Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

Видя, что проблема уже близко, а избавиться от нее не получается, почти половина смены собралась над воротами. И столь плотный огонь наверняка бы меня задел — никакая магия бы не спасла.

Я предпринял последний рывок, видя, точно в замедленной съемке, как не меньше дюжины винтовок медленно наводятся на меня.

Но за секунду до залпа грянул мощный взрыв — подкалибер угодил в зубец, и несколько человек серьезно посекло осколками.

Я не направлял снаряд — не до того было, но кто же бросился на выручку, несмотря на приказ?

Обернулся на бегу и увидел Эйру верхом на черном коне с тронутой серебром гривой — таком же матером, как и всадник.

Старый вождь зарядил новую шашку и с воинственным воплем ринулся прямо на ворота. Выстрел — и второй зубец раскрошился, утопив защитников в шрапнели.

Ковбои быстро смекнули, что всадник представляет не меньшую опасность, чем я, и перевели часть огня на него. Это позволило мне добраться до цели, вонзить кинжал в створку и повесить сумку чуть ниже центра ворот.

Поняв, что беды не миновать, охранники пошли ва-банк и принялись палить сверху вниз. Разумеется, в такой позиции ни о каком укрытии не могло идти и речи, и врагов расстреливали с холма, как куропаток.

Рядом грохнулось тело с расколотым черепом, следом — еще одно, после чего стрельба поутихла.

Враги ждали, когда брошусь восвояси, спасаясь от взрыва, вот только я рванул вдоль стены — к ближайшему бастиону, ромбом выступающему из угла форта, отчего сверху крепость напоминала угловатую черепаху с расставленными лапами.

Здесь я тоже попадал под обстрел, но все же не такой плотный, как если бы помчал через прерию.

И когда до спасения оставались считанные шаги, раскаленный штырь ударил в плечо — да так, что крутанулся волчком и распластался на земле.

Крупный калибр в мягкой оболочке навылет через мышцу — такое ощущение ни с чем не спутаешь.

От дикой боли закружилась голова, и магический щит вмиг иссяк — поддерживать его при таком ранении невозможно.

Тут-то меня бы и добили, если бы Эйра снова не кинулся на выручку.

Невзирая на смертельную опасность, старик на ходу спешился, закинул меня на круп и по-молодецки запрыгнул следом — и все это без седла и стремени. Пожалуй, вождь слишком рано зарыл топор войны.

Ударив верного скакуна пяткой, он вцепился в гриву и под грохот выстрелов помчал к холму.

А миг спустя догорел взятый с запасом бикфордов шнур, и раскрошенные в щепу ворота вдавило во двор.

Арка над ними не выдержала, и дюжину ковбоев похоронило под крупными камнями.

И сразу после этого земля дрогнула от сотен копыт, а серо-зеленый ковер травы стрелой пронзила клиновидная тень.

Рыча, свистя, улюлюкая и неистово вопя, конница хлынула в образовавшуюся брешь, а гром и грохот слились в непрерывную симфонию смерти.

С высоты мы наблюдали, как кони топчут и сминают защитников, как сбрасывают со стен, как гонят к главному зданию.

Не помогла ни пушка, ни оставшийся пулемет — да, многих сразили очередями и картечью, но ильвас было слишком много для двух расчетов.

Их быстро подавили, и крепость пала, осталось лишь пробиться в подвал, спасти сестру и найти лабораторию манорода.

— Это победа, — я сжал кулак, несмотря на снедающую муку. — Мы победили!

— Поздравляю, авели, — Эйра завязал края бинта и смочил окровавленную тряпицу спиртом.

От новой вспышки боли сознание на миг помутилось, а когда пришел в себя, увидел, что старик едва держится на коне, а по спине растекается темное пятно.

— Ты ранен! Слезай, живо!

— Эту рану уже не залечить, — ильвас улыбнулся окровавленными губами. — Здесь наши пути расходятся, авели. Присмотри за моими детьми, не дай их в обиду.

— Не дам, — выпрямился, несмотря на мучительную тяжесть в плече. — Обещаю.

— Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. А мне пора. Хэй-хэ!

Вождь крикнул в последний раз, вцепился покрепче в шею, и мустанг понес его навстречу Луне, пока не растворился в ночи. Моя же война только начиналась.

Свистнул Снежка и пока ждал подготовился к драке в замкнутом пространстве — так называемом close-quarters combat.

Мое заранее припасенное снаряжение состояло из двух патронташей крест-накрест через грудь с четырьмя револьверами — перезарядиться в горячке боя никто не даст, а так готовое оружие всегда под рукой.

Закинул за губу мясистый лист местного кактуса, который притуплял боль, и взял рычажный карабин с трубчатым магазином на десять патронов.

К ремню с дополнительными патронами вместо кобур приторочил два колчана, но не со стрелами, а сплошь набитые динамитом.

И как только белоснежный мустанг примчал из леса, скомандовал снайперам двигать в крепость, а сам рванул на помощь кавалерии.

Всадники вырезали всех во дворе, но большинство охранников успели спрятаться в двухэтажном каменном здании, рядом с которым и стояли огромные цистерны.

На помощь подоспели сменщики, а толстые стальные ворота оказались непреодолимой преградой для легковооруженных воинов.

В этих воротах, как и в защищенном вагоне, прорезали лючки с бойницами, и взять такую преграду нахрапом не получилось — все пространство от стены до фасада усеивали трупы лошадей и всадников. Остальные же спрятались за баками, не решаясь приближаться.

Я швырнул перед собой шашку, и сразу после взрыва миновал опасный участок под завесой дыма. Огляделся, и нашел решение проблемы — на левом от входа бастионе все еще стояла полевая пушка.

Разобравшись с казенником, зарядил снаряд с болванкой, нацелился прямой наводкой и дернул за трос. Пушка подпрыгнула, изрыгнув пламя, а в воротах осталось аккуратное отверстие диаметром с чайное блюдце.

Нет, тут болванка не годится — надо бить фугасом. В попытке найти нужный припас, склонился над устланным соломой ящиком и заметил, что на всех гильзах стоят клейма в виде колосков, сложенных в виде венка римских императоров.

Это показалось странным, но разбираться в особенностях маркировки было некогда. Взял снаряд с красной окаемкой, зарядил — выстрелил.

Ворота накрыл огненный шар, а когда развеялся, левая створка ощутимо прогнулась внутрь. То, что нужно — заодно и людей покрошу уйму.

Но как вскоре выяснилось, охранники смылись сразу, как только по ним в первый раз отработали из пушки.

Поняли, что наверху ловить нечего, и заперлись в подземелье, вход в которое защищала установленная под наклоном дверца оружейного сейфа.

Неудивительно, что Пан всеми силами старался скрыть свои делишки, но впопыхах не учел кое-какие нюансы.

Дверь, быть может, и прочная, однако вмурована в те же самые камни, что и стены. Не мудрствуя лукаво, я обложил преграду шашками по периметру и, слегка поколдовав, разом запалил все фитили.

Лист стали весом под тонну просто выбило из кладки, и он грохнулся на ступени, открыв путь на нижний ярус. Большинство ильвас остались наверху — разграблять крепость, а я с дюжиной стрелков отправился в подземелье.

И то, что мы на правильном пути, понял сразу. Внизу находился предбанник, где на стенах висели прорезиненные плащи с капюшонами, тяжелые сапоги, перчатки, противогазы с гофрированными «хоботами» и каски с налобными фонарями.

Пока все билось с показаниями бомбиста. И жуткий гул внизу, и защитные костюмы. Значит, где-то здесь производят проклятые кристаллы.

Хмельницкий уже может мылить шею, ведь на него обязательно повесят и дирижабль, и нападение на наследников, и подготовку сепаратистских настроений.

Каждый из этих пунктов — государственная измена с единственно возможным приговором — смертная казнь. Так что жирного ублюдка повесят раза три минимум, а для верности еще и расстреляют.

Предбанник запирался корабельной переборкой с круглым окошком. За ним увидел узкий коридор, стены которого сплошь покрывали разнокалиберные трубы.

Железные «кишки» и «артерии» тянулись от пола до потолка и исчезали во мраке, чадя, лязгая и свистя паром в стыках.