Уильям Сандерс - Очаги сопротивления
— Ховик! — воскликнул он. — Как же это я не догадался?
И зашелся кашлем: Ховик тем временем оторопело оглядывался; в двери показалась еще одна фигура, тоже знакомая. Восстановив дыхание, Дэвид сказал: — Ну что, входите господа. Добро пожаловать к концу света, так или иначе.
— Это что еще за херомантия такая? — недоуменно спросил Ховик.
Старик уже стоял возле Дэвида, бегло просматривая экраны и распечатки.
— Садитесь и слушайте, Ховик, — спокойным голосом произнес он не оборачиваясь, и обратился к Дэвиду:
— Продолжайте! Сообщите, что выяснили.
Секреты
— Черт! — воскликнул Ховик. — То есть, они тут выращивали каких-то микробов? И пробовали их на вас, парни?
Дэвид отрывисто кивнул, не рискуя говорить: он только что справился с изнурительным приступом кашля.
— Да, все идет к тому, — выдавил он наконец и снова закашлялся.
Дожидаясь, пока Дэвид будет в состоянии говорить, Ховик поглядел на старика. Тот во время рассказа попеременно пытливо всматривался то в бумаги, то в экран. Скорее всего, он пропустил все сказанное мимо ушей.
— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил Ховик старика, но тот в ответ лишь нетерпеливо отмахнулся рукой в коричневых веснушках-крапинках. — Я думал, все эти приколы с бактериологической войной уже давно похерены, — поделился он с Дэвидом. — То есть черт, у нас же были и занятия на эту тему, когда я служил еще в морской пехоте.
То так, детский сад, — Дэвид с рассеянным видом отер рот листом бумаги. Ховик неожиданно заметил: на губах у парня — кровь.
Я не настолько знаю биологию и медицину, чтобы понять все детали, но только ясно, что они развивают новые разновидности вирусов — мутируют их, скрещивают, не знаю, какой уж тут термин, — и, как ты говоришь, используют заключенных в качестве подопытных. Примерно последний год, — сказал Дэвид, — они сосредоточились на одном вирусе, особом, — ох, и подлюч!
— Что, изобрели новую болезнь? — изумленно и недоверчиво спросил Ховик.
— Если точнее, то наисмертельный вариант уже существующей. В любом случае, если я все понял хотя бы на четверть, история не знала еще ничего подобного. Можно сказать, супервирус. Распространяется с невероятной быстро той от любого контакта, и существует долгое время на разных поверхностях — может даже перемещаться по воздуху на частичках воды или пыли. Стойко переносит любое противоядие, которое пока пытались применять. Как подхватишь его… — Изобразив большим и указательным пальцами пистолет, Дэвид подставил его к виску.
Ховика передернуло. Он готов был встать лицом к лицу и сразиться с любой опасностью, но чтобы болезнь… Где то в глубине скрытно шевельнулся смутный страх. За всю жизнь Ховик болел только раз, и его тогда просто потрясло ощущение, когда перестаешь быть хозяином собственному телу. От мысли, что его в данную секунду атакуют полчища крохотных невидимых врагов, мурашки побежали по коже.
— Что это, — спросил он, — какая-нибудь чума?
— Если и чума, то самая что ни на есть губительная. По их расчетам, она легко может выкосить три четверти населения современного большого города. А какой-нибудь перенаселенный регион третьего мира с плохой гигиеной и неразвитой медициной, очевидно, вообще обезлюдеет.
— Гхм! — издал Ховик утробный звук.
— И разумеется, — продолжал Дэвид, — нынче не Средние Века. Вирусу сегодня не придется кочевать подолгу на купеческих судах и тому подобное. При гибкости и подвижности современной цивилизации — люди и товары перемещаются по всему свету на громадных скоростях — такой вирус способен разойтись по территории, равной Соединенным Штатам, в считанные месяцы.
— Мать честна! — Ховик поднялся. Взяв лист с распечаткой, он заглянул в него, в основном из нужды хоть чем-то занять руки. Однако слова и столбцы цифр могли в равной степени быть и на китайском, и он, отбросив бумагу, обратился к старику.
— Слушай…
Со стороны двери послышался звук. Все обернулись. С карабином в руке там стояла Джудит.
— Ховик, они сказали, что ты здесь… — Она бросила взгляд Ховику за спину. — Дэвид…
Карабин упал на ковер (Ховик страдальчески сощурился, но выстрела не последовало); Джудит опрометью бросилась через комнату к Дэвиду, который тщетно делал руками остерегающие жесты, пытаясь сказать что-то, но не мог справиться надвигающимся приступом кашля. Стоя возле кресла она бережно гладила Дэвиду бритую голову, прижав ее к груди:
— Дэвид, Дэвид, что же они с тобой сделали…
Тот все еще пытался высвободиться.
— Ты не понимаешь, — сдавленно говорил он, — тебе здесь нельзя.
— Пойду-ка принесу тебе одеяло или что еще, с кашлем с твоим, — подал голос Ховик, и, повернувшись к старику, добавил: — Пойдем, сходим! — Аргументы он отсек, твердо взяв того за костлявый локоть.
В приемной за секретарским столом сидела седовласая женщина, вставляя в барабан револьвера патроны.
— Ты б сходила посмотрела где-нибудь чистое одеяло, а то и пару, — предложил Ховик. — Мне кажется, я видел направо по коридору кастелянскую. — Когда она вышла, Ховик поднял глаза на старика. — Ладно, давай пересидим. — Старик собирался что-то с сердитым видом сказать, но Ховик опередил: — Можешь ругаться со мной, можешь нет, но в комнату сейчас не пойдешь. Никто не пойдет.
— Гм. Вы, конечно же, абсолютно правы. — Старик кряхтя уселся на стул секретаря, сухо потирая ладони. Ховик никогда не помнил его таким взвинченным. — Дадим им эти несколько минут. Времени у нас в обрез, но видит Бог, они оба их заслужили. Так что у вас был за вопрос?
— Тебе известно, — Ховик сел на стол. — Вся эта херомантия насчет чумы, выращивания новых микробов и всего такого — он сам понимает, о чем говорит? То есть я хочу сказать, они в самом деле могут такое учинить?
— Могут, и уже смогли, — ответил старик угрюмо. — Грин многое понимает не так — он признает, что это не его сфера, и просмотреть за один час результаты длившихся месяцы исследований непросто — но общую картину он улавливает. Главная ошибка в его рассуждениях, что он недооценивает вирус.
— Бог ты мой, так он что, еще хуже?
— В определенном смысле да. Давид, говоря о его распространении по США, подразумевал месяцы, но по сути вирус может разойтись по стране в считанные недели, и не думаю, что постесняется нарушить государственную границу.
— Ты именно то имеешь в виду, что я от тебя слышу?
— Мой прогноз — вздохнул старик с усталым видом, — это что вирус проникнет во все уголки планеты, минуя разве что самые отдаленные и климатически неблагоприятные районы, менее чем за год. Помните свою невзначай брошенную фразу, что, дескать, народу развелось слишком много? Так вот, одна достаточно сильная вспышка такого вируса й пройдет мно-о-го времени, прежде чем кому-то снова взбредет в голову переживать от этой, в частности, проблемы.
Ховик опасливо покосился на дверь, словно ожидая, что там вот-вот появится эдакий шестифутовый микроб.
— Так они выращивают все это здесь? — Он смолк, сраженный жуткой догадкой. — И теперь он… Утек наружу!
— До вас начинает доходить, — сухо одобрил старик. — Не то чтобы стоит так уж переживать, носится или не носится теперь какая зараза по зданию. На нас уже хватило: мы уже вон сколько прообщались с Дэвидом Грином.
— Так это они ему вирус привили! — Ховик яростно мотнул головой, ощущая невесть с чего подкатившую тошноту.
— Я уж сам начал о том подумывать.
— Да. Продолжительный кашель, равно как жар и озноб — ранние стадии, которые фактически можно перепутать с обычной респираторной инфекцией. Сравнительно скоро у больного открывается кровохаркание, легкие в конце концов заполняет жидкость, и… — Старик, сложив руки на коленях, уставился в пол. — Какие бы там ни были мелкие детали, я не думаю, что это настолько уж мучительная смерть.
— Тьфу, бля! — с беспомощной растерянностью сплюнул Ховик. — Ох, жалко сволочугу! Сколько ему, по-твоему, осталось?
— Недолго. Думаю, нынешнюю ночь ему не протянуть.
Сказать было нечего.
Возвратилась с одеялами седовласая. На обратном пути в директорский кабинет Ховик спросил:
— Может, дать команду не брать в руки чего попало, не прикасаться к еде, держаться подальше от заключенных, что-нибудь в таком духе, а?
— Теперь уже безразлично, — покачав головой, ответил старик.
В самом углу кабинета находился небольшой отдельный туалет. Джудит взяла оттуда полотенце, смочила горячей водой уголок и нежно обтирала у Дэвида с губ сгустки запекшейся крови. На вошедших Ховика и старика она подняла припухшие, заплаканные глаза.
— Это правда?
Вместо ответа Ховик протянул одеяла.
— Это правда, — прямо ответил старик, когда Джудит закутывала в одеяло плечи Дэвида.
