Николай Берг - Лагерь живых
Странное ощущение оставили слова Званцева о возможных набегах соседей. С одной стороны, в это не верится. В конце концов, жратвы у них достаточно. С другой — не все счастье в жратве.
Есть и другие вкусности. Например, женщины. То, что без женщин жизнь плохая, не годится никуда, еще по древним римлянам ясно. Не украли бы они сабинянок — не было бы Рима. А украли — не стало сабинян. Или вот дети. Очень ценный ресурс. Те же янычары — отличный показатель, что при правильном воспитании и дети врагов прекрасно служат.
Потом мне в голову приходит неприятная мысль — рабы отличный ресурс. Да наконец на мясо люди тоже годятся. Столкнулись же мы с людоедами, а чем те же европейцы лучше? Ровно ничем, людоедства и у них даже сейчас полно. Достаточно послушать милую песню Раммштайна[51] «Майн Тайль»…
Так что визиты за женщинами, детьми и рабами запросто могут быть, тут весьма вероятна паранойя Званцева. Насчет мяса… Во-первых, каннибализм экономически не выгоден. Рабовладение дает куда большие выгоды. Раб значительно полезнее — что проверено веками. Во-вторых, куча болезней передается при каннибализме. Причем серьезных. Примеров масса. В-третьих, проще и дешевле разводить птицу и домашних животных. Человек — несуразное существо, нарушающее законы природы, у млекопитающих, как на грех, особь готова размножаться и становиться взрослой, прожив одну девятую жизни. А у человека четверть… В-четвертых, когда дело доходит до каннибализма, оказывается, что потребляемое мясо неполноценно. Раз все оголодали, значит, и поедаемые тоже. Проще говоря, далеко на этом мясе не уедешь, нет в нем уже витаминов и прочих весьма важных веществ, иначе бы не оголодали так окружающие, чтоб друг друга жрать. Как-то так вот.
Хотя… Видел я потрошильные стойки. Мясо и готовый шашлык… И взвод дуралеев пропал… Завтра мы туда поедем…
* * *Растопить печь у Арины не получилось. Где-то либо сажа забила дымоход, либо кирпичи вывалились, но дым стоял на половину высоты комнаты, когда наконец Виктор прекратил попытки реанимировать печку.
За это время Ирка натаскала из подвала груду пустых банок и, посчитав что-то, пришла к выводу — должно хватить.
Осталось совсем немного — вытащить остов санок, сваренный когда-то из стальных труб и потому практически вечный, сколотить короб из отодранных с Арининого дома досок и отбуксировать все к бункеру.
Добрались без хлопот, санки пытались пару раз перевернуться и зацепиться за кусты. Но водителем Витя был хорошим.
Вылезли, размяли ноги. Виктор прикинул, сколько придется всего перетаскать, от мяса до воды, для того, чтоб заготовить консервы, — и присвистнул.
Ирка, косо посмотрев на него, добавила, словно прочитав мысли:
— Еще забыл, что вечером баню топить надо будет. Мы уже как лошади потные пахнем, а после заготовки тушенки тем более завоняем. С города мертвяки прибегут на запах.
— Ты с чего взяла, что я воду считал?
— А я ведьма. У нас в роду все такие. Так что бойся!
И побежала в бункер.
Проводив Ирку взглядом, Виктор и сам не понял — злится ли он на жену или действительно попугивается уже. Впрочем, времени уже прошло много, а работы оставалось полно. Кряхтя, Виктор стал перетаскивать и грузить пакеты с мясом в санки. Подруга тем временем собирала что-то в бункере, и пришлось вскрывать один из схронов — Витя понятия не имел, что среди консервов и тщательно упакованных продуктов лежат и Иркины приправы.
Когда мясо было погружено, обнаружилось, что супруга набила какими-то пакетами весь салон УАЗа. Попытка возмутиться была встречена достаточно мягко — Виктору пришлось согласиться, что консервирование не его сильная сторона. Оставалось только подозревать, что это скорее переезд, чем перевозка крышек и приправ… Но стойкое ощущение того, что все-таки переезд, оставалось.
— Мешки-то спальные на хрена? Матрас зачем?
— Ну, Витенька, миленький, мы ж не успеем столько тушенки наварить. В Ольховке ночевать придется, так не на полу же спать?
Возразить было нечего, санки с набитым коробом выглядели даже в зеркало заднего обзора внушительно.
Остаток дня для Виктора был таким, что он не один раз обругал тупого лося, припершегося не вовремя и не туда. Для тушенки потребовалось немыслимое количество воды и дров — Ирка перемывала и кипятила все найденные банки. На счастье Вити, банька у Арины оказалась функционирующей. Потом Ирка тушила лосятину, а Виктору пришлось заниматься китайской работой, поддерживая в печи «малый, но равномерный огонь», что оказалось сложнее, чем просто спалить всю эту деревушку целиком и пару таких же в придачу.
Когда дело дошло до закатывания банок, Витя считал, что может перевести дух, но Ирка погнала мужа в баню. Оказывается, что там опять надо набирать воду. Хорошо колодец оказался неисчерпаемым, но все равно было непонятно, куда Ирка всю воду подевала…
Пообедать не получилось, кухня была заставлена разномастными банками, а за ужином Виктор, поев чего-то, что и не разглядел, уснул прямо за столом сидя. Ириха милосердно дала ему подремать четверть часа, после чего, продрав глаза, он вдруг вспомнил:
— Слушай, а ведь тушенка опасна, там ботулизм может развиться!
— Не разовьется!
— Почему это ты так уверена?
— Потому что потому, что кончается на «у». Если хранить при температуре ниже восемнадцати градусов, ботулотоксин не вырабатывается. А у Арины в подполье — до июля не будет. А может, и вообще не будет — подвал у нее качественный. Давай вставай, банки закатывай. Нехорошо, конечно, что у нас в трехлитровых в основном. Да и сала нет — залить бы сверху… Ладно, что есть…
В баню поползли уже глубокой ночью. Мылись вяло, как сонные мухи. От тепла окончательно развезло. Все за день сделать не успели, но сил уже никаких не осталось. В избе было жарко и сытно пахло тушенкой.
* * *В медпункте вовсю идет свара. Понятное дело, дамы, оставшись одни, делят полученные медикаменты. Правда, до стрельбы не дошло, но вмешаться приходится.
Забрав то, что стоит раздать завтрашним участникам вылазки, величественно отбываю, прекрасно понимая, что вообще-то это скорее отступление — дамы сейчас опять заспорят.
В салоне застаю Демидова. За последние дни он как-то отъелся, определенно. Вижу, что он занят делом — набивает рожки, при этом выбирая патроны из разных кучек. Оказывается, трассеры добавляет каждым третьим патроном. Ну, это хорошее дело, в перестрелке прицелиться не всегда может получиться. Ну, это я не на своем опыте знаю, это мне рассказывали.
Спрашиваю Демидова, о чем он задумался.
— Да этот, дядь Паша, мне про таких «кульных» пацанов рассказывал тут. Реально — крутые.
Сильно удивляюсь, заподозрить милейшего Павла Александровича в рассказах о криминальных авторитетах никак не получается. Если б омоновцы еще об этом толковали — я б понял.
— И чего рассказал?
— Короче, там один авторитет крышевал малышевских, собрал бабло, а когда на хазу поехал — решил, что мало взял. Ну, короче, он крутой такой, братву по домам отправил, а сам один вернулся и малышевским — давай еще бабла. Те его за ноги к двум елкам привязали и порвали пополам. Потом, короче, к его бабе поехали, типа твой волчища позорный коньки откинул — будем тебя теперь крышевать, а ты за Малышева выходи, пучком тогда все будет. Ну а та, короче, хитрая скобариха — да говно вопрос говорит. Я согласна типа, давайте квасить. Ну те, короче, купились, как лохи последние, ужрались вусмерть. Баба своим братанам — мырг. Те пьяных малышевских замочили во сне. Во какие дела!
— Круто! Ты, кстати, из пистолета научился работать или все неграм подражаешь?
— Да че вы все прицепились!
— Голова — два уха, людей не хватает, стрелки нужны, а тебе все понты детские…
— А то вы мне ствол дадите!
— Если будешь уметь им работать, и без понтов, то дадим. Ты, к слову, читать умеешь?
— Ну. Умею.
— Если тебе пару книжек толковых притащу — будешь читать?
— Да ну, скука это.
— Ну гляди. Хозяин — барин. Токо телевизора тут нету, кина тоже долго не будет.
— Ты сам обещал музейским кино казать. Дядь Паша говорил. А книжки при чем?
Оп! А ведь и действительно, вчера разговор был. И я забыл, и они что-то не чухнулись.
— Притом что про кульных нигга-гангстов — ни фига книжек нет. А про твоих сверстников, которым оружие дали, есть. И про то, как они это оружие грамотно пользовали, тоже.
— Не, не люблю читать. Ты мне лучше так расскажи.
— Будет время — расскажу. А где все?
— Дернули к ментам.
Это новость. И точно — нет обоих бронетранспортеров, на площади отсутствует наш автобусик, да и грузовиков вроде тоже нет. Это они, получается, колонной рванули? И почему меня не позвали?
— Здесь кто еще остался?
