Максим Резниченко - Мертвый Город
– А еще лучше было бы, если и змей, и скорпионы перебили друг друга.
– Это было бы просто здорово. Жаль, что он свернул с набережной, – вздыхает Клаус.
– Будем надеяться, что Страж вернется к реке, ведь он не просто так здесь оказался. Да и скорпионы на мосту должны привлечь его своим шумом.
– Если они схлестнутся, – спрашивает он, – как думаешь, кто победит?
– Если твари не смогут пробить его чешую своими жвалами и клешнями, то, без сомнений, – змей.
Рыжий и Соня вроде бы успокоились, но Семен, посмотрев на меня, снова заходится в истеричном смехе, заражая девушку своим весельем так, что она снова начинает буквально трястись от рвущегося наружу смеха. Я не обращаю на них внимания, следя только за тем, чтобы они вели себя тихо. Клаус, чуть высунувшись из окна, наблюдает в бинокль за мостом.
Ветер поднимает пыль, и она местами закручивается в причудливые карликовые смерчи высотой по колено. Они держатся недолго и, исполнив свой короткий танец, опадают на землю облачками пыли. Ветер над рекой дует сильнее, отчего его заунывное завывание в развалинах вокруг кажется громче и тоскливее, чем раньше.
Секунды тянутся неспешно, перетекая в такие же неторопливые минуты, но Клаус, наблюдающий за мостом в бинокль, прерывает затянувшееся ожидание коротким: «Есть движение!» – и мгновения срываются в безумный бег, прорвав плотину тоскливой унылости.
Семен и Соня, уже окончательно успокоившись, реагируют на сигнал Клауса слишком резво: подскакивают с земли и выглядывают в окно.
– Не высовываться, – резко отдергиваю я их.
В бинокль видно, как твари на мосту начинают смещаться к краю моста, спускающегося на наш берег, опустошая противоположный. Перевожу бинокль левее. Как раз в районе моста набережная, следуя руслу реки, совершает плавный изгиб, поэтому мы можем неплохо наблюдать как за самим мостом, так и за набережной, насколько позволяют царящие сумерки.
Скорпионы продолжают скапливаться у края моста, но почему-то не покидают его. Расстояние от зданий до реки составляет около тридцати метров, и мы сейчас всматриваемся в это пустое пока пространство.
– Чего они так всполошились? – недоумевает Рыжий.
– Они что-то увидели? – спрашивает Соня.
– Да, – отвечаю коротко.
– Что же? – допытывается Семен.
– Надеюсь, скоро мы сами увидим.
– Это змей? – догадывается девушка.
– Да.
Рыжий и Соня не слышали, как мы с Клаусом обсуждали подобный вариант развития событий, всецело поглощенные весельем, поэтому возможная схватка, если она вообще состоится, заставляет их по очереди охнуть удивленно и целиком отдаться наблюдению за набережной и мостом.
– Вон он! – сдавленным шепотом вскрикивает Соня, а Семен менее сдержанно радостно вскрикивает:
– Давай! Мочи их!
– Тихо! – мы с Клаусом одновременно шипим на Рыжего, но уже слишком поздно.
Страж, едва показавшийся из-за угла прилегающего к набережной здания почти у самого моста, молниеносно поворачивает свою огромную башку в нашу сторону, и мне кажется, наши взгляды встречаются. Увеличение бинокля дарит мне возможность прекрасно рассмотреть его золотые глаза с узкой вертикальной щелью. А потом змей разворачивается в нашу сторону.
– Ой! – тоненько вскрикивает Соня, быстро приседая.
– Ты что наделал, болван?! – Клаус прячется за стеной и зло глядит на Семена.
– Я не хотел… – виновато шепчет он.
– Максим, нужно уходить отсюда, и быстро! – отрывисто бросает мне Клаус. – У нас не больше минуты. Успеем убежать, хоть и недалеко. Давай! Уходим!
– Постой, – я начинаю считать секунды. – Сейчас…
– Что ты делаешь? Нам нужно спешить… Ну же!
Успеют или нет? Я продолжаю смотреть в бинокль, переводя его с моста на Стража, скользящего в нашу сторону. Он не опускает головы и не сводит с меня глаз, будто прикипев ко мне взглядом. Все! Или сейчас, или никогда. И твари на мосту приходят в движение, черной, поблескивающей в небесных вспышках массой стекая на набережную. Еще немного… Есть! Змей оборачивается, не прекращая движения, и видит новых противников. Нет, видел-то он их и до этого, я в этом уверен, только нападать не спешил. А сейчас, когда скорпионы сами начинают атаку, ему не остается ничего иного, кроме как принять бой. Будь мы на квартал ближе, сомневаюсь, что Страж не попытался бы сперва разобраться с нами, и только потом – со скорпионами.
Встречая опасность, змей моментально разворачивается и сжимается исполинской пружиной, заняв собой набережную по всей ширине. Он успел удалиться от моста и на сотню метров, но скорпионы, уже почти полностью очистив мост, настигают его неотвратимой волной, заполняя все пространство от зданий до реки.
Клаус, снова выглянувший в окно, видит разворачивающуюся перед нами картину.
– Все-таки нам стоит отойти, – выдавливает он.
Рыжий с девушкой, не подходя к окнам, спрашивают:
– Что там?
– Мы уходим?
А потом несмело подходят и выглядывают наружу. Соня изумленно выдыхает, а Семен бормочет что-то сквозь зубы про чью-то мать.
– Мост свободен, – говорю я, продолжая наблюдать в бинокль за переправой, на которой уже не осталось ни одной твари.
– Думаешь, стоит рискнуть? – интересуется Клаус.
– Нужно попробовать.
Перевожу взгляд на Стража. Скорпионы уже совсем близко от него, но не спешат нападать. Они перестраиваются в линию и пытаются обхватить змея с флангов, но ширина набережной не позволяет им провести полноценное окружение. Твари уже в большом количестве скопились у зданий и у берега реки, и в этот момент Страж атакует сам. Его движение кажется смазанным – настолько он стремителен – и в следующий миг скорпионы, собравшиеся справа от него, у самого берега, будто взрывается изнутри, разлетаясь в разные стороны фрагментами тел. Совершив бросок, змей возвращается в исходное положение для новой атаки, но твари, не медля более ни секунды, переходят в наступление. До схватившихся Стража и гигантских насекомых не так уж и далеко, всего метров сто, и нам слышно, как яростно шипит змей. Он атакует монстров, но уже тех, что слева, скопившихся у стены здания. Снова в воздух взлетают не менее десятка черных тел. Не знаю, то ли змей не рассчитал силу броска, то ли он намеренно вложил в него столько сил, но от его мощного удара заваливается и рушится часть стены, у которой находятся скорпионы. Страж уже не возвращается на прежнюю позицию, а продолжает движение, уходя от атаки уцелевших в центре построения тварей. Клубясь, в воздух взлетает облако пыли там, где только что была стена здания. Почти сразу оно скрывает происходящее от наших глаз.
– Уходим, – бросаю я, отходя от окна.
Клаус молча кивает, поправляя свой Милкор. Семен и Соня итак готовы выступить в любой момент.
– Обойдем квартал, или лучше два, и выйдем к мосту с другой стороны. Идем быстро. Вперед!
Быстрым шагом мы выходим из здания с противоположной от здания стороны, пересекаем внутренний двор и проходим насквозь следующий дом, точно такую же бетонную коробку. Сразу за ним – улица. Коротко оглядываемся и бегом пересекаем ее. Попадаем в следующее здание. Минуем его и то, что за ним. Впереди – снова улица. Не выходим на нее. Поворачиваем вправо и движемся вдоль внутренней стены дома. Откуда-то сзади нас догоняет какой-то грохот, сразу прекратившийся.
– Что это? – встревожено оглядывается Соня.
– Страж воюет, – бросаю я на ходу.
Нам важно как можно быстрее выбраться к набережной. Пока змей разбирается со скорпионами, у нас будет возможность проскочить на другой берег.
За следующим зданием – улица, широкая, как проспект. Выглядываю в окно – через квартал она выводит прямо на мост. Его подъем чист, и ни одной твари вокруг не наблюдается. Максимально быстро мы пересекаем улицу и проникаем в дом. От набережной сейчас нас отделяет четыре здания.
За спиной тяжело дышит Семен, а Соня вообще пыхтит, как паровоз.
– Поднажмем, ребятки, – подбадриваю их. – Немного осталось.
Тем же быстрым экономным шагом мы проходим насквозь все четыре полуразвалившихся дома, что отделяют нас от реки. Справа, за окнами, тянется проспект, который выводит к мосту. Стоящее за ним здание закрывает обзор на набережную, но итак прекрасно слышно, что схватка змея со скорпионами до сих пор продолжается. До нас доносятся приглушенное расстоянием шипение змея и временами – грохот рушащихся стен. Мы на месте. Соня и Семен устало опускаются на землю в углу. Парень «достает» бутылку с водой и щедро льет ее себе на лицо, потом снимает шлем и выливает остатки на волосы. Соня же просто откидывается спиной на стену и устало прикрывает глаза. Я и сам чувствую себя утомленным – сказывается усталость и напряжение последних часов и конечно же выматывающая душу игра в «кошки-мышки», где нам отводится совсем не та роль, к которой мы привыкли. Клаус выглядит немногим лучше, хотя и старается не подавать виду. Он осторожно выглядывает в окно, выходящее на набережную.
