Владимир Зырянцев - Люди Края
Глава 16. ОТПОР
Хищник набрал последнюю группу команд, внимательно просмотрел строчки, напичканные формулами, и нажал „ввод“. Ну это дело, можно сказать, сделано: первая программа для работы с захваченным сегодня материалом составлена. Теперь можно часок позаниматься чем-нибудь другим, чем-то попроще, дать мозгу отдохнуть. Скажем, пойти в лес, выследить лерда или хорта и загнать его. Да, это был бы хороший отдых. Но вряд ли он может себе это позволить — слишком много времени потребуется. А тратить время попусту он сейчас не может: раз Миссия начата, она должна выполняться. Работы впереди невпроворот: надо строить базу, ракетные шахты, рудник, обогатительную фабрику — ядерное топливо вскоре потребуется. А еще надо установить полный контроль над всей планетой. Он уже послал группу во главе с Кувалдой Тони в ближайший поселок. Хочется надеяться, что там они не подкачают, как в Гринфилде, сделают все быстро и без потерь. И детей привезут.
Да, с детьми в Гринфилде вышла заминка. Кто-то его опередил, увел их. Кто-то сумел каким-то образом узнать об операции и предупредить аборигенов. Как это могло случиться? Ни Экстази, ни Леон не могли проболтаться, с Демосфеном это вообще исключено. Скунс, правда, не слишком надежен, но не будет же он болтать с какими-нибудь пилотами или работягами, верно? Ладно, потом выясним.
В Гринфилде вообще много напортачили. И детей упустили, и молодежь с женщинами, и дом этот никак не могли взять. Двоих бойцов на ровном месте, можно сказать, потеряли, и еще двое лежат в лазарете, чинить надо. Не оправдали они его надежд, не оправдали. А ведь сколько возился с программой и с обучением! Он и им так сказал: не оправдали, мол. Кувалда очень расстроился, да и братья-херувимы тоже. Клятвенно обещали все исправить и больше ошибок не повторять. Что ж, посмотрим. Кстати, Алекс полчаса назад сообщил, что напал на след детей и надеется вскоре их найти. Посмотрим, посмотрим. Может, все и наладится.
Нет, на охоту идти точно не получится. Пожалуй, он сделает вот что: пойдет к этим олухам, что строят базу — вон, даже сквозь обшивку корабля слышно, как натужно ревет экскаватор, — сядет за рычаги и покажет, как можно использовать технику. Он сделает в три, в четыре раза больше, чем любой из них. И делу поможет, и восхищение тупоголовых вызовет.
Казалось бы, зачем — ведь и так будут послушны, никуда не денутся. Это вначале, когда он изложил им новую диспозицию — что работать они теперь будут не на Компанию, а лично на него, Хищника, и его Великую Миссию, и получать за это будут не кредитки, а тарелку супа — тогда они попробовали протестовать. Но когда он взял одного говоруна и прямо перед толпой разрезал его на части, протесты прекратились, и все стали прямо как овечки. Что ж, он всегда знал, что умеет вызывать страх. Но почему-то хочется вызывать не только страх, но и восхищение. Может, даже уважение. Почему? Непонятно. Но, он слышал, некоторые древние владыки — и не какие-то слюнтяи, а настоящие воины — тоже так делали. Трудились рядом со своими подданными, показывая свою мощь и сноровку. Хотя какая мощь может быть у обычников? Вот в этом теле — Хищник встал, расправил плечи, — вот в нем действительно есть мощь. И сейчас он ее покажет.
Он успел сделать лишь один шаг к выходу, когда его сверхчуткий слух уловил тихий лязгающий звук, донесшийся со стороны корабельных дюз. С таким звуком магнитная мина присасывается к металлу. Значит, кто-то подобрался к дюзам. Ясно кто: недобитые храбрецы из числа аборигенов. Партизаны гребаные! Но как, откуда? Ведь система наружного наблюдения никого не зафиксировала. И что делают часовые? Ладно, разберемся.
Он выскочил в коридор и помчался к выходу. На бегу он услышал еще один такой же звук. Значит, мин две.
Он уже был возле выхода, когда внезапно мелькнувшая догадка заставила его остановиться. А почему он вообще услышал этот лязг? Хороший диверсант сделает все так, что никто ничего не услышит. И вообще, откуда у аборигенов магнитные мины? Может, никаких мин нет, а это ловушка, придуманная как раз для него, в расчете на его слух?
Он свернул и помчался в сторону грузового люка. Он двигался быстро, но удивительно бесшумно — словно не бежал, а летел над полом.
К сожалению, он не мог управлять движением створок люка — он бы открыл их быстрее и тише, чем автомат. Едва дождавшись, что створки разойдутся на достаточное расстояние, он прыгнул из люка, расположенного на высоте 12 метров. Ударил ногами о борт корабля, меняя направление полета, перекувырнулся и приземлился на руки — они лучше амортизировали нагрузку при падении с большой высоты. Еще в полете он заметил тень, метнувшуюся от пассажирского люка в сторону леса. Так и есть — это была засада. Ну что, не вышло? Сейчас они, конечно, спешат спрятаться с лесу, думают, что он, такой знакомый, можно сказать, родной, их укроет. Ну это мы еще посмотрим.
Он пробежал мимо дюз, с удивлением убедился, что мины не были имитацией и действительно существовали; на ходу оторвал их и забросил подальше, в сторону столбов, на которых висело то, что когда-то было капитаном и штурманом „Джефферсона“, и устремился вслед за убегавшими врагами: хотя он видел лишь одну тень, но не сомневался, что нападавших было несколько.
Алекс Дергач, носивший в отряде прозвище Херувим Алекс, внимательно осмотрел мертвого лерда. Судя по всему, зверь был убит три-четыре часа назад. Трава вокруг была вытоптана, кусты примяты. Картина восстанавливалась легко: большая группа, не меньше двадцати человек, поднялась из ущелья и, старательно обходя мертвого лерда, двинулась дальше. Несомненно, это они — те, кого он должен найти. Осталось двигаться за ними, не теряя след, и задание будет выполнено.
Он связался с Командором (здесь, на перевале, была слабая связь) и сообщил об успехе. К рассвету они догонят беглецов, заявил Херувим шефу. Так что можно высылать большой глайдер, чтобы забрать детей. Командор ответил, что глайдер вылетит через два часа, и напомнил, что ни один ребенок не должен пропасть в лесу или погибнуть. Алекс заверил, что все так и будет, затем собрал группу, и они двинулись вдогонку за беглецами.
Однако движение вскоре замедлилось. След, возле ущелья четкий и ясный, вскоре стал едва заметным, а потом и вовсе исчез. Острым взглядом разведчика осматривая землю и траву, Херувим определил, что след исчез не сам по себе — кто-то его старательно уничтожал. Значит, там не одни дети, в группе есть опытный боец, и надо быть настороже. Это делало стоящую перед ним задачу более трудной. Однако Алекс не сомневался, что сможет ее выполнить: никто, даже самый искусный маскировщик, не сможет уничтожить все следы таких беспечных существ, как дети.
Снова, как и в начале погони, преследователи развернулись в цепь и шли, внимательно оглядывая каждую травинку, каждую веточку на кусте. Спустя час Шульц, двигавшийся на левом краю, заметил на колючем кусте крохотную ниточку — видно, оторвалась от платья или платка. Они свернули туда, и спустя некоторое время нашли еще несколько слабых следов.
Уже начато светать, когда они поднялись на плоскогорье и увидели впереди рощу. Обоняние, зрение, слух — все три чувства, развитые в разведчике-пруви третьего уровня до полного совершенства (хотя, конечно, не до такого совершенства, как у супи и тем более у самого Командора), подсказали Херувиму, что его добыча здесь и никуда не двигается. Ну конечно: дети устали, дети должны спать. С этим их вожак, тот, кто каким-то образом узнал о захвате поселка и увел желанную добычу от Командора, кто потом искусно уничтожал все следы и пытался обмануть их, бойцов Великой Миссии, — с этим даже он не мог не считаться. И Херувим понимал, почему его противник выбрал для ночлега именно эту рощу, открытую со всех сторон и заметную, как мишень на стрельбище. Да, ее видно и из нее трудно отступать, но и приблизиться к ней незамеченными очень трудно. А учитывая наличие у противника боевого опыта, просто невозможно. Что ж, они и не будут приближаться здесь. Они обойдут. Что это там, за рощей — кажется, спуск в следующее ущелье? Вот оттуда они и поднимутся. Чуть позже, зато внезапно. Возьмут детишек, так сказать, тепленькими, те и понять ничего не успеют. А главного бойца он возьмет на себя.
Херувим подал своим знак, и отряд бесшумно направился в сторону ущелья.
…Норма Хайек тревожно застонала во сне: она увидела, преследователя, долго шедшего за ними по следу, тот стоял совсем рядом. Она видела его отчетливо: комбинезон выпачкан в грязи, к слегка вьющимся льняным волосам прилипла паутина, но голубые глаза смотрят спокойно, почти безмятежно. И смотрят они прямо на них, на нее и детей. Преследователь с ангельским лицом видит их, знает, что они здесь. Сейчас он даст команду, и его подручные кинутся вперед. Беда, надо просыпаться!
Но что это? Они отступают, уходят куда-то. Да, ушли, их нет. Все в порядке, это просто сон.
