Владимир Кусакин - Все равно!
Он вырос в дверях, пальцем указывая на Васю.
— Это кто? Впрочем всё равно. Аптечка с собой? Нет? А если завтра в бой? Звание какое? А-а-а. Значит разжаловать некуда. Давай солдат, поищи тут где-нибудь медикаментов, если увидишь спирт … ну сам понимаешь. Очень обеззараживает.
На лестнице воняет гадко. Я этих бандитов ОМОНовцам отдал, вместо нас. Они там переблевались все и отравились, да ещё переломанные, а двое вообще не в себе. Пусть допрашивают. А этого солдатика ты зачем тут держишь?
— Может к делу пристрою. Пошлю его к Карасю, чего ему здесь делать? Человеком станет.
— А ты сам-то человек, а Жека? — внезапно задал он вопрос, который и самого меня мучил, с тех пор как Араб сказал Али что я не совсем человек. Надо было у него спросить…
— Я тебе потом скажу, когда сам узнаю.
По коридору опять затопали.
— Это не ОМОН.- сказал Игорь снимая штаны, — Ты солдат мажь, не стесняйся. Жека налей мне из мензурки, или лучше дай её сюда, а то не ровен час скоммуниздят посольские.
Вот такую картину и застал посол Российской Федерации сопровождаемый охраной.
— Рамазан! — закричал мой приятель. — Глазам своим не верю!
— Игорь, дорогой! Значит это всё таки ты здесь воюешь, а я сначала не поверил, думал мои ошибаются. А что это у тебя задница зелёная? Фантомас? — он смеялся довольный. Всё обошлось. Потерь, кроме первого секретаря посольства Мороза, не было. А когда мы объяснили его роль в нападении на территорию посольства, он призадумался.
— Говорите это всё из-за вас произошло? Я вижу. А что мне в Москву докладывать?
— Сообщите им обо мне Рамазан Гаджимурадович. — Я показал ему своё удостоверение, которое он не в пример солдату Васе проверил внимательно.
— Слухи подтверждаются в конце-концов. — сказал он задумчиво. — Я слышал о вас.
— Да, при нашей секретной работе я удивляюсь, почему у нас автографы не берут на улице. — ответил, засовывая карточку в карман.
— Так что я могу для вас сделать?
— Вы знаете, мы как-то со вчерашнего дня не ели… И ближайший компьютер с принтером.
— Это дело! — сказал посол и засмеялся.
После завтрака посол пригласил нас в свой кабинет, сам закрыл двойные двери и включил негромкую музыку.
— Гарантия от прослушивания? — спросил Игорь, шаря глазами по стенкам, видимо в надежде увидеть подслушивающе-подглядывающую аппаратуру.
Хозяин криво улыбнулся, а я подумал что бравого полковника пора отдавать на курсы повышения квалификации. Потому что при сегодняшнем развитии шпионской техники, если ты не хочешь чтобы тебя подслушали — не говори совсем. Поэтому я и решил начать разговор, хотя конечно это и не комильфо, но нас подстёгивало время, да и у посла, я думаю были другие дела.
— Вы собираетесь выполнить приказ Директора ФСБ?
— Я с великим почтением отношусь к этому ведомству, — сказал Рамазан Гаджимуратович улыбнувшись, — но я совершенно не понимаю, о каких приказах может идти речь. Как вам может быть известно — мы не подчиняемся ФСБ, боюсь вас кто-то дезинформировал. Очень плохая шутка.
Потянулся к сигаретнице, достал одну, сделал жест рукой — присоединяйтесь, и закурил.
— Никак не могу избавиться от этой привычки. — посетовал он, — Так что вы говорили о каких-то приказах?
— Первый секретарь вашего посольства…
— Это который оказался предателем?
— Да, верно. Он сказал что из Москвы выезжает комиссия, а до её приезда он будет вынужден задержать нас как преступников.
— Я бы никогда не поверил такому… — посол пощёлкал пальцами подыскивая слово, — мерзавцу. Вы же видели во что он и его друзья превратили флигель? А во что они превратили пианино, да ещё нагадили на лестнице? Нет, нет, не уговаривайте меня!
Он помахал рукой, как прогоняя назойливого комара.
— Вы понимаете конечно, что дипломатическая работа состоит на девяносто пять процентов из доверия? Так вот, если нет доверия, то теряется самый смысл дипломатической работы.
Я посмотрел на Игоря, на его вытаращенные глаза и привлёк внимание зазвенев ложечкой в стакане чая. Он сморщился и посмотрел на меня недовольно.
Рамазан Гаджимуратович тоже остановился.
Приложив ладони к ушам я покрутил головой изображая наседку.
— Ага! — сказал мой полковник, делая жест "продолжайте".
— Да, не желаете ли вы заслушать мою монографию "Плюрализм на службе Американского капитализма"?
— К сожалению ограничены во времени, Рамазан Гаджимуратович. Но если вы имеете лишнюю копию, то я с удовольствием прочту в самолёте.
— Тогда не смею задерживать. — он встал, протянул руку: — Спасибо!
— Пожалуйста. — ответил я и получил тычок под ребро.
— Сосиска нестроевая! — зашептал мой приятель. — Когда тебя благодарит официальное лицо, ты должен сказать: "Служу Советскому Союзу!"
— Ты опоздал как минимум на пятнадцать лет. Союза давно уже нет.
— Это неважно. Главное имперский дух!
— Сколько вас можно ждать? — нервничал молодой пилот, когда посольская машина остановилась у военного транспортника С-80, и мы втроём вывалились из неё на тёплые, по зимнему светлые плиты тармака. — Четыре часа жду!
— А ты куда собрался? — Игорь стукнул его по спине. — Не подавись! Показывай хозяйство и иди к своей девице, ты нам не нужен.
— Как? А кто поведёт аэроплан?
— Вот Жека поведёт. Жека ты сможешь поднять это в воздух?
— Подниму конечно, только садиться не умею. У тебя парашюты есть?
— Какие парашюты, вы что с ума сошли? Вы же самолёт загубите!
— А что, мы должны его врагу подарить?
— Господи боже мой! Какие враги? Вы откуда свалились?
— Имя, звание? — спросил Игорь поднимая его за ремень.
— Александр, старший лейтенант.
— Помнишь что он спрашивал? Только без нытья. Надоел.
— Четыре парашюта.
— Вася, проверь!
Василий забрался в отсек и закричал: — Есть, товарищ полковник! Четыре упакованных, пломбы в порядке!
— Товарищ полковник! Разрешите обратиться? — спросил пилот.
— Обратись. — Игорь отпустил его вниз.
— Разрешите мне лететь с вами?
— Трусить или ныть будешь?
— Никак нет!
— Где у тебя полётное задание? Ага. Это в Москву? Нет, так не пойдёт. Полетишь на бреющем через территорию Украины, дранк нах вестен. На запад летим, значит. Конечный пункт скажет он. — Игорь показал на меня.
— Саша, — спросил я, когда мы летели уже над Казахстаном, — а зачем ты захотел с нами? Только честно!
Он подумал немного. Потом поднял свои глаза на меня:
— Знаете, надоело всё! Я ведь когда в лётное поступал мечтал о полётах, романтика неба и всё такое. А на деле получилось… Сижу целыми днями на пыльном аэродроме и жду, пока мне дадут взлёт с компанией торговцев, или просто груз перебросить. А тут вы, самолёт хотите угробить, полётное задание порвали. Василий у вас с автоматом, как воевать собрался. Я подумал что вы тайные агенты, или что-то в этом роде. В общем шанс. Я читал что человеку даётся один шанс, и если его упустить, то всё.
— Что, всё?
— Вообще, всё! То есть ничего. Побудешь извозчиком, потом на пенсию — рыбу ловить, и жизнь прошла. Я никогда не видел чтобы люди как вы например, в самолёт запрыгивали.
— Я что, полковник без парашюта летать умеет.
— Шутите, да?
— У Васи спроси, он тебе расскажет, если мне не веришь.
— Люди не могут по воздуху летать! — твёрдо сказал он.
Я вздохнул.
— Люди многого не умеют, Саша, но это не значит что этого не может кто-то другой. Давай карты Украины. Будешь садиться на поле или на дорогу. Сможешь? Если нет, то мы будем прыгать.
Я отметил на карте точку приземления, поставил по информации 28-го позывные радиомаяков и их местонахождение.
— Мне надо на брюхе подползать? — спросил пилот, посмотрев на карту испещрённую моими значками.
— В идеале, да.
— А что за место?
— Сколько нам до разворота?
— Минут сорок по прямой.
— Тогда ставь на автопилот, буду вводить вас всех в курс дела. И скажу тебе по секрету, ты упустил свой шанс на спокойную жизнь, Саша.
27 от 28: 1. По материалам печати.
2. Схема сохранившихся ходов из архива ФСБ.
3. Местоположение одного из входов (по материалам из Аргентины).
4. Желаю удачи и будь осторожен!
"В восьми километрах от украинского областного центра Винница есть место, местные жители его называют дурным. А покойная болгарская ясновидица Ванга предостерегала, что тут "смертельная опасность подстерегает каждого". В годы Второй мировой войны здесь был построен подземный командный пункт Гитлера «Вервольф», что в переводе с немецкого означает «Оборотень». С тех пор об этом районе и ходят самые мрачные поверья.
Под сохранившимися на сотне гектаров остатками монолитных плит и каменных стен, на глубине в десятки метров, по утверждению той же провидицы Ванги, "затаилась опаснейшая болезнь". Возможно, она находится в законсервированных гранитных подземельях, многоярусных жилых и служебных сооружениях с некогда автономным электропитанием и водоснабжением, системой радиационной и бактериологической защиты, мощной аппаратурой дальней связи. А может быть, в сверхсекретном объекте номер три на втором подземном этаже, в который, судя по всему, до сих пор никто не смог проникнуть. Оказалось, что гранит, в толще которого закладывались помещения ставки Гитлера, содержит активный радий. Одним из продуктов его распада является радиоактивный газ радон. Он в 75 раза тяжелее воздуха, не имеет ни цвета, ни запаха и проникает буквально во все поры. На открытом воздухе он безопасен, но в «надежном» подземном убежище становится страшной угрозой, медленно действующим отравляющим веществом. Повышенное содержание радона в помещениях ставки связано также с особенностями геологического строения территории, на которой был построен "Вервольф".Именно здесь пересекаются два тектонических разлома. Они, как своеобразные реки, собирают радон, выделяющийся из гранита, в потоки. На пути одного из них и был сооружен подземный бункер, ставший своеобразным отстойником опасного токсиканта. Исследователи утверждают, что под толстым слоем песчаника, в скалистом грунте на уровне третьего подземного этажа проходила железнодорожная ветка, по которой подвозили какие-то таинственные грузы. Толщина стен подземного сооружения достигала пяти метров, а его перекрытий — восемь. Что касается таинственного объекта номер три, то добраться до него не удалось. Однако методом биолокации за мощными бетонными стенами обнаружены огромные массы металлов, в том числе и драгоценных — золото, платина. Фиксируется какое то сооружение из них непонятного предназначения. Тайна будет разгадана только тогда, когда удастся вскрыть железобетонный панцирь объекта номер три. К сожалению, даже во времена СССР на это не хватило средств."
