Майкл Стэкпол - Я – джедай!
Когда я взлетел на последний пролет, на меня с вершины пирамиды обрушились новые чувства. Я уловил присутствие других учеников, и их эмоции варьировались от шока и возмущения до скорби и отчаяния. Одолев последние ступеньки, я увидел, что мон каламари Килгал бережно поддерживает голову Люка, лежащую у нее на коленях. Скрин с округленными от ужаса глазами стоял над ней.
– Он жив? Я не слышу его.
Каламари сконцентрировалась на Люке, но затем покачала своей оранжево-зеленой, цвета водорослей, головой. Она сообщила, что зафиксировала сердцебиение и то, что грудь ритмично поднимается и опускается.
– Но его внутри нет, – удивленно сказала она. – Когда я захотела дотронуться до сознания Люка при помощи Силы, я не обнаружила его. Только огромное пустое пятно…
Я подошел к ней и попытался проделать то, что не удалось ей. Я собрался и присоединил к своей внутренней энергии немного внешней Силы, чтобы обнаружить хоть искорку личности мастера Скайуокера в его теле. Я вспомнил его слова о том, что мы прежде всего существа, излучающие свет, а не создания из грубой материи, но мне было очень тяжело поверить в то, что он покинул свое тело. И тем не менее все указывало именно на это, поскольку его я обнаружить не смог.
Кирана Ти нервно натянула свою тунику под самое горло:
– И что мы будем делать?
Килгал растерянно заморгала:
– Теперь мы остались одни.
Отчаяние, сквозившее в ее голосе, нашло себе союзника в виде страха, от которого мне свело живот. Мне никогда не казалось странным, что Кип смог впечатать меня в стену, потому что он была куда сильнее меня. Даже когда я почувствовал, что он подпитывается энергией откуда-то извне и он ударил меня объединенными усилиями, мне и в голову не пришло, что он может быть сильнее мастера Скайуокера. Я даже вывел на этот счет теорию, что умение черного человека оставаться незамеченным было его особым даром, как у меня был талант в области внушения различных образов.
Догадайся я раньше, что над Люком нависла серьезная угроза, я приложил бы больше усилий, чтобы убедить его действовать. У меня во рту пересохло. Когда мы составляли список неудач, надо было поставить мою недогадливость на первое место. Я сказал Люку, что мы имеем дело с убийцей-психопатом, но я не убедил его, что ситуация очень серьезная. Казалось, что он был в состоянии с этим справиться, и все, что ему нужно было от меня, это информация, которая дала бы ему направление для действий.
И я позволил ему сделать это. Я закрыл глаза и мне вдруг захотелось врезать себе пяткой по лбу. О чем я думал? Ведь у меня был опыт общения с подобными монстрами, а не у мастера Скайуокера. Я возложил на него ответственность за все это, с чем он был готов справиться не в большей мере, чем мы были готовы решать судьбы Галактики. Моя ошибка была оборотной стороной и продолжением его.
Но тут до меня вдруг дошли чистейшей воды высокомерие и глупость таких мыслей. Люк Скайуокер имел дело с Дартом Вейдером и Императором, даже Возрожденным Императором. Если это были не чудовища, то чудовищ не существует в природе. Мастер Скайуокер, как никто другой, был способен иметь с ними дело, что делало его теперешнее состояние еще более ужасным и ошеломляющим.
Я посмотрел на его тело, как Килгал выпускает его голову из рук и поднимается. Да, я жестоко ошибался, и поэтому он теперь лежит здесь. Если бы я поступил по-другому… Конечно, он мог бы все равно оказаться здесь – кто знает? – но вещи могли принять иной оборот, гораздо лучший. Я предал его, и у меня хватило наглости предположить, что это он предал нас.
Предательство заканчивается здесь и сейчас. Я крепко стиснул зубы, и на щеках заиграли желваки.
– Мы не одни. Нас много, и мы вместе. Мы, может быть, еще не джедаи, но и не беспомощные дети.
Датомирская ведьма посмотрела на меня и сформулировала свой вопрос по-другому:
– И что мы можем сделать?
– Ответ напрашивается сам собой, разве нет? – я указал большим пальцем в сторону «охотника за головами». – Кип был здесь, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что именно он повинен в том, что произошло с мастером Скайуокером. Первое, что нам необходимо сделать, – это известить Корускант о том, что случилось с Люком и что в этом деле замешан Кип Дюррон.
Мон каламарский посол подняла взгляд:
– Пока у тебя не будет четких доказательств того, что здесь был Кип, обвинять его в этом нельзя.
Я нахмурился:
– Но «охотник за головами»…
– Мог быть похищен у него и использован кем-то другим.
– Твоя осторожность – это очень хорошо, Килгал, но о том, что здесь был Кип, не так уж тяжело догадаться, – Кам подошел к краю пирамиды, посмотрел вниз, на посадочную полосу, затем фыркнул: – Как вы думаете, Кип все еще прячется где-то здесь?
Стриен покачал головой:
– Я Кипа не слышу.
– Хотелось бы надеяться, это означает, что он мертв, но я в это не верю, – я перевел взгляд на Кама. – Ты, наверное, думаешь о том, как он улетел с этой скалы, если его истребитель остался здесь.
– Да, причем единственное другое средство передвижения в этой системе, если только Кип не прилетал посреди ночи с какими-нибудь дружками и улетел на их корабле, это «Сокрушитель солнц», – его руки сжались в кулаки. – Кип знал, как летать на нем.
Тионне содрогнулась.
– Неужели у него хватило сил, чтобы вызвать корабль из самого сердца газового гиганта?
Скрин нагнулся и поднял камушек, ярко блеснувший в лучах заходящего солнца.
– Радужный камень. Единственное место во Вселенной, где они образуются – самое сердце Йавина. Он мог выпасть из углубления на корпусе «Сокрушителя солнц», когда Кип входил в него.
– Ох, совсем не эту новость я хотел услышать, – громко вздохнул я.
Килгал подняла руку:
– Радужный камень можно найти и здесь, на Йавине IV, и мы понятия не имеем, как долго этот камушек здесь валяется. Более важно иное – у нас нет возможности сказать наверняка, остался «сокрушитель солнц» в сердце газового гиганта или нет. И снова ты приходишь к выводу на основе косвенных улик.
– Теперь я понимаю, почему тебя сделали дипломатом, посол Килгал, – я тяжело вздохнул. – Ну ладно, давай все разобьем на несколько шагов. Во-первых, нужно отнести мастера Скайуокера вниз и положить его поудобней.
Тионне улыбнулась:
– Мы должны положить его в Большом зале.
Я содрогнулся:
– Не надо, а то будет похоже на поминки. Он ведь не мертвый.
Улыбка испарилась с ее лица:
– Я просто подумала, что ему нравился этот зал, там хорошая акустика, подходящая для пения и музицирования, и еще он был местом, где проводилось празднование великой победы.
Кам подошел и положил руку ей на плечо.
– Хорошая мысль, Тионне. Там достаточно места, чтобы мы все могли собраться и послушать, как ты поешь. Мы все хотим, чтобы он продолжал чувствовать себя частью нашей общины, – Кам посмотрел на меня и приподнял бровь.
– Точно. Ты сегодня соображаешь намного быстрее меня, Тионне, – я взглянул на мон каламари. – Посол, у вас есть талант к целительству. Не могли бы вы осмотреть мастера Скайуокера и сказать нам, чем мы можем ему помочь. Запасы медицинских препаратов у нас сильно ограничены…
– Да, я могу позаботиться о первичном осмотре. Однако нам нужно вызвать сюда как можно скорее команду медиков, – Килгал медленно моргнула. – Мы также должны оповестить Новую Республику и сенатора Лейю Органу Соло о том, что с ее братом что-то произошло.
– И дать им знать, что Кип Дюррон заполучил «Сокрушитель солнц», — добавил Бракисс. – С его ненавистью к остаткам Империи, можно себе представить, как он применит столь мощное оружие.
Я не дал Килгал возможности что-то возразить на замечание Бракисса.
– По крайней мере, нам нужно послать исследовательскую команду, которая могла бы сказать, остался ли «Сокрушитель солнц» в газовом гиганте или нет.
Кирана Ти наклонилась и утерла пот со лба Люка полой своей туники.
– Еще нам нужно позаботиться о том, чтобы мастер Скайуокер никогда не оставался один. Рядом с ним всегда должен стоять почетный караул.
Дорск 81 посмотрел на нее с ужасом на лице:
– Неужели ты думаешь, что мастеру Скайуокеру все еще угрожает опасность?
Я прокашлялся:
– Этой возможности нельзя исключать. Возможно, Кип хотел убить его, но в последний момент, по причинам, нам неведомым, отступил. Он может вернуться, чтобы завершить свое дело. – Или черный человек может попытаться. – Постоянное дежурство рядом с ним имеет смысл и по медицинским соображениям, на случай, если его состояние изменится.
Мон каламари кивнула и добавила:
– А сейчас нужно перенести его внутрь. Надеюсь, его состояние довольно стабильное и он транспортабелен.
– Хорошо. Я пойду свяжусь по галактической Сети с Корускантом, чтобы сообщить им обо всем случившемся. Посол, я хотел бы, чтобы вы потом поговорили с сенатором Лейей Органой Соло. Вы сможете ответить на ее вопросы о брате куда лучше, чем я, к тому же новости о том, что произошло здесь, должны исходить от кого-то, кто знает ее, а не от постороннего.
