Дант - Далёкий гром
Теперь надо решить, как распорядиться этим коротким счастьем.
"К Рахо пойду по графику, незачем спешить. После к Ино и Столяру. В институт пойду через две недели, как сказал Генерал, не раньше, действительно, обойдутся. С Даной побуду, книжки почитаю, журналы. В "Историческом журнале", в 5-м номере очень даже интересный материал всплыл, да разве только там. А ещё рисовать буду. Хочу рисовать. С Даной в Художественный музей схожу, всё обещал - времени не нашлось."
Он пошёл в маленькую комнату, достал из гардероба тренировочный костюм и, надевая его, с гордостью посмотрел на мешки с картошкой в углу, на ящики с консервами под старой кроватью. Нет, он не исчез из её, нет, из их дома, как в прошлый раз. Запасся на всю зиму и весну, как хозяйственный, рачительный глава семейства. Что бы с ним не приключилось за эту осень, Дана хоть полгода не знала нужды и голода.
- Иди есть! Завтрак готов, всё остывает! - раздался с кухни её голос.
- Ну уж этого от него никто не ожидал! Лично я такого в своей практике не припомню, - изумлённо констатировал Координатор.
- Кое-кто ожидал, иначе не ходил бы за ним аки нитка за иглой все эти годы -возразил Экселенц. Давайте подведём итоги и посмотрим, что у нас в сухом остатке. Тебе слово, Иван.
- Официальное подполье разгромлено. Теперь у Теневого, даже в столице организация больше, чем у них. Контроль за двумя из трёх партизанских фронтов фактически утрачен и слушаться теперь их командование будет Генерала. Мало того - оба фронта вышли из безнадёжных восстаний сильно увеличенными. Теперь на Северном 15130 бойцов, Пангунском -14289, только много раненых - 4070 и 8542 человека соответственно. Сейчас Генерал организует перебрску групп врачей и медикаментов в обе партизанские зоны. Сейчас главное спасти раненых.
- Продовольствие? - спросил Экселенц.
- Впроголодь, но до весны хватит. Кроме того, партизаны узнали один из приёмов спекулянтов продовольствием. Они гоняют продукты по документам на другие грузы в вагонах. Так что есть возможности месяца через два пополнить запасы, - ответил Дэк.
- Ходят разговоры, что офицеры 280-й, ну те, что остались, так они пообещали за революцию и народ жизни своей не пощадить?
Ларченко выжидательно взглянул ему в глаза.
- Да, было. Как в лагере всё немного утряслось, собрали офицерское собрание и решили поблагодарить ревком и лично Генерала с Сапёром за семьи и пообещали... быть до конца. Они-то и надеяться не смели. Привыкли уже за последние двадцать лет из всех передряг сами выпутываться, а тут семьи загодя в лес увезли, паёк усиленный. По началу по течению плыли - мол, будь что будет, а потом такое рвение проявили... Зиму перекантуются - они ещё себя покажут.
Закончил он.
- Тяжёлого оружия много осталось? - не унимался Экселенц.
- На Северном фронте немного - 4 горных орудия, 22 миномёта, 2 зенитки. На Пангунском много больше - 9 танков, 2 лёгких танка, 11 бронетранспортёров, 17 орудий, 8 зениток, 84 миномёта, 119 грузовиков. Но это не главное - главное - это настроения в вооружённых силах и в стране. Вместо испуга и страха - гнев, горечь и желание поквитаться. Настроения прямо противоположны тому, чего добивался Упырь. Военные озлоблены, кроме того, события на севере и под Пангуной дали им надежду на альтернативу.
Дэк смутился, он давно так патетически не говорил.
- Ну что ж, мёд мы съели, теперь перейдём к дёгтю, - Экселенц мрачно посмотрел куда - то мимо него, - есть неприятная тема.
Теперь заговорил Координатор:
- Какие у тебя отношения с Даной?
- В каком смысле?
- Она простит тебе измену? Ну если? скажем, по нужде... Для конспирации...
Дэк растерянно смотрел на него, не понимая, зачем ему надо изменять Дане.
- Простит, - нехотя ответил за Дэка Ларченко, глядя в угол, - Женщины здесь мужчинам многое могут простить.
- У тебя есть знакомые проститутки? - осторожно, глядя на Дэка исподлобья, спросил Экселенц.
- Есть, но я с ними два с половиной года не общался.
- Понимаешь, твоя легенда базируется на том, что Рельо предаётся разврату. Теперь за тобой будут следить, Слава. Недолго, и агентов будет немного - трое - четверо, но день, может два, за тобой будут ходить шпики...Тебе придётся подтвердить свою легенду... Дана сама подпольщица, Дэк, - он сидел растерянный, печальный. Иногда и так бывает.
- Она поймёт.
- Ты же не хочешь, чтобы... Она попала в контрразведку, - Координатор внимательно смотрел ему в глаза.
- Да, она поймёт... Только неприятно это всё.
- Такая у нас работа, Слава.
- Глава 17 (18) -
В красноватом свете Зорана всё отчётливо было видно, даже иголки вечнозелёного, пышного кустарника, отбрасывавших огромные тени на заснеженную аллею парка. В чистом, морозном воздухе пахло хвоей. Вместе с Зораном за ним следили из бездонной синевы ночи рубиновые звёзды. Генерал привычно бесшумно шёл в тени высоких кустов. В полной тишине послышались шаги. Офицерские сапоги громко скрипели по сухому снегу. Стек отбивал ритм по кожаному голенищу.
"Пришёл. Не забыл, не побоялся," - с щемящей теплотой подумал он. Из сапфировой тьмы навстречу ему вышел среднего роста, плечистый, подтянутый, как атлет, дивизионный генерал Торо Иллано.
- Генерал Иллано, с кем имею честь говорить?
- Помните, что вы мне на Горелой Плеши говорили? Ты, Нано, солдатам отец - они тебе дети. Не бросай - пока живы. За каждую жизнь на сердце зарубка...
В холодных, точно сталь на морозе глазах на секунду что-то блеснуло, дрогнуло.
- А тебя и не узнать уже, Нано, заматерел, окаменел. Сколько уже лет не виделись?
- Уже шестнадцать лет. А вы совсем не изменились.
Они до хруста в костях обнялись и минуту, тепло улыбаясь, глядели друг на друга. Иллано заговорил о делах первым - он всё же был на одиннадцать лет старше.
-Итак, о чём ты хотел со мной говорить, Нано?
- К Вам никто не подходил в последние дни - с предложением поучаствовать в заговоре?
- Да. Гридо. Он ведь тоже был тогда на Горелой Плеши... У тебя, сначала взводом командовал, потом ротой.
- Помню. Что вы ему ответили?
- Ну что можно на такое ответить? Сказал, что не представляю такой ситуации.
- Гридо придёт ещё, месяца через два.
Они не спеша шли по аллее, снег хрустел под сапогами.
- А ты, Нано, что скажешь?
Иллано едва-едва, уголками губ, улыбнулся.
- Тоже заговор. Против заговорщиков и против Системы.
- Ты всегда такой был. Всё норовил в самое пекло броситься...
- Неужели вам это всё не надоело?
Генерал Иллано шёл, усмехаясь каким-то своим мыслям, постукивая стэком по голенищу сапога.
- Гридо сулил армейского генерала.
- Мы щедрее. Я вижу вас начальником генштаба, и теневой ЦК тоже.
- А министром обороны в случае успеха будет ротмистр Талку?
- В случае успеха...
Некоторое время они шли молча в полной тишине.
- В 589-м полку вчера офицер застрелился. До ротмистра ещё как то - можно перекантоваться, а капитанам, лейтенантам - конец. Про солдат я вообще молчу. Прокормить-то трудно.
Он выдержал паузу.
-Даже если вы потом меня с корпуса на дивизию поставите, всё равно я в вашей авантюре участвую.
Он смотрел ему в глаза спокойно и твёрдо.
-Обижаете меня, командир. ЦК решил - вы в новой Армии начальник генштаба.
-Ну ладно, ладно. Уговорил. Теперь к делу. Что я должен сделать? Через кого связь? Время, место?
- Вам надо принять предложение, но поторговаться.
- Да, но я...
- На этот раз поторгуйтесь. Не забудьте о деньгах. И не стесняйтесь - вам дадут любую сумму. Любую!
- Потом?
Связь тем же порядком, со мной. Гридо скажет подобрать офицеров. Подберите, но уже по другому критерию. Время определяют они.
- Кто?
- Упырь, Гридо. Наверное, уже ещё кто-то. Мы вступим в дело через двенадцать часов после их сигнала вам. От вас требуется держать связь прежним порядком, сообщать нам об их планах.
- Что делать?
- Что они хотят. Но в районах, которые я вам назову, нужно будет принять наших людей, как десант. А дальше... Дальше бой в городе. Вы этому меня учили.
- Неожиданно! И интересно! Вы превзошли себя, Нано! Отлично! Змею им всем в глотки сто раз!
Глаза Иллано блеснули азартным огнём.
Анто, изумлённый, глядел в бездонную тьму. Там краснолицый Зоран чуть заметно и таинственно улыбался им. Иллано оглянулся:
- Понравилась твоя затея брату - Зорану. Если он, покровитель всех воинов, её одобрил - не видать им, дерьмоедам удачи. Она наша!
В голосе его слышались сразу и торжество и тихая, хорошо упрятанная, давняя ярость.
- глава 18 (19 ) -
