Юрий Валин - Война дезертиров. Мечи против пушек
Из коридора раздались пока еще нерешительные удары в дверь оружейки. Узникам склада захотелось на свободу.
Спектакль кончился, пора было переходить к откровенным развлечениям.
— Это что? — прислушавшись, с удивлением спросил третий, до сих пор молчавший, «крестовый».
Объяснять было долго, поэтому Катрин просто метнула нож. «Лепесток» с коротким хрустом вошел в глазницу высокого мечника, «крестовый» воин осел на табурет, с которого только что приподнялся. Меч с гулким звоном упал на пол…
…Дальше вышла заминка. Добраться до второго ножа, спрятанного на поясе сзади, оказалось не так-то просто. Мешали лохмотья дурацкого платья. Катрин завозилась, и эффект неожиданности был окончательно утерян…
…Воины с ревом кинулись на стерву. Похоже, опасность попасть в плен живой шпионке вообще не грозила. Катрин увернулась от копья, подкатилась под ноги другому противнику. Тот, гадюка этакая, довольно ловко перепрыгнул через светловолосую ведьму. Меч расщепил доску пола рядом с плечом шпионки — Катрин, не вставая, крутанулась на спине и достала мечника излюбленным ударом в колено. Воин с проклятьем отлетел к стене. Шпионка тут же взвыла от боли сама — копьем ткнули. Сначала показалось, что ногу насквозь прошило, но в основном пострадали брюки. Катрин рванулась в сторону, затрещали штаны, бедро ожгло огнем. Шпионке удалось сбить руку врага, державшую копье. Не помня себя, Катрин перехватила древко, достала врага полосующим, словно глефой, ударом. Как жердью попала, «крестового» откинуло к дальней стене. И тут же шпионка чудом увернулась от удара мечом. Охромевший мечник, пошатываясь и закусив губу, шел на нее. Катрин неуклюже отпрыгнула и взмахнула копьем. Листьевидный наконечник пробил двойной крест, кольчугу и вонзился в грудь воина. «Крестовый» без стона качнулся назад, тщетно пытаясь удержать равновесие, повалился. Копье, как огромная зубочистка, торчало из его груди…
— Сука, — с ненавистью сказал оставшийся в живых солдат и выхватил из-за голенища нож с узким лезвием. — Ведьма!
— Спорить не буду, — согласилась Катрин. — Сдаться не желаешь? — Она наконец нашарила в складках одежды на спине второй «лепесток» и чувствовала себя уверенно. Только опираться на левую ногу было чертовски больно.
Сдаваться солдат не пожелал. Катрин встретила его прыжок «лепестком», но удар вышел косым, куда-то в кольчугу. Противники покатились по полу. «Крестовый» был тяжелее противницы килограммов на сорок, и на какое-то время сумел подмять под себя. Катрин билась под ним, как бешеная, ткнуть ножом не могла ни она, ни противник. Катаясь по полу, сшибли табурет, затем опрокинулся стол. Дать свободу противнику было равнозначно самоубийству, и страстное объятие не ослабевало. Но у Катрин были учителя чуть получше, к тому же пришелица не терпела мужчин сверху. Выдыхая мат, вцепилась зубами в подбородок врага… Рот наполнился отвратительно пахнущей, горячей и очень живой плотью. Мужчина с воплем отпрянул. Катрин без замаха изо всех сил ударила его в нос. Как учили — чтобы кость ушла в череп. «Крестовый» всхрапнул, ослаб… теперь клинок «лепестка» снова и снова бил ему в пах. Наконец шпионка опомнилась и, покачиваясь, поднялась на четвереньки…
Требовалось срочно перетянуть ногу.
Из глубины коридора доносились беспорядочные удары. Дверь у склада была надежная. Рубить преграду узники пока не решались.
Катрин выбралась во двор. Связка ключей весила, как гиря. Торопливо наложенный жгут и копье вместо костыля, конечно, облегчали ходьбу, но оптимизма не прибавили. Хотя рана на бедре выглядела не такой уж опасной, кровь вроде удалось остановить.
Девушка дохромала до двери первого, как здесь выражались, «бокса».
— Эй, Даллап, Энгус, вы где? Хватит дрыхнуть, второй ужин проспите.
Из-за решетки абсолютно нечеловечески зарычали. Катрин шарахнулась, чуть не упала.
— Мать вашу, да вы тут вовсе озверели!
За второй дверью шептались, но замолкли, стоило подойти.
Орать в ночной тишине не хотелось, но брести по кругу, заглядывая в каждую дверь, хотелось еще меньше. Тем более время поджимало.
— Ингерн, Даллап, отзывайтесь, чтоб вам… Здесь вы или нет? Уйду ведь…
— Чего кричать? Здесь мы, куда мы денемся? А Ингерн на той стороне сидит, — раздался ворчливый голос ветерана из четвертого бокса.
У Катрин отлегло от сердца.
— Что молчали? Дрыхнете все? — пробормотала шпионка, звеня ключами.
— А что нам делать? Здесь даже клопов нету. Никаких развлечений. Кстати, там на ключах номерки. Наш номер четвертый, не перепутай.
— Сейчас договоришься, уйду к Ингерн, — номера на ключах действительно были, но разглядеть их в темноте было непросто.
Даллап дипломатично промолчал. Катрин вставила ключ и на всякий случай спросила:
— А вас там много сидит? Кусаться будут?
— Да нет, только мы с Энгусом, — успокоил ветеран, нетерпеливо топтавшийся за дверью.
— А что он сам молчит?
— В дурном настроении. Он сегодня немножко в лобешник схлопотал.
Дверь наконец распахнулось, на девушку пахнуло спертым воздухом. Даллап резво выскочил наружу, выхватил у Катрин связку ключей и понесся через двор. Следом выступил Энгус. Вид у него был сконфуженный, лоб замотан какой-то тряпкой.
— Били или чего? — спросила Катрин.
— Нет, это Даллап. Мы тренировались, здесь тесновато, ну и не рассчитали.
— Идиоты, — с чувством сказала Катрин, — сматываемся быстрее…
С той стороны двора донесся придушенный визг. Потом послышался торопливый топот ног, и на шею Катрин кинулось взлохмаченное создание:
— Моя леди! Наконец-то! Ой, вы ранены?!
— Не смертельно. Уходим. Имейте в виду: если поймают, отлеживаться в этих чуланах больше не придется. Прямая дорога на виселицу.
— Сдается, мы немногое потеряли. Обычно отсюда только в петлю и провожают, — проворчал Даллап. — Но поспешить стоит.
— Есть одна проблема. На наших вещах сидят двое «крестовых».
— Если есть оружие, мы их отгоним. Двое не так много, — храбро влезла Ингерн. Даллап тут же ухватил ее за локоть.
— Отогнать вряд ли удастся, они заперты снаружи, — напряженно сказала Катрин, пытаясь понять, — остановилась кровь или еще сочится? Бедро горело и пульсировало все сильнее.
Удары в дверь склада грохотали на всю караулку. Двое узников догадались объединить свои усилия, и петли двери уже начали жалобно поскрипывать. Услышав топот ног по коридору, «крестоносцы» прекратили кидаться на преграду.
— Том, Сигу, какого дерьма вы там заперлись? — гаркнул Даллап. — Где остальные, где баба! Вы ее видели? Во имя Светлого, что тут творится?
— Выпустите нас, — взвыл один из страдальцев. — Мы сами не понимаем…
Свобода встретила складских узников неласково. Едва солдаты вывалились в коридор, как обух топора промял шлем одному из воинов. Табуретка, которой бил Энгус, оказалась оружием не столь действенным. «Крестовый» отшатнулся было обратно за дверь, но Даллап достал его топорищем в подбородок…
Собирались в спешке. Мешки, оружие, остатки продуктов — все было на месте. Катрин с радостью отодрала ярлык с глефы. Кукри за пояс…
— Живее, не возитесь!
Отягощенные вещами друзья пробежали через караулку.
— Ну, точно повесят, — прокомментировал разгром и мертвые тела Даллап. — Надо уходить по реке, до рассвета время еще есть. Я знаю там место. Под стрелы попадем, но, если повезет, проскочим. Нужны лошади…
Бегать по темному городу с кровоточащей ногой — тоскливое занятие. Катрин держалась спины Ингерн. Замыкал цепочку беглецов Энгус.
Ба-бах! — Даллап, не снижая скорости, врезался в дверь гостиницы. «Светлый путь» был построен с расчетом на публику благочестивую и законопослушную. Доски с треском разлетелись. Ветеран медведем продрался сквозь обломки. Роли были заранее распределены: Энгус побежал через заднюю дверь к конюшне, Ингерн с Даллапом для начала заглянули на кухню…
Катрин устало плюхнулась на пол возле брошенных пожитков. Надо бы заняться ногой…
Мелькнул свет, и в коридоре возник хозяин гостиницы. Вооруженный кочергой и свечкой, в ветхом стеганом поддоспешнике, он выглядел довольно забавно для этого безумного вечера.
— Что?! Кто здесь? Я… У меня патент, я вас… — Он примолк, узнав гостью.
— Джин есть? — спросила Катрин. Ее снова мутило.
— Здесь не разрешено… Я буду жаловаться, — хозяин, не веря своим глазам, уставился на обломки двери.
— Орать будешь — убью, — вяло предупредила Катрин. Ей очень хотелось лечь.
Хозяин дико выпучил на нее глаза:
— Вы не смеете так со мной разговаривать! Наместник обещал один закон для всех. И для благородных тоже…
По коридору протопал Даллап. Бросил к вещам большой мешок, мимоходом двинул владельца «Светлого пути» по уху.
