Владимир Стрельников - Резервист
Только Лиза с Верой и братья о чем-то довольно активно спорили.
– Так, давайте баиньки, все равно дежурства циркачи между собой поделили. – Я встал, поднял АКМС с подстилки, подал руку Олесе, взял ее АКСУ (я настоял на том, чтобы в дороге она пользовалась им, а не М16) и пошел к нашей палатке.
Потихоньку лагерь замолкал, погружаясь в сон. Где-то возле скал заливисто захрапел какой-то мужик и вдруг недовольно заворчал, видимо получив от супруги локтем в бок. Кричали ночные птицы, выла гиена, беспрерывно строчили на все лады местные насекомые. Сквозь продуваемую ветром москитку просвечивали звезды. Под боком посапывала Олеся на своем надувном матрасе.
Рано утром меня и Олесю разбудил женский крик и плач, несущийся от автобусов. Потом раздалась забористая ругань Семена Семеновича. А следом заревели верблюды в загоне, в который их вечером определили циркачи.
Мы выскочили из палатки, Олеся побежала было на крики, но я поймал ее за руку, кивнул на пистолет и автомат. Они сиротливо лежали у матраса, где их вчера оставила девушка.
Из соседней палатки вывалился очумелый Малик с АКМ в руках. Из «Нивы» вылез Колян, держа М16, из палатки выполз Толик с точно таким же оружием. Наверное, на базу «Россия» русские автоматы долго не завозили.
– Что случилось? – Из большой семейной палатки, откинув полог, вышел Артемьев, поглядел на нас, вернулся и вытащил из палатки свой самозарядный карабин «Медведь» с чудовищным оптическим прицелом типа телескопа, из такого в луну целиться хорошо…
– Не знаю, нужно посмотреть. Но это не тревога, дежурные на пулеметах даже не чешутся. – Парни на грузовиках со старыми браунингами так же спокойно глядели в саванну, изредка оборачиваясь на крики.
– Вы куда смотрели? Вам что говорили? Детей без присмотра ни на минуту не оставлять!!! – Дядя Миша отошел от рыдающей женщины, остановился у сгрудившихся мужчин и женщин.
– Товарищи, тут такое дело… Пропали мальчик и девочка, каким-то образом ушли в скалы. – Он махнул рукой в сторону оных. – Видимо, погнались за каким-то зверьком или ящеркой и перелезли через кусты ограды. Там небольшой лаз оказался, как раз для детишек. Нужна помощь. Добровольцев вызывать не буду, вы сами согласились меня слушаться. А здесь, в саванне, своих не бросают. Поэтому будем тянуть жребий. Каждый второй мужчина пойдет на поиски. Остальные останутся в лагере и займут круговую оборону…
Я наматывал портянку на правую ногу. Левая уже была обута в старый, но добротный юфтевый сапог. Надел второй, притопнул, встал и покачался с носка на пятку, несколько раз подпрыгнул. Нет, все нормально. Взял автомат, еще раз пробежал рукой по подсумкам, проверил рюкзак. Все на месте, пятилитровая фляга с водой, банка тушенки, тридцать метров толстой пеньковой веревки.
Олеся стояла рядом и нервно теребила прядь волос. В огромных глазах затаился испуг.
– Не бойся, я аккуратно. Сама будь осторожна, хорошо? – поцеловал девушку и пошел к месту сбора.
– Готов? Держи. Зеленая – нашли, белая – ночевка, красная – нужна помощь. Ясно? – Мне протянули три цилиндра с сигнальными ракетами.
Я кивнул, затолкал их в пустой подсумок от магазина Ar-10, который специально для этого надел на подвесную.
– Так, слушайте все. – Семен Семенович забрался на кабину грузовика. – Там лабиринт из скал. Поэтому разбейтесь на тройки и меньше чем на это число группы не делите. Если, уже идя в тройке, обнаружите развилку, обыщите сначала тропинку, а потом вернитесь и осмотрите правую. Обязательно метьте развилки стрелками по ходу движения на левой стене, не забывайте об этом. Дети далеко уйти не могли, максимум пять – восемь километров, поэтому пробуйте выходить на радиосвязь, хотя она в этих скалах работает едва ли на пятьдесят процентов. Держите оружие наготове, но не перестреляйте друг друга, будьте осторожны. Ладно, с Богом. Пошли. – И он зашагал вперед по берегу ручья, в расщелину.
За ним гуськом пошли мы, всего восемнадцать человек.
Впрочем, так было недолго. Уже на третьей развилке скалы начали сдвигаться, ручей пропал, моментально пропиталась потом рубашка под рюкзаком. Гулко отражались от стен наши шаги, дыхание и приглушенные матюки, иногда кто-нибудь задевал оружием стену.
Мы шли уже больше часа, расходились группами по развилкам ущелья. Нас осталось ровно треть от общей группы, остальные повернули во встречные скальные коридоры. Метров через триста появилась еще развилка.
– Так, Сергей, ты старший своей группы. Помни, меньше чем по трое не идти. Какой коридор?
– Орел или решка? – Серега, парень из второй группы, подкидывал на ладони российский рубль.
– Давай орла, – какая разница, куда идти. Все равно нужно проверить коридоры.
Получив команду поворачивать в правый, мы двинулись вперед.
– Настя, Антон!!! – громко крикнул Руслан. Он ехал в последней группе машин, какой-то физик из Минска. Из нашей первой группы больше никто короткую спичку не вытащил, так что в лагере остались и братья-братки, и Артемьев. – Ау!
– Тон-тон-тон-ууууу!!! – запрыгало впереди эхо.
Где-то слева раздалась автоматная очередь. Что еще?
– Не беспокойтесь, змеюку застрелили, поосторожнее.
– О, рация пока жива. Надолго ли?
Вот и мы остались втроем. Каменные своды почти сомкнулись над головой. Под ногами хрустел крупный щебень, обкатанный весенними паводками. Было жарко и сухо. Ни одного растения. И мелкие следы под ногами на песчаном участке.
– Малик, Руслан, смотрите! – Я присел на корточки перед следом небольшой кроссовки. – Сухо, только отпечаток. Не разобрать деталей, но вряд ли здесь за последние годы так часто ходили дети. Похоже, они.
Впереди, под практически сомкнутым сводом, стало темно. Я включил фонарь, осветил каменный коридор. Мало ли, здесь всякие твари водятся. Шагнул вперед и ощутил под ногой что-то упругое и сильное, а потом меня здорово хватанули за ногу ниже колена.
– Аа-а-а! Твою мать!!! – Я шарахнул очередью в уползающую змею потрясающей расцветки с настолько отличной маскировкой, что, пока не наступил, не увидел.
Малик добавил из своего АКМ по скрутившейся в клубок твари. Гулко запрыгало эхо, взвизгнули рикошеты, суховато прозвенели-простучали по камням стальные гильзы, на скалах остались отметины от пуль.
Руслан стоял с отвалившейся челюстью. Не привык еще человек вот так свободно стрелять, встретившись с неприятностью. Мы тоже не привыкли, но нам уже пришлось пострелять, да и охотниками были оба еще в том мире. Змея затихла, только кончик хвоста еще конвульсировал.
– Ты как? – Малик повернулся ко мне.
Я разглядывал струйки яда на юфтевом голенище сапога. Какое счастье, что обул именно сапоги, они мне жизнь спасли.
