Николай Степанов - Под знаком Дарго
— Что за фокус?
— Еще одна рекламная акция, которая обойдется нам в пятьдесят монет и два билета на лучшие места.
Когда переодетые охранники пересекали линию центрального входа, зазвучала торжественная музыка, и с десяток человек школы бросились поздравлять счастливчиков с грандиозной удачей. Вошедшие оказались десятитысячными посетителями заведения. Билеты на лучшие места, целая гора мелких подарков за счет предприятия, личная встреча с владельцем и вручение двадцати монет каждому навалились на офицеров непомерным грузом. Желания ходить с этим богатством по пыльным задворкам такого щедрого заведения, как школа Бергиса, у них заметно поубавилось. К тому же в ожидании хозяина у дверей кабинета инспекторы стали невольными свидетелями интересного разговора двух мальчишек.
— Сандрус, у тебя нет денег?
— Есть одна монета. А тебе зачем?
— Я точно знаю, кто победит сегодня в главном бою.
— Да это все знают. Конечно, Белый Ворон, он вчера так ловко разделался со своим противником. Рыжей Лисе до него далеко.
— А вот и неверно. Белый Ворон на тренировке повредил ногу и еле ходит, но хозяин все равно ставит его на бой. Так что победит Лиса, а поставят все на Ворона.
— Тогда побежали ко мне домой, у меня еще три монеты припрятаны.
Став обладателем столь важной информации, а затем еще билетов и денег от самого владельца школы, проверяющие хотели сразу бежать в кассы тотализатора.
— Для почетных гостей у нас все прямо в ложе. — И Бергис проводил их на места.
В дальнейшем зрелищность, азарт и вино, помноженные на крупный выигрыш, сделали свое дело. К радости совсем немногих посетителей, в числе которых значились и наши юбилейные гости, победу одержал Рыжая Лиса.
Демир тоже присутствовал в зале вечером. Сандрус обнаружил его на самых дешевых местах. В этот раз купец имел на удивление довольную физиономию, что само по себе настораживало еще больше. Однако мысль об этой неприятности недолго задержалась в моей голове из-за суеты, связанной с представлением.
На ставшем уже традиционным ночном совещании мы с Бергисом обменялись всего несколькими словами.
— Завтра после дневного представления нужно проводить аукцион по продаже школы. Я выдохся окончательно, а Демир, похоже, готовит новую пакость.
— Он сегодня даже не подходил, несмотря на провал инспекции. Слушай, а как ты сделал светящийся фонтан на арене? Это так понравилось зрителям.
Его последние слова донеслись до моего слуха уже на выходе из кабинета и не были удостоены внимания. А напрасно. Утро началось с крупных неприятностей, причиной которых стал номер, понравившийся публике. Название этих проблем звучало угрожающе: «Несанкционированное колдовство с отягчающими последствиями». По словам Сандруса, сообщившего утром страшную новость, это грозило главному устроителю представления как минимум продажей в рабство.
— В кабинете дяди находится Демир и четверо охранников. Еще двое у билетной кассы, — рассказал наш дозорный.
— Значит, Демир перекрыл доступ к финансовым источникам. Билеты уже в кассе?
— Еще не успел отнести.
— Тогда собирай своих ребят и продавайте за воротами. Спасти положение можно только большими деньгами, а у меня наличными всего сто пятьдесят монет.
Захватив по дороге Лерокса и еще пару ребят с развитой мускулатурой, мы поспешили в кабинет Бергиса. Лицо купца, восседавшего за столом владельца школы, которому в данный момент вязали руки, сияло счастьем.
— Хозяин, если это разбойное нападение, мы сейчас выбросим грабителей в окно, — произнес я грозным голосом.
— Разве ты не видишь, раб, перед тобой служители закона, — ответил вместо него Демир. — Зря ты не согласился быть у меня телохранителем. Теперь сделаю из тебя забавненького шута.
Я проигнорировал высказывание непрошеного гостя, словно его здесь не было.
— Они предоставили какие-нибудь документы? Мне хорошо известен этот мошенник. Он мог переодеть разбойников в любую одежду и запросто ограбить вас.
Бумаг, по-видимому, у Демира не имелось, потому что охранники стали чувствовать себя неуверенно.
— Вы хотите, чтобы сюда явился сам начальник охраны?! — грозно заявил купец.
— Если бумаг нет, то требую развязать нашего хозяина и пригласить человека, имеющего право подтвердить правомочность происходящего, — как можно официальнее обратился я, проигнорировав начинавшего приходить в бешенство купца.
— Нет, работать у меня шутом слишком большая честь! По тебе каменоломни плачут! Нечего было устраивать колдовские фонтанчики. Водой тушат, а не поджигают, — сказал он, наливая дрожащими руками воду в граненый стакан.
Торговец и не подозревал, что сам подсказал мне выход из сложной ситуации. В памяти всплыло воспоминание о немереных дозах первача, употребляемых Гарпиной из точно такой же емкости. А в голове четко прозвучали ее слова: «Полезнее спирта для организма ничего нет».
— И вот из-за этой ерунды потревожили столько уважаемых людей? Тогда срочно вызывайте начальника.
Я бесцеремонно взял под руку одного из охранников, показавшегося старшим по званию, и мы направились к выходу. За дверью вручил служивому двадцать монет и выяснил, что связывало купца с главой городской стражи Ларгоном. Причина их отношений оказалась банальной — долг чиновника перед Демиром составлял двести монет.
За воротами в это время кипела работа по продаже билетов. Сандрус передал мне выручку в триста монет.
— У вас на рынке продают первач? — задал я ему неожиданный вопрос.
— Да, но охранникам на работе пить запрещено.
— Дело не в них. Мне нужен самый прозрачный и самый крепкий.
— Тогда, может, лучше спирта купить?
— Неужели он у вас есть? — обрадовался я. — Тогда срочно купи бутыль спирта.
Сандрус вернулся через пять минут с важным приобретением. Теперь было чем встречать начальника городской охраны.
Когда он вошел на территорию школы, племянник Бергиса уронил возле ног чиновника мешочек с тремя сотнями и наивно спросил:
— Дядя, это, случайно, не вы потеряли?
Внимательно осмотрев кошелек и взвесив его на ладони, Ларгон произнес неожиданную фразу:
— Кошель мой, но почему здесь не хватает ста монет?
Да уж! И не важно, что в этот мешочек впихнуть даже половину названной суммы представлялось весьма проблематичным. Но я тоже не остался в долгу:
— Ваша потеря будет возмещена за счет фирмы в полуторном размере, как только мы разрешим не-большое недоразумение. Школа Бергиса ставит интересы больших людей города выше собственных.
Все акценты в нашей короткой беседе были расставлены предельно ясно, а когда в кабинете подожгли спирт, чиновник объявил дело закрытым. Ларгон оставил без внимания протесты Демира о том, что вчера огонь горел ярче и другим цветом.
— Странно, что ты так хорошо помнишь все подробности. У меня закрадываются некоторые подозрения, — спокойно сказал чиновник и, обращаясь к владельцу школы, продолжил: — Не хотите сделать заявление?
Лицо купца из бордово-красного стало мертвенно-бледным, он осознал свой проигрыш. А теперь еще возникла реальная угроза угодить в яму, которую старательно вырыл для другого. По весьма понятным соображениям Бергис не воспользовался заманчивым предложением.
— Тогда с тебя триста монет за ложный донос, — снова обратился начальник стражи к торговцу.
Когда все покинули кабинет, хозяин дотронулся до моего плеча и произнес:
— Спасибо, Серж, меня еще никто так не выручал. Если бы стражники отвели меня в тюрьму, все было бы кончено. Оттуда только два выхода: либо на тот свет, либо в каменоломни. У нас решения людей, облеченных властью, считаются непогрешимыми.
— А куда делись твои охранники?
— Городская стража их попросту распустила. Окажи они малейшее сопротивление — и им грозила бы тюрьма за пособничество. Но как тебе удалось?
— Я перекрыл расценки Демира. Зная его скупость, сделать это было несложно, — ответил я.
— Да, теперь я окончательно убедился в необходимости продажи предприятия. Торги начнутся сразу после дневного представления.
— Дергин еще не уехал?
— Нет, гостит у меня дома.
— Попроси его фиктивно поучаствовать в торгах, чтобы сумма составила не меньше тридцати пяти тысяч.
Днем состоялось премьерное выступление людоеда, который без труда раскидал вооруженных дубинками статистов. Они точно знали места на теле монстра, где их удары наносили меньше всего ущерба, а Дербс пообещал мне бить вполсилы и не выпускать когти. Зрелищности в этом «избиении младенцев» было немного, но само участие чудовища привлекало зрителей.
На аукцион я не пошел и всю информацию получил от Сандруса. Предприятие продали за тридцать семь тысяч лицу, пожелавшему остаться неизвестным. Незнакомец сидел рядом с Демиром, который лично в торгах не участвовал, но, по сведениям Бергиса, занял в этот день пятнадцать тысяч сроком на две недели. Так что поставленная цель была достигнута, осталось лишь отыграть последнее представление.
