Алекс Орлов - Фактор превосходства
– Друзей здесь нет, как только что-то увидишь – стреляй.
– Понял, сэр.
Потянулись напряженные минуты ожидания – один тяжеловатый «грифон» против семи видимых целей. А сколько их подбиралось в режиме невидимости? Если бы «шадоу» могли стрелять из невидимого положения, они бы стали глобальными хищниками космоса, однако скрытый режим забирал много энергии, чтобы атаковать, им приходилось становиться видимыми.
За четыре минуты до открытия огня робот-стрелок зажужжал приводами.
– Что там, Грег?
– Есть неясные проявления, сэр. Мне стрелять?
– Давай по ним короткие очереди – на всякий случай!
– Да, сэр!
Верхняя башня отрывисто зарявкала артавтоматом. Почти на пределе досягаемости снаряды нашли цель. Обнаруженный «шадоу» вывалился из невидимости и поспешил прочь.
– Я включу магнитный заслон, – сказал Тони.
– Включай, – согласился Джим.
– Но мы потеряем четверть тяги двигателей.
– Знаю, но зато мы не разлетимся после первого же залпа. У них ракеты, Тони, а у нас только пушки. Нам нужна хотя бы средняя дистанция. Так что включай.
– Сейчас. Еще есть время…
Взвыли приводные турбины, принимая на лопатки раскаленный газ, чуть позже загудели разгоняемые ими генераторы. Вокруг «грифона» стал укрепляться магнитный пояс.
– Вижу залп! Четыре ракеты! – сообщил Тони.
– Понял тебя, – отозвался Джим. Он видел отметки ракет, но система наведения его пушек их не видела, да и не должна была, ракеты летели слишком быстро. Да, магнитная подушка должна была спасти их от прямого попадания, но вторичная ударная могла повырывать из корпуса все клепки.
Джим вспомнил давнишние наставления Инструктора: не видишь цели, отпусти ствол, дай ему самому найти поживу, потом дергай спусковой крючок и не сомневайся, оружие само знает, куда выстрелить.
«Что ж, попытаемся», – решил Джим. Он расслабил пальцы, и они, дрогнув, едва заметно сдвинули джойстик. Кнопка пуска!
Лязгнула автоматика, короткая серия понеслась навстречу ракетам. Через пять секунд – подрыв!
– Три из четырех уничтожены! – обрадованно воскликнул Тони, а в следующее мгновение «грифон» содрогнулся от страшного удара. Где-то слетел с крепление щиток, у Джима на пару секунд пропало изображение в шлеме, а на корпусе началась вибрация.
– Мы в порядке, Тони?
– В порядке! Тряхнуло только, и Грег стучит на полную! – отозвался напарник, и Джим догадался, что вибрация – это звук одновременно работы обеих башен. Они стреляли не останавливаясь, а вокруг корабля проявлялись все новые цели.
Плотный огонь башен «грифона» не позволял истребителям воспользоваться ракетами, однако теперь заработали их пушки, и несколько снарядов угодили в борт. Они взорвались со страшным грохотом, вызвав шипение магистралей с аварийной пеной.
– Тони, «диск-оборот»!
– Есть! – ответил напарник, и «грифон» сделал поворот в горизонтальной плоскости.
Истребители на флангах среагировать не успели. На короткие мгновения Джим увидел яркие жирные мишени, он не мог промахнуться. Залпы тяжелых пушек в клочья порвали четыре «шадоу», для которых маневр «грифона» оказался полной неожиданностью. Однако порадоваться Джим не успел – корабль получил удар ракетой и перешел в неуправляемое вращение.
– Прекрати это, Тони!
– Я пытаюсь!
Джим мгновенно сменил точку расчета, теперь в панораме вращалась не прицельная сетка, а мишени. Это позволило сделать несколько выстрелов и напугать шедшие наперехват истребители.
– Чего они за нас так взялись?! – возмутился Тони, выводя корабль из вращения.
– Может, мстят за что-то?
Джим сделал несколько прицельных выстрелов и увидел впереди яркую вспышку.
– Награда нашла героя! Тони, я вижу слишком много пусков!
– Ну так стреляй, помоги, чем можешь! – в отчаянии закричал напарник.
И Джим открыл огонь по приближающимся ракетам, но выходило у него не так хорошо, как в первый раз. Несколько ракет удалось уничтожить, пару сбить с курса, и они взорвались на периферии, но одна все же врезалась куда-то в верхнюю сферу, хотя почти не нанесла вреда.
Истребители противника пошли на разворот, чтобы перегруппироваться для новой атаки.
– Что-то тихо стало! – крикнул Джим.
– Верхнюю башню сорвало… – пояснил Тони, у которого на панели была вся информация. – Только аварийный люк остался – его пеной заклинило.
– А нижняя?!
– Нижняя в порядке, но Грега подбили…
– Как подбили?
– Не знаю, но в тесте он не откликается и сзади вон – целая лужа гидравлической жидкости.
Джим сдернул шлем, понимая, что дела – хуже некуда. Еще одной атаки им не пережить.
Радар запищал, обнаружив целое скопище кораблей противника.
– Ну все, навалились, – мрачно произнес Тони.
– Что там?
– Видимо, авиаматка.
– Так… – Джим начал лихорадочно соображать. – Давай повторим тот фокус, что на тренажере отрабатывали, помнишь? Только там станцию уничтожали, теперь на нее сядем!
– Да нас не пропустят к ней!
– Врубай весь экстремум!
– Спалим движки!
– Наплевать, пали движки, нам главное – прорваться! А на полосу можно и на рулевых заползти!
– Ну, выбора все равно нет…
Тони сорвал пломбу с кнопки «экстремальный режим» и едва надавил ее, двигатели заревели так, будто в корме корабля проснулся вулкан.
«Грифон» рванулся вперед, и Тони удалось обвести идущую на них ракету. Скорость стремительно нарастала.
С большим опозданием за ними потянулись трассы пушечных снарядов, и Джим стал наобум расстреливать боезапас, расчищая кораблю дорогу.
Красная полоса на панели управления пересекла тридцатипроцентный рубеж и быстро двигалась все дальше. Эта диаграмма показывала стремительный расход рабочего ресурса двигателей. Им оставалось жить не более двух минут. Одну из этих оставшихся минут корабль мчался временно недосягаемым для противника, но затем Тони пришлось так же экстренно включить торможение, сжигая ресурс рулевых двигателей.
«Грифон» заметили на двух защищавших авиаматку постах. Оттуда стартовали несколько перехватчиков, и Джим перенес на них губительный огонь своей артиллерии.
– Куда ты правишь, мы же на авианосец несемся?!
– Я хочу впритирку пройти. А то они нас на развороте достанут, – пояснил Тони, однако со стороны казалось, будто пилот-камиказде принял свое окончательное решение.
Еще с четырех постов ударили артавтоматы, длинные вереницы снарядов понеслись к «грифону».
– Ты хочешь о массу затормозить? – догадался Джим.
– Именно, – ответил Тони, заставляя корабль нырнуть под длинную снарядную очередь.
– Ракета! – закричал Джим.
– Вижу.
На этот раз атаковали сзади. Ракета врезалась в сопло одного из двигателей и разнесла половину хвоста. Однако в тяге «грифон» уже не нуждался, он, напротив, упирался рулевыми двигателями, чтобы сбросить скорость.
Получив в борт еще два снаряда и увернувшись от нескольких сотен, «грифон», подчиняясь твердой руке Тони, все же сумел развернуться параллельно длинному корпусу авианосца.
Огненные трассы остались позади, теперь корабль мчался к дифтской авиаматке, не замечая мелькавших слева истребителей, которые заходили на посадку во внутренние палубы.
Тони щелкнул переключателем, и на экране панели управления появилось изображение авианосца в гравитационном спектре. Черное ядро – сама махина корабля, затем темно-коричневый слой поля – он так же опасен, как и черный, удар об этот слой равнозначен столкновению с бетонной стеной. Следующий слой – грязно-желтый, он может легко затормозить «грифон», вот только Джим и Тони продолжат полет внутри кабины с плачевным для них результатом. И лишь красный слой поля был в данном случае идеальным для задуманной операции. Он мог одинаково воздействовать и на массу «грифона», и на живые организмы, но, как всегда в таких случаях, самый нужный слой был и самым тонким.
– Держи, держи! – закричал Джим, видя, что корабль сползает в сторону ядра, но Тони и так прилагал все усилия. «Грифон» уже плохо слушался управления и работал на дублирующих системах. Из всех магистралей хлестали рабочие жидкости, аварийная пена с шумом заливала места пробоин. Не было уверенности, что у них что-то выйдет, однако напарники были приучены сражаться до последнего.
Вот и нужный слой. Корабль вонзился в него, словно стрела в воду, и начал быстро замедляться. Однако перегрузок не было, Джим почувствовал лишь легкое давление страховочных ремней. Напарники вместе с «грифоном» теряли скорость в гравитационном слое авианосца, но левой плоскостью их корабль все же зацепил границу желтого слоя, и тут же, полыхнув, треть плоскости вместе с пушкой исчезла в бушующей зеленоватой плазме.
