Алексей Колентьев - Паутина вероятности
Пошатываясь и бормоча нечто невнятное, я начал прогуливаться вдоль фасада, стараясь пробраться во внутренний двор, а оттуда за ворота второй части комплекса базы, где был единственный вход в цокольный этаж. Именно там торчали те трое часовых в СКАД-ах, которых приметил ещё с холма. Пройти сквозь них будет трудновато, а лезть через забор, не выяснив толком схему наблюдения за периметром, просто глупо, но мне было чем удивить «гвардейцев». Ведь не даром же заложил пару хлопушек за периметром базы. Вот я не торопясь прошёл мимо костра, послал пару привязавшихся ко мне урок, причём одному незаметно дал по шее, обеспечив тому отключку часа на полтора-два. Но никто на это особого внимания не обращал — в лагере царил полный бардак и анархия. Но всё изменилось, когда я попытался пройти в ворота отделявшие вход в подземную часть базы от основных строений. Вход был только один, сейчас там стояло двое охранников. Если судить по ухваткам, то вели они себя как бывшие вояки, откуда — то из стран бывшего Союза. За стёклами шлемов было толком не разобрать. Меня просто шуганули, даже не направляя в мою сторону оружия. У всех были обычные АК74М, с тактическими фонарями, оба бойца держали оружие снятым с предохранителя. Послали меня на ломанном русском, с каким-то восточным акцентом: то ли киргизы, то ли казахи. Судя по их напряжённым позам и резким, дёрганным движениям оба были на стимуляторах. Вытянув в миролюбивом жесте обе руки ладонями вперёд, я быстро убрался за угол и вынул подрывную машинку. Настало время сюрприза.
Взрывы получились не громкими, но создавали впечатление разрыва двух наступательных гранат. Поскольку шум прозвучал из-за периметра, старший группы охраны должен был насторожиться. Почти сразу же по всему лагерю открыли беспорядочную стрельбу, луч южной башни беспокойно зашарил по холму, откуда прозвучали взрывы. Одновременно, со всех вышек заговорили пулемёты. Длинные очереди трассеров хлестали ни в чём не повинную землю, выбивая из неё целые фонтаны земли и клочья сухостоя. Двое «вратарей»[30], выбежали на дорогу и стали всматриваться в сторону, куда кинулась большая половина уголовников, до этого момента шатавшихся по территории. А я незаметно проскользнул у них за спиной, тут же спрятавшись за нагромождение вязанок труб большого диаметра и затаился. Одежда моя хоть и была с чужого плеча, но в сумерках неплохо скрадывала силуэт, поэтому пошарив для проформы лучами прикрепленных к стволам фонариков с узким лучом, охранники успокоились.
Однако я рано обрадовался: со стороны строений отстоявших от ворот метров на тридцать, быстрым шагом приближался ещё один охранник. Однако двигался он увереннее своих коллег, к тому же на правой стороне разгрузки, в специальном гнезде у него был приторочен радиосканер короткого радиуса действия. Это или командир, или разводящий, но явно не ровня тем гаврикам, которых я перехитрил. Приблизившись к часовым метров на пять, он поднял забрало шлема и тихо, почти в полголоса, осведомился у подчинённых:
— Как обстановка?
— Нормално всё — Отозвался тот из бойцов, что стоял ближе всех к вопрошавшему. Особых примет не было ни у кого из «вратарей»: оба были примерно одного роста, одинаково вооружены и экипированы — Стремает этот палба постоянний, чиво братва так дёргается? Пахан жив, а Салима я сам бы уделаль, силино он борзий стал, как Боров его симотрящим поставил.
Второй часовой ничего не сказал, но лишь согласно покивал головой и снова уставился в пространство за воротами, словно всё остальное его мало интересовало. «Командир», как я условно окрестил вновь прибывшего, только зло дёрнул щекой, что стало видно в отблеске пробегавшего мимо луча прожектора. Затем вся компания погрузилась в полумрак, лишь отблески узких лучей фонариков обозначали намёком местоположение людей.
— Ладно — Поднял в останавливающем жесте правую руку «командир», поворачиваясь, чтобы идти обратно — Поглядывайте тут за всем, главное мазуриков этих обдолбанных сюда не пускайте, а то «папа» дёргается, чуть Губу не пристрелил, когда тот к нему без стука войти попробовал. Хорошо ещё, что Боров «датый» уже был: пуля в потолок ушла, мог бы и завалить пацана наглухо. Короче, давайте без фанатизма, цинкуйте аккуратно, не палите зазря.
— Лом — Позвал разговорчивый охранник — А симена-то когда, а то пят часа тут стоим, стирёмно уже.
— Терпите, нас всего семеро, стойте до шести утра, Проня и Филипп вас поменяют. Пока кипиш не кончится, надо на стрёме быть. Если это Поп нам подляну кинул, его бойцы скоро тут будут. Дня два выждут и навалятся, я Попа ещё по Киренским выселкам помню: тварь он редкая: вечно втихаря, да в дамки прыгнуть норовит. Держись, братва: щас пересидим денёк, урла наша отбесится, протрезвеет и тогда «папа» со всех спросит, кто нам этот фейерверк подставил.
«Командир» развернулся и пошёл в северо-западное строение. Не знаю, что там планировали строить, но по виду было нечто вроде насосной станции. Два строения, соединённые «г»-образным коридором, во втором зале которого был вход в подвал и сервисные тоннели. Говорят, что с год назад там был вход в секретную военную лабораторию, но после какого-то неясного по своей природе несчастного случая, вояки этот вход взорвали, а тоннель, ведущий в него, залили бетоном, ну а Борова и его команду, само собой, шуганули. Однако они быстро вернулись обратно, обосновавшись даже лучше чем до инцидента с лабораторией. Подождав, пока «командир» отойдёт метров на десять, а оба часовых развернутся по своим секторам, я в полуприсяде, держась стен, двинулся следом за ним. Попутно я задействовал ПДА в режиме сканера радиочастот, дабы уточнить обстановку в периметре. Бандиты, даже тренированные и натасканные таким спецом, как Салим, вряд ли будут соблюдать маршруты и график патрулирования зон ответственности неукоснительно. Как я уже и говорил раньше, каждый в такой банде имеет свою червоточину, а гибель единственного человека, с мнением которого они так или иначе считались, могла только подтолкнуть к небрежности: когда вожак погибает, начинается грызня. Дисциплины в такой ситуации добиваться бесполезно.
Лом, кличку или фамилию которого озвучил часовой, свернул в полуоткрытые створки ворот в северо-западной части здания. Там он с кем-то перебросился парой слов по рации и скрылся из вида. Едва слышно мурлыкнул сигнал окончания процедуры сканирования. Я забрался в тёмный угол, меж двумя поддонами кирпича и открыл панель ПДА. Бандитов на территории было пятеро, тут Лом не соврал. Двое торчали справа от входа, метрах в десяти от ворот, один перемещался на уровне трёх метров над уровнем пола (скорее всего, там была какая-то надстройка), ещё один замер на месте, видимо стоял или сидел. Последний, видимо сам Лом, прошёл в юго-восточную часть комплекса и сигнал его прервался: очевидно, он спустился в экранированное помещение. Так… Значит, Борова надо будет добывать оттуда. Отметив точку где пропал сигнал Лома, я спрятал коммуникатор, вынул пистолет и, приведя в негодность трофейное оружие здоровяка Шули, двинулся к воротам, совершенно не таясь, чуть вихляющей походкой. Расчёт был на внезапность, поскольку положить двоих хорошо защищённых бойцов с автоматическим оружием, да ещё когда ни один из них не спит и не пьян — довольно непростая задача. Освещение в комнате или скорее машинном зале, было тусклым и шло от трёх лампочек в центре и по углам. Сквозняк, продувающий зал из конца в конец, раскачивал светильники, что тоже давало мне некоторую фору по времени, само собой не слишком большую. «Гвардейцы», как я понял, в прошлом люди служивые, могли действовать согласно закреплённым рефлексам: сразу бить на поражение. Но тут срабатывал психологический момент: первый пост охраны у ворот исправно болтал с ними по короткой связи, признаков нарушения режима нет. Я шёл, стараясь держаться в тени восточной стены, но в то же время не крался, двигался вполне уверенно. Чаще всего, в такие моменты диверсанта подводит звук, с которым он подходит к часовому. Подсознание даёт часовому знать, что окружающая обстановка изменилась, он стряхивает усталость и настораживается. Пока же всё было в норме. Обоих «гвардейцев» я увидел ещё от входа: один, присев на корточки у костра, разведённого прямо на бетонном полу, что-то в нём ворошил; второй, задрав голову вверх, перебранивался со стоящим на железной ажурной галерее, проходящей вдоль всей восточной стены. Оба меня пока не замечали, а вот третьего я не видел сам, поэтому валить следовало сначала его, а потом разбираться с остальными двумя. Дойдя до середины зала и замерев там, дождался пока перебранка между часовыми стихнет и тот что стоял внизу повернётся к приятелю шурующему у костра. Я выступил влево и в сторону, таким образом, чтобы верхний часовой оказался у меня справа, а оба нижних «гвардейца» оказались прямо по фронту. Часовой на верху ещё не повернулся в мою сторону, расстояние до него было метров десять, до его коллег — около двадцати. Время замерло, секунды потекли невыразимо медленно…
