Владимир Васильев - Охота на дикие грузовики
Бюскермолен молча убежал вниз по лестнице.
Безоружный орк высунулся в коридор и гортанно позвал остальных. Явилось еще семь живых: трое людей, вирг, орк и два полуорка. Все были вооружены АК-74, кроме вирга и одного из полуорков. У этих в руках чернели вороненой сталью «Шлейфы».
- Я - Вольво из Центра, - жестко сказал Вольво. - Внизу стоят шесть джипов. Получите патроны, садимся в джипы и в порт. Вышибем десант, потом разговоры и прочее. Командую я. Понятно?
Живые Манфреда нестройно загудели в ответ.
- В здании что-нибудь ценное есть? - осведомился Вольво.
- Да нет, в общем-то… Это управа местная, - Манфред пожал плечами.
- Тогда - вниз!
Зарядить оружие и набрать патронов про запас - дело нескольких минут. Живые рассаживались по джипам, выставляя стволы в окна.
Пард заметил, что у Инси в руках восточное ружье «Крок». И еще заметил, что Вольво увидел это, помрачнел и отвернулся. Но не сказал ни слова.
Теперь Пард понимал все - понимал, кто здесь хозяин.
Но нападением на порт командовал все-таки Вольво.
- Трогай! - зычно скомандовал Вирг и вереница джипов втянулась с площади в узкую провинциальную улочку. Ту, что вела к порту.
К морю.
Снова мелькнули с обеих сторон низенькие окраинные дома. Корявые южные деревца росли у каждых ворот. И везде было пусто - ни одного живого.
В порту вяло постреливали - то ли турки больше думали о грабеже, то ли у защитников тоже было туго с патронами.
Ворота порта были распахнуты. Впрочем, будь они заперты, это ничего не изменило бы. Вольво уже вполне настроился их протаранить, а жесткий каркас перед лебедкой и бампером каждого «Хорива» выдержал бы любой таран с честью. В джипах было тесно, по пять-шесть вооруженных живых. Хорошо еще, что один-двое постоянно торчали вверху, высовываясь из люка на крыше. В машину к Парду и Гонзе сели матрос с «Гелиодора» и трое живых Манфреда, все люди.
Передний джип вильнул, резко сворачивая вправо.
- К четвертому пирсу рвут… Там турки швартовались… - сказал в пустоту Маноло.
Они в®ехали на длинную и широкую бетонную полосу; от нее прямо в море, опираясь на литые сваи, ответвлялись длинные пирсы. Эдакие каменные побеги. У пирсов покачивались на волнах несколько катеров: Пард насчитал шесть, хотя помнил как Манфред говорил о семи. У каждого на корме трепыхался флаг: белые звезда и полумесяц на красном фоне. От приземистого здания, крытого алюминиевой раскаткой, турки таскали разнообразный скарб в коробках, пакетах и мешках. Несколько вусмерть запуганных автопогрузчиков помогало им в этом.
Киевляне вихрем пронеслись по пирсу, сметая огнем все с бетонной поверхности. Ракетчики били по катерам; стрелки - по туркам. Пард, выставив в окно помповуху, только успевал нажимать на спуск и передергивать затвор. Минута, и от похожей на цепочку муравьев вереницы турков остались только трупы, да беспорядочно брошенные коробки. Кто уцелел - удирал к катерам. И еще Парда удивило, что практически никто из турков не отстреливался.
- Группа захвата дальше, - мрачно сказал один из местных. - Тех так просто не возьмешь.
Пард ожидал, что Вольво скомандует развернуться и совершить еще один заход, но передний джип скользнул в щель между ангарами-складами. И в промежутке между первым и вторым рядом складов они нарвались на встречный огонь турков. Огонь боевой группы.
Непонятно чему учил джипы незнакомый Парду Кондрат, гаражный Босвельта. Но стрельбы они совершенно не испугались: тут же, визжа протекторами по бетону, рассыпались по всей ширине портовой «улицы», и, виляя, стали утюжить ее. Методично и напористо.
Турки прятались за бочками и ящиками у входов в ангары-склады. Сначала они стреляли по джипам, но быстро поняли, что те пуленепробиваемые. Пард понял это примерно в ту же минуту: прямо перед ним что-то звонко стукнуло, а на лобовом стекле расцвела сеточка трещин, разбегающихся из центра-углубления. И еще что-то постоянно колотило в двери. Пули, конечно.
Ахнула металлорезка, раз, другой. Из дымного облака веером летели щепки; огромные контейнеры вдруг подпрыгивали, становились на ребро, рушились, распадались на отдельные металлические листы, покореженные и изломанные. Шквал пуль щербил бетон. Дым застил небо.
Они все-таки проскочили, несмотря на отчаянную стрельбу турков. Но впереди был тупик. Джипы сноровисто развернулись, совершив сложное перестроение, и ни один не задел за соседа. Теперь «Хорив» Парда и Гонзы шел крайним слева.
Они начали второй заход, стрельба вспыхнула с новой силой. Ойкнув, сполз в люк человек Манфреда, прижав руки к окровавленному плечу. Кто-то упал на горячий бетон из соседнего джипа.
А потом турки не выдержали, и тоже побежали. К пирсам. Пард заметил, что из ангара, перед дверью которого было особенно много бочек, ящиков и контейнеров, по одному выскакивают живые в одинаковых синих комбинезонах, подбирают оружие и яростно палят туркам вслед.
- Ваши, что ли? - не прерывая стрельбы спросил Гонза.
- Да…
- У вас аптечка есть? - спросил один из местных. - Шлему ранили…
Гонза сунулся в бардачок и бросил за спину коричневый пакет с красным крестом.
Поворот налево, бетонная полоса перед пирсами. Теперь на ней полно убитых и всякого хлама, джипам приходится вилять, а Пард в очередной раз восхитился искусству Кондрата.
Турки спешно грузились на катера и отваливали от причалов. Из семи пришедших уцелело пять; один турки бросили, самый дальний от места боя. Четыре продолговатых судна, ревя двигателями, выходили на рейд, разворачивались и на глазах удирали в море, через узкую щель между двумя волноломами, мимо маяка на самом краю одного из волноломов.
Над волнами с криками носились чайки.
Последний из турецких катеров, сильно накренившийся, медленно погружался. Швартовочные канаты натянулись в струну, и вскоре не выдержали и лопнули.
Бой затих. Джипы сбрасывали обороты и останавливались. Живые выходили на пирсы.
Пард тоже вышел, разгоряченный недавним боем. Ружье он все еще держал в руке.
- Ну, Манфред! - послышался радостный крик. - Ну, вы вовремя!
Высокий вирг в синем комбинезоне, тоже не выпуская из рук автомата, обнял начальника порта.
- Это не меня благодари, а вот их… - он кивнул в сторону Вольво. - Знакомься, Андертон, это Вольво, знаменитый машинолов из свиты Техника Большого Киева. А это - его команда.
Вольво сдержанно кивнул.
- Потерь много? - спросил Манфред озабоченно.
- Много. Половина, если не больше.
Манфред помрачнел.
Рядом с Пардом встал матрос Маноло, пристально глядя на дальние пирсы.
- Что-то я не пойму, где «Гелиодор»?
- «Гелиодор»? - переспросил кто-то из местных, тоже в комбинезоне портовика. - Это посудина, что швартовалась вчера вечером у четырнадцатого?
- Ага.
- Они пытались уйти, с час назад, примерно. Один катер турков погнался за ними. Вдоль берега, на запад - в открытом море им от турков не уйти.
«Вот куда делся седьмой катер!» - понял Пард с опозданием.
Вольво, слышавший все, сжал челюсти так, что кончики клыков впились в кожу щек. В глазах его читалось всего одно слово: «Система…»
- Вы еще можете их догнать, - вдруг сказал Манфред. - На запад песчаное побережье тянется миль на сорок. И нет ни одного залива, ни одной бухты. Попробуйте… Там дорога вдоль берега, не асфальт, не бетонка, но проехать можно, тем более у вас такие джипы…
- Маноло, дорогу знаешь?
- Плохо, - растерялся тот. - Я ведь моряк…
- Витька! Покажешь! - велел Манфред молодому виргу, скорее всего своему сыну.
- По машинам! - рявкнул Вольво, и Пард рванулся к джипу. Прямо рядом с ним на бетоне врачевали раненого Шлему.
- Спасибо, хлопцы! - негромко поблагодарил один из врачевателей, когда Гонза, Пард и Маноло захлопывали дверцы. - Даст жизнь - сочтемся.
Вирг Витька сел, конечно же, в машину к Вольво.
Ворота порта были по-прежнему открыты. Да и кто бы их мог закрыть, пока у пирсов шел бой?
Улочки, ведущие к морю, ничуть не отличались от тех, что тянулись к жиденькой трассе на Херсон. Не прошло и десяти минут, как шестерка все еще неповрежденных джипов покинула Голую Пристань и оказались в степи. В приморской степи.
Слева плескалось море - водная равнина до горизонта. А справа раскинулась степь. Земляная равнина до горизонта. Разница состояла лишь в том, что справа, если заглянуть за горизонт, начинался Большой Киев. А слева было только море. Если не считать, конечно, острова Крым.
Но кто в здравом уме стал бы считаться с островом Крым? С легендарным, невозможным… Невозможным больше, чем море, островом?
Никто.
Кроме команды Техника Большого Киева.
Рация, искажая голоса, доносила до слуха все, что говорили в остальных машинах. Гонза расставил уши пошире и прищурился, словно это могло ему помочь. Пард с опаской косился то на стремительно рвущуюся под колеса дорогу, то на черную ребристую панель рации.
- Гони, Иланд, гони… - цедил сквозь зубы Вольво. Наверное, не отрывая взгляда от пыльной «дороги», больше похожей на две параллельных тропинки. - А колея действительно прямая?
