Сергей Чичин - Отстойник
— Да это ж болото! — сверкнул я проницательностью. — Эл, ты совсем ебанулся? Мы ж тут потонем, как Титаник!
— Болото? — Эл озадаченно лупнул глазами. — А, ну… в общем–то, так и есть. Я не думал, что это так критично! Тут почти везде такое.
— А как мы из него выберемся?!
— Мы пойдем. Я, по крайней мере, на это рассчитывал.
— Да тут же глубоко!
— Не везде. Я буду вести.
Что–то тут было определенно не так. Но вот что? Я брезгливо отер изгвазданную руку о жилет. Даже болота тут какие–то ненашенские, паршивые, жирные и неоттираемые. Как только они на этих болотах башни строят?!
Ах да, вот что не так.
— Эл, а как вы в этой топи выстроили башню???
— Башню не я строил, — испуганно отмахнулся Эл. — Это до меня! Задолго. На ровном твердом месте. Это потом уже низину затопило. И туманов этих раньше не было…
— Так что, башня под воду уходит?
— Ага. То окно, из которого мы вылезли — восьмой ярус, вон пометка, — Эл ткнул мечом в туман. — А вон там — видите? Под бортиком — это окно седьмого яруса. Остальные шесть ярусов уже там…
И с самым скорбным видом потыкал себе под ноги.
— Так ты поэтому советовал не переборщить с глубиной?
— О нет. Я, если честно, на столь благоприятный исход и не рассчитывал.
Куплю клещи, разогрею на открытом пламени и вернусь к этому разговору. А пока — отобрал у Эла ружье, наитием определил направление к башне и побрел в ее сторону. Сапоги, налитые болотной водицей (хорошо, если только водицей!) превратились в гири. Надо бы их снять, но кто знает, какие пиявки и пираньи водятся в этих краях? Так за пятку тяпнут, что ногу по самое ухо придется ампутировать. Плавали, знаем. С тех пор предпочитаем летать «Боингами».
Сверху внушительно бухнуло.
— Есть тут кто? — опасливо поинтересовался Чарли с бортика. — Высоко?
— Терпимо. Тут мокро, Чарли. Прыгай, только не ласточкой.
— Позвольте спросить, — донесся из тумана небывало вежливый глас фон Хендмана. — Эл, что такое может одновременно цокать и шуршать в коридоре?
— Выбирайтесь оттуда! — гаркнул Эл над моим ухом, как из базуки выпалил. — Мистер Чарльз, прыгайте! Мисс Ким!…
Чарли пронесся мимо меня со сдавленным скулением, взорвал поверхность болота, грянувшись в него всем анфасом, и захлебнулся бормотанием, полностью погрузившись в жижу. Эл, в один миг выпорхнувший из объятий трясины, приплясывал рядом, не проявляя интереса ни до чего, кроме подлежащей первоочередному спасению Айрин, и выручать Барнета довелось лично мне. Я мотнулся — иначе и не назвать движение в неподъемных сапожищах — в ту сторону, где он погряз в пучине, запустил так и не оттертую дочиста руку в густую жирную гладь и, нащупав под нею воротник Чарли, дернул его вверх. Голова сержанта показалась над поверхностью, немедля зашлась гулким кашлем, переходящим во рвоту, а в промежутке между клокочущими раскатами рассказала такое, что я выпустил ворот и позволил грубой башке нырнуть обратно. Еле удержался, чтобы ногой не притопить. Это ж надо так выражаться при детях, женщинах и иностранцах! Я про большинство перечисленных органов слыхал только краем уха, а уж в возможности их сопряжения озвученным способом вовсе есть суровые сомнения. Вернемся — попрошу матушку Барнет вымыть своему чаду рот. Не то что с мылом — с «фейри». А потом зашить наглухо.
Да, и не забыть побывать там, где такие слова в обиходе. Люблю я лингвистику. Для общего, так сказать, развития.
Айрин, вывалившаяся из окна следующей, на бортике не устояла и с истошным воплем, переходящим в визг, обрушилась с него спиной вперед. Ловкий наш Эл успел и тут, хотя я и испугался было, что нанижет Айрин на меч; но он ловко отвел клинок в сторону и поймал деву по всем канонам жанра — на руки. Ну вот, а мне достался грубящий и сильно грязный афроамериканец. Хорошо хоть, Айрин у нас тот еще гений чистой красоты, не то бы вовсе озверел от такой несправедливости.
Чарли вынырнул вновь, выпучил на меня безумные глаза.
— Чего там?!
Где — там? О чем это он, интересно?
— Лежи, тебе говорят!
Чарли лихорадочно втянул в грудь побольше воздуху и, захлопнув глаза, плюхнулся носом обратно в болото. Хе–хе. Занятно, однако.
— Мейсон, ты видел, как должен вести себя мужчина?! — слабым голоском окликнула меня Айрин, так и замершая в лапах огромного Хранителя. Ты гляди, и она на чьем–то фоне может казаться маленькой и хрупкой.
— Видел, видел. Эл у нас настоящий рыцарь на вороной пальме…
Идиллию нарушил Мик, целенаправленно прилетевший сверху прямо по следам Айрин, то бишь точно в объятия Эла. К чести последнего, тот сделал–таки попытку увернуться; но и Мику надо отдать должное — от столкновения с ним не очень–то отвертишься. Может, Эл и устоял бы, если бы дурища, которую он нежно прижимал к груди, не завопила благим матом при виде летящего с небес друга детства и не шарахнулась, словно кнутом вытянутая. Ничего не хи–хи — я в кино видел! В общем, фон спикировал на скульптурную группу и завалил ее в грязь, нарушив весь романтизм ситуации и подняв нешуточный фонтан брызг. В этом весь Мик. Его даже с собственного дня рождения обычно выдворяют с полицией.
Настроение мое несколько улучшилось, когда обнаружилось, что я — единственный, кто набил полные сапоги грязи, зато не вывалялся в ней целиком. Эл вытянулся во весь рост, бессильно вращая устремленными в небо глазами. Айрин начерпала полное декольте, что ее не очень–то украсило и повергло в тягостное оцепенение. И только неунывающий Мик, хоть и превратился в не нуждающуюся в гриме болотную тварь, ничуть не растерялся.
— Вы бы хоть предупредили, — попенял он мне, с комфортом усаживаясь в грязи. — Я бы еще пониже спустился.
— А что там цокало и шуршало?
— Где? Ничего не шуршало. Это я так, абстрактно спросил. Вдруг, думаю, зашуршит, а я не при делах.
Рядом опять вынырнул и, тяжело дыша, перекатился на бок Чарли. Никогда бы не подумал, что увижу его в таком разукрашенном виде. Это же тот самый пацаненок, которого в начальной школе госпитализировали с истерикой, когда он посадил себе на галстук пятно кетчупа. А тут — молодцом. Только рот разевает, как рыба на берегу, и глазами из орбит вот–вот выстрелит на поражение. Ой. Не вырубить ли его, для собственной безопасности?
— Падай! — рявкнул Барнет на меня и ухватился за обросший грязью пистолет на боку. А Мик и кричать не стал — просто подбил подошвой мою ногу в районе лодыжки, и я, не ожидая такой пакости, грохнулся в жижу рядом с ним. Что за дела? Больно же, грязно и противно!
Зато обильная зеленая струя, напоминающая концентрированный репеллент, пронеслась высоко над моей физиономией и безвредно рассыпалась множеством брызг.
— Пошел вон! — гаркнул Эл в ту сторону, откуда струя прилетела, и напыжился так, что меня посетила мысль о несвоевременном запоре. Может, пальнуть в неведомого плевателя? Ружье я машинально удержал над поверхностью болота — привычку не пропьешь, так что…
Эл перевел дух и расслабленно махнул в мою сторону рукой.
— Отогнал. Что значит дикие места! Обычно они не бросаются на таких крупных существ — мы им просто не по силам. Хотя кожа, думаю, слезла бы.
Пожалуй, это было бы и неплохо. Потому что отмыться от этого болотного аромата, не содрав его вместе с кожей, может не получиться. После каждой экспедиции по Укаяли ко мне месяц принюхиваются в общественных местах, а кошку матери приходится зонтиком выковыривать из–под дивана. Не сказать, чтобы я придавал слишком много значения запаху (настоящий мужчина и не должен благоухать, как цветочный магазин), но когда запах можно одеть в штаны и послать разгонять демонстрации — это уже перебор.
— Если я и бывала когда–то в компании больших уебанов, то в памяти моей этого не отложилось! — проскрипела Айрин, энергично процарапывая широкие борозды в своем грязевом покрытии. — Эл, ты в самом деле считаешь, что они нам тут нужны?
— Мисс Ким! Именно по Вашему настоянию…
— Ты меня больше слушай! Можешь же, когда хочешь, цапнуть и потащить!
Вот и пойми после этого женщин.
— Эй, ты не хочешь ли нас тут бросить?! — взвился Чарли, всегда очень своевременно улавливающий угрозы для своей правоохранительной задницы. — Вот уж спасибо! Затащили хуй знает куда, изваляли в грязи, а теперь?!…
— А тебя я вовсе не звала! Я тебя знать не знаю! Этим двум уродам дай волю — они и парня с сосисками прихватят, и своих дедов, и китайскую мафию!
Зачем нам китайская мафия? Я из всех многочисленных мировых китайцев знаю только одного — он содержит маленький магазинчик в паре кварталов от моего дома и вот уже пять лет не может расширить свое знание английского за пределы фразы «зовите меня Рональд, пзалста». Не нужны нам такие сподвижники. А вот деды — это мысль. Когда я в последний раз созванивался со своим любимым канадским дедушкой, он как раз собирался на прогулку в лес — брать медведя на рогатину. А старик фона поучаствовал едва ли не во всех войнах ХХ–го века (вот только никогда не уточнял, в какой кампании кого поддерживал). Таких кадров в Ад только запусти! Вмиг гаракхов оседлают.
