Виктор Глумов - Дети сектора
Яна спала в обнимку с братом, профессор Гинзбург рассматривал носки ботинок, которыми он разжился в Тосно, торчащие из-под цветастой юбки. Росс глянул на окровавленные руки. Отступали в спешке, и тело старшего следователя Кошкина бросили в БТРе. Если сначала Росс обещал себе похоронить боевого товарища, то теперь понимал: в этом нет смысла. Некому будет приходить к нему на могилу.
По сути, путешествие в Питер – лишь отсрочка. Остается надежда, что в цивилизованном мире люди удержались, и захватчики не захотят портить Землю ядерными ударами. Если так, будет затяжная война.
Питер, раскинувшийся внизу, напоминал блокадный город: огней мало, фонари выключены, улицы патрулируются бронетехникой и полицейскими. Росс заметил несколько вертолетов, обшаривающих улицы прожекторами. Вот бегут солдаты – мелкие, будто игрушечные, стреляют по силуэтам, юркнувшим во мрак. Как в Москве зомби гоняли людей, так здесь люди охотятся на зомби.
Судя по пустырям и небольшому количеству высоток, летели над окраинами. Росс плохо знал столицу, ему Москвы хватало, к тому же там не так серьезно щемили оружейников.
А может, и не над окраинами. Что-то эти районы на поселки похожи.
– Мы куда летим? – прокричал он чуть ли не на ухо Гинзбургу, тот встрепенулся и ответил:
– Подозреваю, что в Красное Село. Там планировалось сделать штаб в случае ЧП. От столицы недалеко, в глаза не бросается. Рядом НИИ сывороток и вакцин, что очень удобно.
Летели с полчаса. Снижаться начали над ничем не примечательным поселком. Сделали круг над высотками, и внизу блеснули отраженным светом белые тарелки огромных антенн. Значит, это территория военно-космической воинской части. За антеннами было два длинных здания, а между ними – стоянка БТРов. Миновали стоянку КРАзов с брезентовыми кузовами, несколько казарм и спикировали в колодец двора, зажатого четырьмя зданиями. Опустились ниже, и Росс насчитал четыре этажа у каждого дома.
Вертолет уже встречали – и военные, и люди по гражданке, все с автоматами; было их человек двадцать, по площадке метались их длинные тени.
Легкий толчок – вертолет приземлился, рев мотора стих. Остался свист лопастей, рассекающих воздух.
– На выход! – скомандовал пилот и откинул трап.
Потянуло влажной вечерней свежестью, примятой травой и машинным маслом. Первым вышел ряженый профессор с чемоданом под мышкой, следом – Росс, подал руку Яне. Растрепанная девушка зевнула и оперлась о нее. Последним вертолет покинул Цыпленок.
Направились к зданию, что на севере (если Росс правильно сориентировался на местности). На пороге бдило двое часовых в черных шлемах и кевларовых жилетах.
Яна взяла Росса за руку и сжала ладонь. Она не трусила, когда стреляла в зомби и жизнь ее была под угрозой, сейчас же лицо девушки перекосило от ужаса.
Отворилась дверь, и, минуя пропускной пункт и стенды с чертежами, вслед за пилотом поднялись на второй этаж, где густо пахло табаком. В конце сумеречного коридора была распахнутая дверь в ярко освещенный кабинет.
Это оказался просторный конференц-зал с откидными стульями красного бархата, фикусами в углах и клеткой, где вниз головой висел белый хохлатый попугай с курицу размером. За столом восседал мужчина совершенно негероической наружности: круглолицый, розовощекий, с прищуренными глазками и носом-пуговкой. На его погонах золотились огромные звезды. С фотографии на стене Президент грозно обозревал окрестности. На трибуне с государственным гербом стоял передатчик.
Завидев гостей, генерал поднялся, настроил передатчик, сел и уставился на гостей.
– Генерал Баранников, – проговорил он густым басом. – Представьтесь, пожалуйста, берите стулья и присаживайтесь к столу. Красницкий, выдайте профессору приличную одежду, развели безобразие! Понимаю, что спешка, но маскарад нам сейчас ни к чему.
Пилот (судя по звездочкам на погонах – полковник) увел Гинзбурга. Росс поставил к столу напротив генерала четыре стула: себе, Яне, Цыпленку и профессору. Яна и Цыпленок сели, вытянувшись по струнке. Росс покосился на микрофоны. Один был направлен на Баранникова, второй Росс подвинул к себе. Накрыв микрофон рукой, он сказал:
– Генерал, можно вопрос?
Баранников проигнорировал его, поерзал в кресле и пробасил в микрофон:
– Еще раз здравствуйте. Маленькое отступление для наших гостей. Все, что мы здесь скажем, услышат мои коллеги, которые не могут тут присутствовать. Итак, в штаб по моему приказу доставлены спасители профессора Гинзбурга. Благодаря им сыворотка будет поставлена на поток, и мы сможем оставаться людьми до самой нашей смерти, надеюсь, не скорой. Благодаря деятельности моих коллег и сотрудников НИИ сывороток и вакцин, в производимых ими продуктах биотина не было, и большая часть питерцев спасена. Пока мы ждем профессора, предоставляю пару слов гостям. Представьтесь.
Росс мысленно выругался, но не стал лезть на рожон и спрашивать, что творится в мире.
– Ростислав Савельев. Подследственный. Проходил по сфабрикованному делу о хранении и распространении огнестрельного оружия. Государство меня подставило, а следователь Кошкин пытался посадить и допрашивал как раз, когда началось… Пришлось с ним прорываться и сражаться бок о бок. Мы не раз спасали друг другу жизнь. Он погиб, вечная ему память. Что я хочу сказать. У всех нас есть враги, мы кому-то мешаем, кто-то мешает нам… Я вообще мизантроп и терпеть не могу… Терпеть не мог человечество. Теперь же я готов сражаться за каждого выжившего. Сила врага в том, что он – сообщность. Давайте забудем все обиды и станем единым целым. Только так мы сможем победить.
Говоря, Росс поглядывал на генерала, тот кивал, и его розовые щеки вздрагивали, а глазки блестели. На подставке в углу стола хранилась трубка, генерал закурил, выпустил кольцо дыма и шепнул:
– Молодец, какое красноречие!
В микрофон же сказал:
– Я вижу прекрасную девушку. Дама?
Яна вспыхнула, приложила руки к щекам и замотала головой:
– Я ничего особенного не делала. Это Росс… То есть Ростислав помог мне и брату…
Генерал улыбнулся:
– Не нервничайте. Представьтесь. И расскажите.
– Яна Венина, – проговорила она, поглядывая на Росса. – Нам с братом повезло, нас…
Росс наконец вспомнил, где ее видел: это ж дочка его знакомого адвоката! Они в Вениным теннис играли, точно! Еще мысль возникла: надо же, какое милое создание, нужно будет познакомиться!
– Не надо врать, – взял слово Росс. – Эта девушка – герой, она круто дралась.
– Расскажите, что происходит в Москве, – генерал обратился к Россу.
«Только если ты скажешь, что творится с мире», – мысленно огрызнулся тот, подвинул к себе генеральский стакан с водой, отхлебнул и продолжил:
– Честно, сперва я подумал, что начался зомби-апокалипсис, но вскоре понял, что ошибся. Они объединяются в команды: один ведущий, самый умный, а остальные – исполнители, его продолжение. Мы нашли БТР и поехали. Так вот: они учатся управлять машинами. И еще, если ваши близкие начнут вести себя странно, не верьте им, они уже не ваши родственники.
Вернулся профессор – причесанный, умытый, одетый в чистую камуфляжную форму, Росс аж позавидовал.
– Нам можно идти? – поинтересовался он, уступая Гинзбургу место у микрофона.
Генерал движением головы указал на дверь, кивком поблагодарил, отключил микрофон и сказал:
– Красницкий, проводи наших гостей, обеспечь их ночлегом и ответь на все вопросы.
Росс вылетел за дверь, следом вышла Яна с братом и Красницкий. Росс наконец спросил:
– Что творится в мире, полковник? Этот вопрос меня с самой Москвы гложет.
– Может, вы сначала помоетесь? – вздохнул полковник – незапоминающийся, усредненно-серый мужчина с водянистыми глазами чуть навыкате.
– Ну уж нет!
– Ладно. Идемте, покажу.
Из конференц-зала потек густой бас генерала, перемежаемый лепетом профессора. Красницкий на ходу говорил:
– Этим у нас Остафьев заведует, я могу и обмануть.
Кабинет Остафьева находился в противоположном конце коридора. Вдоль стенок высились приборы, за их нагромождениями Росс не сразу заметил человека за старинным устройством со множеством тумблеров. Всю стену, противоположную двери, занимала карта мира, некоторые столицы мигали голубым.
Хозяин кабинета был в наушниках и не сразу заметил гостей. Наконец он выпрямился и пожаловался, не здороваясь:
– Пять минут назад оборвалась связь с Веной.
Росс подвинул хозяина кабинета и с замирающим сердцем шагнул к карте. В Африке синим мигали Касабланка, Луанда и Кейптаун. В Южной Америке – Сантьяго, Лима, Каракас, Кито, крупные бразильские города Куритиба и Гояния. Цивилизованная Северная Америка пребывала во мраке, лишь на юге мигали Гавана, Гватемала, Манагуа и мексиканские города Монтеррей и Мерида. В Европе держался Дублин и Рейкьявик, зато в Азии потухли только Бангкок, Пекин, Токио, Сеул, Пхеньян и Анкара. Австралия и Зеландия держались.
