Дмитрий Кликман - За горизонт
— Что? — спросил Сергей
— Ты ничего не замечаешь? — голос Гайдамаки слегка дрожал, выдавая в нем волнение.
— Есть немного, а что?
— А ты посмотри внимательно. Ничего странного?
— Да вроде нет.
— Где аномалии?
У Сергея перехватило дыхание от неожиданности. И вправду, аномалии, вечные спутники Зоны, отсутствовали.
— А радиация? Сергей посмотрел на дозиметр:
— Нет! То есть, есть немного, но это настолько мало, что можно голым ходить!
— Вот и я о том же. Что же это такое?
— Ничего не понимаю, — Сергей недоуменно пожал плечами.
— Стоять, ни с места! — внезапный крик, прервал размышления сталкеров!
Друзья резко обернулись на голос. Чика поднял автомат, да так и застыл на месте с открытым от удивления ртом. На сталкеров, держа трясущимися руками ПМ, смотрел милиционер. Сергей тряхнул головой, отгоняя видение, но мент, САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ МЕНТ, никуда не делся, а так и остался стоять, держа сталкеров под прицелом. Первым пришел в себя Чика:
— Тихо, дружище! Опусти пистолет! Мы свои!
— Кто это свои? — подало голос «привидение».
— Ну, свои, мы. Спецназ!
— Документы, есть? — спросил милиционер.
Чика полез во внутренний карман комбинезона и вытащил свое удостоверение, которое всегда носил с собой. На память.
— Старший лейтенант, Гайдамак, СБУ! Это сержант Волков! Свои же, убери пушку, младшой!
Красное с золотым тиснением удостоверение подействовало на мента успокаивающе, и он тут же убрал пистолет в кобуру, взяв под козырек:
— Виноват, товарищ старший лейтенант! Перепутал! Одежка на вас странная, вот и подумал, мародеры может какие? У нас тут часто. Как на экскурсию приезжают, так потом разбредутся по Зоне, сувениры собирать. Вот и отлавливаем потом. А вы, каким боком тут? Чика осторожно покосился на Волкова, но долговец, словно воды в рот набрал:
— Учения у нас тут. Выживание отрабатываем!
— А, понятно. Просто по сводке ничего такого не проходило, вот я и спрашиваю.
— Так это же секретная операция! Кто ж тебе скажет, дурко?! Младший сержант смутился:
— Да, конечно. Извините.
— Ладно. Ты вот что. У тебя телефон есть?
— Есть.
— Слушай, мы от своих отстали, дай позвонить!
— Нет проблем, только не долго.
— Да не переживай, я только два слова и все! А то уедут жучье без нас. Что нам потом, до самого Киева пехом топать?
Сержантик улыбнулся шутке и протянул Чике мобильник. Сталкер осторожно, словно боясь сломать, взял телефон и посмотрел на экран. Сергей увидел, как побелел Гайдамак, но вида не подал, боясь дискредитировать себя и его. Чика в это время набрал от балды номер и подержал трубку возле уха, имитируя звонок.
— От, гады, не отвечают! Блин — это что же теперь своими двоими топать?
— Так я на машине, хотите, подвезу?
— О, вот это ты нас выручишь, друг. Надо будет твоему начальству за тебя словечко замолвить. Как фамилия? Пацаненок весь зарделся:
— Наконечный, товарищ старший лейтенант!
— Отлично! До КПП Дитяток можешь подкинуть? — наобум спросил Чика, прикидывая расстояние.
— Могу, мне все равно туда.
— Вот, это дело. Спасибо тебе брат! Сержант, давай, запрыгивай.
Волков удивлено воззрился на Гайдамаку, чье веселье было, по меньшей мере, удивительно, но послушно забрался в УАЗик, стоящий рядом. Чика быстро разместился возле Сергея и крикнул:
— Давай, братишка, поехали! Машина тронулась с места и шустро поскакала по ухабам в сторону дороги.
Чика внимательно посмотрел на Волкова. Сергей наклонился к нему почти вплотную и еле слышно спросил:
— Ты чего лыбишься?
— Знаешь, какой сейчас год?
— Не понял!?
— Вот и я не понял сначала. Оказывается 2005-й!
— То есть…..
— Ага, Зоны еще нет. Вернее нет такой, которой мы ее знаем.
— Ни фига себе, — смог пробормотать Сергей.
— Ай да «грешник», ай да сукин сын! — Чика улыбнулся как ребенок и замурчал под нос незатейливую мелодию…
Эпилог.
День сегодня обещал быть очень душным, как и собственно говоря, предыдущий. Город шумел, словно пчелиный улей. Несмотря на утро улицы, были полны народу. Люди спешили по своим делам, толкаясь, ругаясь, смеясь. Никому не было дело до одиноко стоящего на мосту молодого человека лет тридцати. Парень стоял, посасывая сигарету, и счастливо жмурился, глядя на утреннее солнышко. Обычный с виду молодой человек, каких миллионы по всей стране, если бы не седая голова, шрам пересекающий щеку до самого подбородка и взгляд. Осторожный, немного дерганный. Как будто он чего— то ждет. Вся поза и движения паренька говорили о сиюминутной готовности отпрыгнуть в сторону и встретить внезапную угрозу. Откуда бы она не появилась. Вот и сейчас он без труда почувствовал приближающегося к нему человека.
— Чего дергаешься? — пошутил подходящий к нему парень примерно такого же возраста, только ниже ростом и тщедушный. Со стороны казалось, что такого можно соплей перешибить. Но это только со стороны.
— Привычка!
— Это точно. Я первые месяцы вообще спать не мог, все дергался как шизик. Ну, да ничего. Пройдет. Как дела?
— Порядок. Все интернет форумы забиты предложениями за три сотни зеленых прокатиться по Чернобыльской Зоне.
— Ну?
— Баранки гну, — отшутился седой, — я записал нас на двадцать пятое число. Так что готовься!
Щуплый шутливо приподнял руку в старом пионерском жесте: «Всегда готов!», — выкрикнул он девиз.
— А как у тебя? Нашел нашего кладоискателя?
— Ага! Аспирант кафедры Ядерной физики, защитил кандидатскую. Холост, любимые виды развлечения: пейнтбол и экстремальный туризм.
— Ну, тогда понятно, откуда ноги растут!
— Точно.
— У нас все готово?
— Да, оружие и боеприпасы я закопал в схроне недалеко от КПП. При их системе контроля можно хоть танк протащить.
— Нет, танк нам не поможет.
— Я тоже так думаю. Где взрывчатку взять, я думаю, мы с тобой и так знаем. Карта нам не нужна, мы по тем маршрутам еще лет сто с закрытыми глазами ходить можем.
— Хорошо! Ну, тогда, давай прощаться. Надо еще с работой разобраться, а то мало ли что.
— Хорошо. Друзья пожали друг другу руки и разошлись:
— Чика! — Седой вдруг резко обернулся и внимательно посмотрел на друга. — Как ты думаешь, у нас получится? Чика пожевал губами и ответил:
— Должно получиться, Седой, обязательно должно. Иначе Антиквар снова умрет зря.
Седой кивнул и зашагал прочь: «Должно получиться!», — словно мантру повторял он про себя, пока другие мысли не вытеснили эти слова из сознания.
