима за локоть. – Ты слышишь?
– Ага, как будто скребется что-то…
– И потрескивает. – Тони осторожно повернулся, держа «торсо» наготове – уж больно странными казались звуки, раздававшиеся совсем рядом.
– Это там, – прошептал Джим и стал осторожно продвигаться на шум. Выглянув из-за очередного куста, он распрямился и покачал головой.
– Ты в жизни не видел подобной гадости.
– Да? – Тони обошел напарника и брезгливо скривился. Облепив невидимую добычу, насекомые кишели, наползая друг на друга, схватываясь в смертельных схватках и брызгая ядом. Их тут были тысячи.
– Что они могут жрать? – все так же кривясь, спросил Тони.
– Может быть, животное – свинья или даже карликовый олень. Нужно посмотреть.
Джим достал дымный патрон, расковырял его ножом, чтобы добыть немного начинки, тем временем Тони сорвал с молодого дерева несколько огромных листьев.
– Поджигай.
Джим щелкнул солдатской зажигалкой, и сероватый кусочек топлива занялся струйками беловатого дыма. Он бросил его прямо в гущу насекомых, а Тони начал закидывать дымный заряд листьями.
– Эх, и навоняем мы тут, – со вздохом произнес Джим.
– Не бойся, ветра нет, дым уйдет вверх, и потом, мы просто обязаны посмотреть, что привлекло этих тварей.
Насекомые разбегались с поспешностью, на которую были способны, последними ковыляли раненные в междоусобных схватках.
Убедившись, что больше им ничего не угрожает, напарники стали убирать листья.
Вскоре все стало ясно: под листьями оказались человеческие останки – скелет был почти обглодан, еще немного – и за дело взялись бы слизни, которые приползали самыми последними и умели растворять кости.
– Смотри, – сказал Джим, указывая на отдельно лежавшую кисть.
– Когда Рихман и Шульц рассказывали нам о действии яда малиновок, я не очень хорошо себе это представлял. Теперь я этих тварей еще больше боюсь. – Тони зябко поежился.
Джим включил рацию.
– Что у вас? – спросил Рихман; судя по голосу, они с Шульцем напали на след.
– Нашли место стоянки, сэр, и обглоданный насекомыми труп.
– Человеческий?
– Да. Судя по всему, его ужалила малиновка.
– Почему ты так решил?
– Рука лежит отдельно – кисть. Кость как будто растворили в кислоте…
– Точно, именно так это и выглядит. – Рихман вздохнул. – Давайте возвращайтесь по берегу и в любой момент будьте готовы подключиться – мы все время пересекаем чьи-то тропы, но еще никого не видели. Поторопитесь, а то пропустите самое интересное.
– Конечно, сэр.
61
Через два с половиной часа непрерывного марша у группы закончилась вода.
– Нужно пополнить запасы, – сказал Вагнер, усаживая Панфейна на рюкзак. Парень совсем сдал, и его приходилось подкалывать бодрящими наркотиками.
– Я хочу пить, – прохныкал он, казалось, напрочь позабыв про свои обязанности. Найттатчеры отдыхали стоя, словно лошади, и на марше выглядели вполне адекватно – не пытались начать стрельбу и не уносились в чащу подобно диким зверям. Вагнер надеялся, что они не подведут и дальше.
– Нужно найти мокрую ямку и нафильтровать воды.
– Не нужно, сэр, я добуду ее из трухляшки – там она, по крайней мере, холодная.
– Из трухляшки? – не понял Вагнер.
– Давайте ведро.
Под ведром подразумевался специальный мешок с многослойными мембранами, проходя через которые вода не только дезинфицировалась, но и приобретала приличные вкусовые качества.
Майор подал мешок и стал с интересом наблюдать за Бойлом, который, набрав целый мешок трухляшек, вернулся с ними к Вагнеру.
– Готовьте фляги, сэр, сейчас будем наполнять.
Майор быстро отвинтил крышки у полудюжины фляг, а Бойл начал закручивать горлышко мешка, словно выжимая тряпку.
Из острого уголка мешка во флягу полилась чистая как слеза вода. Наполнив первую, Вагнер отдал ее Панфейну и взялся за вторую.
