Максим Резниченко - Мертвый Город
– Скажу откровенно, – говорит в свою очередь Клаус, когда все выжидающе смотрят на него, – я не знаю, что делать. Уж слишком явно просчитываются наши действия в данном случае.
– Твои предложения? – недовольно бросает Рыжий.
– Поддерживаю предложение Максима, – он пожимает плечами, – потому что других у меня просто нет.
Мне и самому совсем не хочется начинать бой, но избежать столкновения не получится никак. Поэтому остается как можно лучше подготовиться к предстоящей схватке и попытаться свести ее время к минимуму.
– Клаус, – обращаюсь к парню, – смотри, запоминай и задавай вопросы.
Я «достаю» ММ-1.
– Это гранатомет револьверного типа. Вращение барабана и взведение ударника осуществляется за счет пружины, взводимой вручную в процессе заряжания оружия, – я откидываю барабан. – Для перезарядки задняя часть гранатомета откидывается вбок и вверх, таким образом открывая доступ к казенной части камор барабана. Здесь размещаются двенадцать гранат стандартного сорокамиллиметрового калибра. Применяются все типы боеприпасов, используемые как для подствольных, так и для автоматических гранатометов. Предохранитель двусторонний, расположен на пистолетной рукоятке.
– Здорово! – приглушенно восклицает Семен.
– Я знаком с подобной конструкцией, – говорит Клаус, – но только не конкретно с этой моделью, а с южноафриканским Милкором.
Он сосредотачивается на несколько секунд и прикрывает глаза. А потом в его руках появляется почти точная копия ММ-1, но только с меньшим барабаном, на шесть выстрелов. На самом деле Милкор, который держит в руках Клаус, послужил в свое время прототипом для создания ММ-1.
– Неплохо, – киваю. – Как у тебя отношения со станковыми пулеметами?
– Никак, – отвечает он. – Не было необходимости. И я не такой фанат оружия, как ты.
Рыжий коротко хохочет его словам и даже Соня невольно улыбается.
– Думаю, что гранатометов должно хватить.
– Было бы неплохо выбрать позицию, раз уж мы решили пробиваться с боем, – предлагает Клаус.
– Да, и сделать это нужно, как можно незаметнее и тише, чтобы не привлечь к себе внимание тварей на мосту раньше времени, – соглашаюсь я. – Обойдем квартал по дуге и выйдем на набережную с улицы, которая выводит на мост… Тихо!
Собственные рефлексы срабатывают раньше, чем я успеваю что-либо понять. Сильно дергаю Рыжего за руку, увлекая его за собой, на землю. Почти одновременно со мной Клаус оказывается ниже уровня окна, укрываясь от неведомой опасности. Соня испуганно смотрит то на меня, то на него.
– Что…? – одними губами спрашивает она.
Прикладываю палец к губам, показывая, чтобы она молчала, и девушка кивает в ответ, продолжая вертеть головой по сторонам. Соне не нужно совершать лишних телодвижений – она итак сидит на земле.
Мне знаком этот шум. Будто щебень перекатывается в гигантской бетономешалке, и если бы не тишина, пусть и относительная, царящая вокруг, мы могли бы не успеть укрыться. Один раз я уже слышал этот звук и едва не погиб тогда. Шум все нарастает, и я уже без труда определяю направление, откуда он исходит. Его источник находится справа от нас, на набережной, выше по течению, если судить по реке. Он исходит как раз оттуда, откуда пришли сюда мы.
Почти не поворачивая головы, делаю Семену страшные глаза, предостерегая от любого шума. Соня итак замерла испуганной мышкой, а за Клауса я спокоен – он не станет шуметь. Рыжий правильно понимает мои гримасы и чуть заметно кивает в ответ.
Глава 3
Шорох приближается, и теперь не остается никаких сомнений, что издающий его движется по набережной вдоль реки в нашу сторону. Он все ближе и ближе. Я уже и забыл те ощущения, что испытал, когда точно также прятался за стенами здания. Страшно. Какой-то безрассудный страх охватывает меня, проникая своими холодными щупальцами глубоко в душу. Сердце сжимается от испуга, а спину пробирает мороз. Едкие капли пота начинают скапливаться у меня в бровях, стекая по лбу, щекоча и раздражая кожу, но о том, чтобы просто пошевелиться и смахнуть их, и речи нет. Шум нарастает еще больше и доносится уже из-за стены, за которой мы укрываемся. Вдруг начинает быстро темнеть, но свет все же попадает внутрь. Проклятье! А если монстр учует нас? Как долго мы проживем? Как долго мы будем мучиться под завалом, в которое превратится наше здание после его атаки? Напряжение ожидания достигает своего апогея и, кажется, еще немного и нервы, натянутые, как струна, просто не выдержат.
И вот шум от перемещения огромного тела начинает смещаться левее, в сторону моста, а вместе с ним уходит и темнота. Все дальше и дальше. Я позволяю себе даже глубоко вдохнуть, но не носом, а ртом, а потом он внезапно исчезает. Заметил? Обнаружил?! Мысли бешенной каруселью крутятся в голове, отрабатывая каждый вариант действий. Хорошо хоть гранатометы в руках. Может быть, получится хоть как-то задержать монстра, чтобы ребята успели уйти?
Словно из тысячи кастрюль сбегает молоко и попадает на раскаленную плиту – такой внезапно раздается шум в наступившей тишине. Соня сильно вздрагивает от неожиданности. Костяшки пальцев рук Семена, которыми он держит свой автомат, побелели – так сильно он сжимает свое оружие. Его лицо также бледно, а глаза, наоборот, кажутся огромными из-за расширившихся черных зрачков. Лицо Клауса – каменная маска, только бисеринки пота блестят на нем да скатываются редкими каплями.
Но вот к шипению сбежавшего молока добавляется шорох перекатываемого щебня, и мне сразу становится ясно, что источник страшных звуков снова пришел в движение, направляясь в прежнюю сторону. Однако тональность звуков неуловимо меняется, и я не сразу понял, что их источник, сменив направление, сворачивает с набережной.
Мы находимся в довольно большом и протяженном здании и можем видеть, как в дальних дверных и оконных проемах, выходящих на улицу, перпендикулярную набережной, что-то появляется. Видно, как что-то темное заливает собой все двери и нижние части окон. Мы все также сидим на земле, боясь лишний раз моргнуть. А потом мрак, заливший проемы в стене, уходит, уступая место скудному свету. И вот он исчез совсем. Звуки, издаваемые монстром, доносятся все глуше и наконец практически полностью исчезают, оставляя после себя такую уютную и безопасную тишину.
Семен медленно, очень медленно, с заметным усилием отрывает от оружия правую руку и в ее негнущихся пальцах появляется сигарета. Подношу ему к лицу свой кулак и качаю головой. Не хватает, чтобы нас по табачному дыму обнаружили. А я и не знал, что Рыжий курит. Дрожащей рукой он послушно ломает сигарету и роняет ее на землю.
Через какое-то время, когда страшные звуки исчезли окончательно, я позволяю себе нормально, через нос, глубоко вдохнуть и смахнуть с лица пот. Легкая дрожь в руках, но это не страшно. Клаус медленно, будто все еще опасаясь быть услышанным, протягивает Соне руку, в которой появляется бутылка с водой. Та благодарно кивает, берет ее и прикладывается к горлышку. Тут же понимаю, как сильно хочу пить сам, и моя рука сразу тяжелеет под весом такой прохладной на ощупь бутылки. Делаю небольшие глотки, заливая пустыню во рту и освежая глотку.
Только спустя несколько минут я позволяю себе заговорить тихим шепотом:
– Никуда сейчас не идем, как планировали. Сидим на месте и ждем. Вполне вероятно, что он вернется.
– Это та самая змея? – тихо спрашивает Соня.
– Да, – киваю, – только, наверное, не змея, а все-таки змей.
Рыжий хихикает нервно:
– Откуда ты знаешь?
– Пошляк, – также нервно девушка прыскает в кулачок.
– Максим прав, – серьезно говорит Клаус, – это змей.
– Ты тоже? – Семен делает круглые глаза и зажимает рукой себе рот, содрогаясь в беззвучном смехе.
Соня не выдерживает и валится на бок, содрогаясь и трясясь от рвущего ее веселья. Легонько пинаю ногой в бок уже плачущего Семена, отчего он вообще краснеет и до невозможности выпучивает глаза.
– Пусть, – говорит Клаус тихо. – Пусть хоть так они снимут напряжение.
Я киваю, соглашаясь. В самом деле, пусть расслабятся.
– Ты от него так же укрылся в первый раз? – интересуется он. – За стенами?
– Да, так же, – отвечаю.
– Похоже, мы застряли тут надолго.
– Кто знает.
– В смысле? – Клаус поворачивается ко мне.
– Я думаю о том, – поясняю, – что, может, нам повезет…
– И змей выберется к мосту, – заканчивает он мысль, осененной догадкой. – Думаю, что если Страж увидит тварей, то не станет миновать их.
– Да, как бы странно это не звучало, но змей сейчас наша единственная надежда на то, чтобы незаметно пробраться на противоположный берег.
– Согласен, – кивает парень.
– А еще лучше было бы, если и змей, и скорпионы перебили друг друга.
– Это было бы просто здорово. Жаль, что он свернул с набережной, – вздыхает Клаус.
– Будем надеяться, что Страж вернется к реке, ведь он не просто так здесь оказался. Да и скорпионы на мосту должны привлечь его своим шумом.
