Дмитрий Самохин - Меняла Душ
Сумкин, увидев странное выражение глаз друга, внимательно осмотрел себя и спросил:
— Ты чего вылупился, как сова?
Ставрогин помотал головой, прогоняя осадок, оставшийся после видения, и поинтересовался:
— Чего стоять просто так. Давай по пиву пройдемся?
Сумкину идея понравилась, и он ее поддержал. Вытащили из ящика по бутылочке, откупорили и стали дожидаться маршрутку, прогоняя мороз хмельной горечью.
Маршрутка подошла спустя полчаса. Останавливалась она напротив дома Юльки. Ставрогин и Сумкин вытащили пивной ящик, который был не настолько тяжел, насколько неуклюж и неудобен в транспортировке, из маршрутки и походкой двух пьяных уток зашагали к дому Большеглядовой.
Уговор был такой. Пивной ящик размещали на чердаке Юльки, у которой были от него ключи. Туда же должны были быть доставлены шесть бутылок водки и прочая алкогольная продукция, добытая народом специально к празднику. Чердак казался самым надежным убежищем от посторонних глаз. Он был изолирован от всего остального чердака, и пройти на него можно было только через дверь или по пожарной лестнице. От двери ключи были лишь у Большеглядовой, поскольку ее отец намеревался устроить на чердаке для себя мастерскую и самолично перегородил его, врезав новый замок на дверь, но затем поостыл к этой идее. А по пожарной лестнице ни один бомжара на двенадцатый этаж не полезет. Затащив ящик на чердак, друзья зашли к Большеглядовой и доложили об успешно проведенной операции, после чего расстались и разошлись по домам.
О видениях Матвей Ставрогин, добравшись до дома, и думать забыл. Над ним висела двойка в семестре, которая была выставлена карандашом, и если за две недели ее не исправить, она обрастет чернильной рубашкой. В то же время Юля, его девушка, требовала, чтобы он зашел к ней сегодня вечером, чтобы погулять.
О том, что ему привиделось, Матвей не вспоминал вплоть до самой вечеринки, да и на вечеринке ему было не до этого. Юля вела себя точно английская королева, не подпуская к себе ближе вытянутой руки. Сергей Сумкин напился пива, потом добавил четыре стопочки водки, после чего залег в ванной комнате в спячку, и стоило открыть к нему дверь, как он начинал ругаться матом и слать всех в непролазные дали. Общаться было не с кем. Матвей откровенно скучал, потягивая пиво, и только начал расходиться, нащупав общую тему для разговора с Далией Маковской, девчонкой из параллельного класса, которую на вечеринку привел Сумкин, как Юлия потребовала проводить ее домой. Требование девушки Матвею пришлось не по вкусу, но деваться было некуда, и Ставрогин стал собираться. Добудиться Сумкина ему не удалось. Сергей отмахивался и что-то рычал, пузыря слюну на губах. Оставив его в покое, Матвей впихнул ноги в кроссовки, накинул на плечи дубленку с меховой опушкой и помог одеться Юле. Дорога предстояла неблизкая — через соседний двор на чужую улицу. А за окном метелила пурга и крупные снежинки липли к стеклу. Дорогой молчали. Юля хмурила брови, косо смотрела на Матвея и плотнее куталась в полушубок. Ставрогин же на нее совсем не обращал внимания. Он остро переживал, что разговор с Далией был столь нетактично прерван. Что теперь о нем подумает Маковская, что он подкаблучник и губошлеп? А ему так хотелось произвести на Далию положительное впечатление. Как всегда, всё испортила Юлия. Определенно, не складывались у него с ней отношения. Вечно она хмурится, ворчит и не подпускает его к себе на людях, точно он и не человек вовсе, а так, бесплатное приложение.
Из тягостных мыслей Ставрогина отвлек грубый мужской голос.
— Хей, пацан, куда прешь, гнида!
Матвей почувствовал грубый толчок в грудь и плюхнулся задом в снег.
Задумавшись, он и не заметил, как вместе с Юлей вырулил на компанию подвыпивших молодых людей хамовато-хулиганского вида, по которым было видно с первого взгляда: убьют и не пожалеют ради куража.
— Скажи, малек, зачем тебе такая барышня? — выпендривался самый маленький, куцебороденький с маслеными, полными вожделения глазками и в кожаной куртке с множеством металлических заклепок. На его спине из заклепок было выложено выражение «Fuck OFF» и скалился татуированный череп с хищно выставленным ирокезом.
Матвей подскочил с земли точно ужаленный и замер в нерешительности. Пацаны были ему почти ровесниками, но их было восемь. К тому же по виду сразу ясно — бойцы, закаленные в уличных разборках.
Ставрогин бросил короткий взгляд на Юлю и увидел в ее глазах смесь страха и надежды. Страха за свою судьбу и надежды на геройское поведение Ставрогина, который в одиночку разметет всех хулиганов и вынесет красавицу из беды на руках.
Кипучую энергию в своих жилах Матвей ощущал. Желание расправиться с уродами — тоже. Но вот возможности… он прекрасно понимал, что они у него несколько ограниченны.
— Ну что, петушок, покажи своей курочке, какой у тебя член, — предложил «человек-заклепка» и вразвалочку подошел к Матвею.
Отступать было некуда. В глазах девушки, пусть он и собирался с ней расстаться, Матвей упасть не мог. Поэтому, не тратя время на раздумья, он засадил Заклепке между глаз. Такого хулиган не ожидал и упал навзничь в сугроб.
Его товарищи задорно хохотнули над неудачей атамана, чем привели того в ярость. Он вскочил на ноги, утер с лица кровь и проорал:
— Ну, сучонок, теперь мы тебе пощупаем потрошка!
Парень сунул руку за пазуху и вытащил нож. Холодное лезвие мрачно блеснуло в свете фонарей.
«Кажись, всё!» — мелькнула у Матвея мысль.
Он увидел в глазах Заклепки твердое желание убить, чтобы отомстить за унижение.
И с такой силой почувствовал, как хочет жить, как хочет гулять в обнимку с девушкой, как хочет однажды обзавестись семьей, чтобы воскресным утром на кухне зимой пить горячий чай в окружении жены и троих детей, которые будут требовать включить им мультики и искренне радоваться похождениям диснеевских героев, наполняя дом теплым смехом.
Матвей почувствовал, как разворачивается в его душе энергия жизни. Он четко понял, что сегодня он будет жить.
И произошло непонятное. Время остановилось. Фигура Заклепки расплылась белесым туманом, на фоне которого явно проступила скорлупка грецкого ореха, внутри которого было пусто. Скорлупка была опутана искрящимися разноцветными проводами, точно трансформатор. Проводки, будто иголки ежа, торчали в разные стороны и терялись в пустоте, уводя в неведомое. Матвей почувствовал, что волен распоряжаться своим видением. И, точно кто-то подсказал, он понял, что сейчас в состоянии исправить ситуацию, в которой оказался. Ставрогин мог выбить нож из рук Заклепки, не применяя физической силы. Из пустой скорлупки исходило множество проводков, быть может, даже несколько тысяч, но только один был гнилостного цвета с потрепанной изоляцией, и Матвей понял, что именно этот проводок ему и нужен. Мысленно Ставрогин потянулся к нему, ухватил, дернул на себя и понесся сквозь пространство и время. Мимо мелькали лица, выполненные черной тушью, фонарные столбы, на которых полоскались даты, словно верстовые вешки.
Гнилой провод привел Матвея в прошлое. Быть может, на несколько лет назад от того момента, когда он, вынужденный провожать Юлю домой, нарвался на компанию пьяных подонков. Он увидел Заклепку, сидящего на берегу реки возле большого костра. Над костром колдовал седой мужчина, чье имя в первую секунду Матвею было незнакомо, но затем он узнал, что зовут его Сергей Владимирович и он приходится Заклепке дядей, братом его матери. Сергей Владимирович творил шашлыки. Капал в огонь соус. Валил чадный дым. Вечерело. Над озером разливались оранжевые солнечные волны.
— Ты это, следи за мясом, а я пока купнусь пойду, — сказал Сергей Владимирович, вытирая руки о штаны.
Он подхватил с песка початую бутылку водки и нацедил себе рюмаху. Опрокинув ее, он сунул голову в дым, а затем довольно потер толстый живот, покрытый жестким черным волосом.
Заклепка и Сергей Владимирович выбрались на шашлыки экспромтом. Дядя приехал рано утром из города на дачу к родителям с твердым желанием порыбачить. Но тут же был атакован племянником, который истосковался по вниманию взрослых и также был не прочь закинуть в озеро удочку. Пришлось пацана брать с собой. И от ночной рыбалки, на которую рассчитывал Сергей Владимирович, отговорить Заклепку не удалось. Уперся малец до слез. А чтобы не скучать, Владимирович замариновал мясо и прихватил с собой шампуры.
Дядька поеживаясь вошел в черную воду, крякнул от удовольствия и побежал, поднимая вокруг себя фонтаны брызг. Ухнув, он прыгнул вперед и исчез под водой.
Заклепка времени не терял. Ему было пятнадцать, и с друзьями в тесной компашке он уже пробовал водку, глушил бутылками пиво и не брезговал дешевым вермутом. В особенности летом, на даче, когда можно, отпросившись у бабушки, допоздна играть в футбол на поле у речки, забуриться к кому-нибудь и с музыкой и водкой играть в карты на деньги, или, если в компании окажется девчонка, на раздевание. Отвинтив пробку, Заклепка припал к горлышку и сделал глубокий глоток. Закашлялся. В первый момент водка сделала слабую попытку вырваться наружу, но Заклепка удержал ее и добавил еще глоток для кондиции. Голову слабо повело. Потянуло горелым дымом. Заклепка обратил внимание на тухнущий костер и дернул из него шампур. Сочное, чуть подгорелое мясо. Он перевернул его и собрался было сесть на прежнее место, когда услышал слабый крик:
