Чехов (СИ) - "Каин"

— Алло, Игнат? Привет… Да нет, я не по поводу долга… Ковер? Не брал я твой ковер, зачем мне это… Помню, что ты говорил, что он задавал тон какой-то твоей комнате… Да, машина на ходу…Слушай, ты же все ещё ходишь в тот притон в Афанасьевском квартале? Ага, хорошо. Можешь поручиться за пару человек? Меня и ещё одного. А я отблагодарю. Сам же знаешь, я добро помню. Ага… А за остатком долга когда зайду? Да, знаешь, если поможешь, то почитай ничего мне должен больше не будешь… Ага, спасибо.

Парень убрал телефон в карман и обернулся ко мне:

— Он свяжется с притоном. И нас пропустят.

— Тогда поехали.

Слуга хотел было что-то сказать, но промолчал. Просто кивнул, завел двигатель. И машина тронулась с места. Но по дороге Фома озвучил сомнение:

— Вашество, было бы неплохо деньги в банк завести. Все же сумма немалая, а идем мы в местечко, где собираются щипачи всякие да прощелыги.

— И то верно, — согласился я, недоумевая, как сам об этом не подумал.

Мы остановились у одного из отделений, которое работало круглосуточно, и вышли из салона.

Девушка в конторке за толстым стеклом сонно потерла глаза и кисло улыбнулась.

— Наличные только крупными купюрами остались, — протянула она в небольшое переговорное устройство.

— Мы внести хотим, — ответил за меня Фома. — У нас и книжки есть.

Он с гордостью сунул в металлический лоток изумрудную книжку, в которую вложил полученные в порту деньги.

Девица не выказала удивления ни сумме ни качеству купюр. Быстро пересчитала их и внесла запись на пустую страничку. Потом шлепнула печать и вернула книжку.

Фома выглядел как новогодняя елка — аж светился от удовольствия. Я же отдал свою книжку с двумя пачками денег с некоторой опаской. Что-то меня смущало, но я никак не мог понять что.

Сотрудница быстро перебирала бумажки и внезапно нахмурилась. Мельком взглянула на меня и вновь уставилась на купюру.

— Что-то не так? — насторожился я.

— Ну, — девушка замялась и стало понятно, что она не решается мне что-то сказать.

— Что не так? — пробасил Фома.

— Эта купюра странная, — она с сомнением закусила губу. — Мне кажется, что она поддельная, господин.

Если бы напротив нее стоял обычный простолюдин с серой книжкой, то сюда уже вызвали бы наряд жандармов. Но моя рубиновая книжка и приличный вид останавливали девицу от решительных действий.

— Что ж, вот мои документы, — я приложил к стеклу удостоверение в развернутом виде. — Мне выплатили гонорар, и я сам отнесу подделку в отделение. Верните мне бумажку, пожалуйста.

— Не положено, — неуверенно возразила сотрудница.

— И возьмите себе такую же купюру, только настоящую за вашу помощь.

К счастью, работница нам попалась понимающая и ловко сунула купюру под манжету рубашки, а в лоток кинула подделку и мою книжку со свежей надписью.

— Спасибо за то, что выбрали наш банк, — дежурно улыбнулась она.

— Что же такое, вашество, — возмутился Фома, когда мы отошли от отделения. — Портовик сунул нам пустую бумажку?

— Это очень любопытно, — протянул я задумчиво и внимательно осмотрел возвращенную купюру.

Но не увидел на ней никаких признаков поддельных денег. Даже подумал, что девушка что-то напутала. А может и нарочно решила поживиться за счет запоздавших клиентов. Но я тотчас отогнал от себя эти мысли. Вряд ли девушка продолжила свою игру после того, как увидела мой документ. Скорее всего, она извинилась бы и призналась в ошибке.

— Разберемся с этим позже, — буркнул я и сунул купюру во внутренний карман пиджака. — Едем.

Фома не стал спорить и лишь буркнул что-то про подлых людишках, которые дурят честного некроманта.

Путь до Афанасьевского квартала занял у нас почти час. Наконец, машина свернула в одну из арок, и остановилась у двухэтажного здания из красного потрескавшегося кирпича. На металлическом крыльце дежурила пара внушительного вида бойцов в черных куртках. Один из них покосился на машину Фомы.

— Идём? — уточнил я у сидевшего за рулём слуги. Тот нервно забарабанил пальцами по баранке, бросил взгляд в сторону дверей притона, но все же кивнул и вышел из авто. Я последовал за ним.

Фома поднялся по металлическим ступеням, остановился на площадке перед охраной:

— Я Фома Питерский. Игнат Воронов должен был сказать…

— Верно, — пробасил один из охраны. — Надеюсь, он и правила тебе пояснил. Повторять никто не станет. Проходите.

Он посторонился. Второй же охранник открыл дверь, пропуская нас внутрь. И мы оказались в главном зале.

Здесь пахло табачным дымом и алкоголем. Пол был застелен прожженным в нескольких местах ковром. Под потолком висели гудящие лампы дневного света. А у стены напротив входа возвышалась статуя мужчины в черном плаще и цилиндре. Губы фигуры были растянуты в хищной улыбке от уха до уха. А в руках мужчина держал карточную колоду.

У игорных столов уже собрались люди с серых рабочих костюмах. На зелёном сукне лежали стопки купюр, игроки сдавали карты. Слышались голоса и смех.

— Добро пожаловать в наше заведение, — раздался сбоку голос. — Желаете сыграть в общем зале? Или вас ждут друзья?

Я обернулся. В нескольких шагах от нас стояла улыбающаяся девушка в белой блузке и черной юбке чуть выше колена.

— Меня зовут Ольга и я администратор этого игорного клуба, — продолжила она. — А вот вас я не помню. Вы у нас впервые?

— За нас поручился Игнат Воронов, — поспешно ответил Фома.

Девушка окинула нас оценивающим взглядом, и вновь улыбнулась:

— Добро пожаловать в клуб, друзья Игната. Желаете сыграть на втором этаже в приватной комнате?

Фома обернулся ко мне, и я с улыбкой ответил:

— В приватной. Если вы нас туда проводите.

Девушка кивнула:

— Конечно. Прошу за мной.

Она развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Мы последовали за ней.

Разговор

Второй этаж представлял собой длинный коридор, по обе стороны которого тянулись двери комнат. Из-за створок слышались приглушённые голоса и смех. У одной мы столкнулись с обжимающейся парочкой. Парень не смутился, заметив свидетелей свидания, а вот девушка в белом переднике ойкнула и попыталась спрятать лицо. Наша сопровождающая поджала губы, но не стала ничего говорить. Что-то мне подсказывало, что она осталась недовольна поведением сотрудницы.

У одной из комнат Ольга остановилась. Потянула вниз тугую ручку и открыла дверь, приглашая нас войти:

— Прошу, господа.

Небольшое помещение было обставлено со вкусом. Несмотря на затянутые темной тканью стены, тут не было мрачно. Глянцевый потолок по периметру подсвечивался круглыми лампочками. В центре комнаты высился стол, по периметру которого расположились шесть кресел. На обтянутой зелёным сукном столешнице лежало несколько запечатанных карточных колод. У стены справа от входа стоял удобный кожаный диван и стеклянный кофейный столик. А напротив зашторенного окна висел плоский экран телевизора.

Воздух был наполнен ароматом лимона и хвои, но при этом отдавал чем-то душным и потому мне захотелось распахнуть окно и впустить сюда сквозняк. Я догадался, что эта комната предназначалась для условно состоятельных клиентов, когда увидел на стене медвежью шкуру с оскаленной мордой. Когда-то она была действительно пугающей. Но сейчас желтоватые клыки казались пластмассовыми, а глаза потускнели от времени. Свежих шкур в последнее время было не добыть из-за блажи императора. А старые подскочили в цене настолько, что проще было купить хвост единорога.

— Наша организация принимает ставки на спорт, — меж тем сообщила Ольга. — Так что, если вы хотите посмотреть соревнование и сделать ставку — можете позвать меня. Официант принесет вам пьяную карту. Все напитки входят в аренду комнаты.

Хитрый план. Вряд ли в местном баре есть дорогой алкоголь. А чем дольше здесь оставаться, тем больше получится счёт.

Администратор развернулась и хотела было выйти, но я остановил ее: