Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 2
— То, что я рос без него. То, что он погиб от рук террористов. Достаточно?
— Наверное… Ты знаешь, что его обвиняли в том, что именно он подготовил покушение на Папу в Ватикане в восемьдесят первом?
Я усмехнулся.
— Знаю. Это для меня не новость. Чушь собачья и больше ничего. Ты думаешь, что мне из-за этого…
— Не только.
Будь это кто-то другой — встал бы и ушел. Еще мне тут слушать…
— Ты просил посмотреть документы, к каким у тебя не было допуска. Я запросила материалы. В том числе по Ватикану, по Риму… все, что только было. У нас — с оцифровкой архивов дела обстоят хуже всего. Информации много — шутка ли, копии спецсообщений по всем посольствам, за все время — а людей мало и финансирования тоже. Ведь мы не боремся с терроризмом…
— Начинай бороться. Могу помочь.
— Не ерничай. Так вот, по моей просьбе перешерстили все папки по Риму и Ватикану, начиная с семьдесят пятого года. И нашли спецсообщение, которое я не могу объяснить. Верней… могу, но думаю — лучше прочитать тебе самому. И сделать выводы.
Я кивнул на папку, лежащую на столе.
— Это оно?
— Оно.
— О чем оно?
— О твоем отце. И его действиях в Риме.
— Фальшивка.
— Я проверила. Все совпадает. Твой отец был в Риме в то время. Служба безопасности посольства доложила о его внушающих подозрение действиях, но он к тому времени уже вернулся в Санкт-Петербург. Здесь все.
Отец знал итальянский, это я знал точно. Он знал итальянский, арабский, английский — но не знал немецкий и языки скандинавской группы.
Но какого черта он делал в Риме?!
Я взял папку. Осторожно, словно прикасаясь к раке[71] святого, достал документы. Стандартные, пожелтевшие от времени, заполненные еще частично от руки, частично на машинке бланки…
Совершенно секретно
Вскрыть только адресату
Копий не снимать
Выписок не делать
Черновик и лента пишущей машинки уничтожены по акту N 278 с.г.
Уничтожается в первую очередь!
Его Превосходительству
Постоянному товарищу министра иностранных дел
Тайному советнику Грицевичу Виктору Витольдовичу
От
Третьего секретаря посольства ЕИВ Императора Российского
При дворе Его Королевского Величества, Короля Италии Виктора Иммануила IV
Надворного советника
Параскуна Е.В.
Тема: 13/218-81
Ваше Высокопревосходительство, просим принять заверения в своем совершенном почтении и надлежащем справлении службы России и Престолу.
Настоящим сообщаем результаты негласной проверки, проведенной по указанному выше циркулярному письму, направленному нам за именем Вашего Высокопревосходительства, касаемо действий и сношений капитана первого ранга флота ЕИВ Императора Российского Воронцова Владимира Павловича за период его пребывания в Риме с января по июль с.г. Проверка проводится в связи с известными событиями в Ватикане в июле с.г. и подозрениями в причастности к ним некоторых подданных ЕИВ.
Капитан первого ранга Воронцов прибыл в Итальянское королевство 11 января с.г. экспрессом Цюрих-Милан по паспорту на имя Кресси, Шарля, уроженца г. Лион, банковского клерка, работающего в отделении Креди Лионез д ' О в Женеве, Швейцарская конфедерация. Нам не удалось найти место, где капитан первого ранга Воронцов проживал с означенных чисел марта по, примерно, середину марта с.г. Капитан Воронцов так же не входил в сношения с работниками консульства и не зарегистрировался по прибытии у военно-морского атташе, как того требует инструкция. Однако, нам удалось установить, что по документам Шарля Кресси он входил в сношения с несколькими лицами в городе, в том числе довольно известными. Все это — установлено исходя из серии публикаций в газете Ла Стампа и нами проверено. Список лиц, с которыми вступал в сношения капитан первого ранга Воронцов, прилагается ниже.
Одиннадцатого марта, по тому же паспорту на имя Кресси — капитан первого ранга Воронцов прибыл в Рим. Поселился в пансионе Вентура в четырнадцатом округе, данное место славится как место, где не спрашивают документов при заселении. О своем прибытии в Рим военно-морскому атташе не сообщил. По отзывам постояльцев — капитан первого ранга Воронцов почти никогда не бывал в своем номере, отсутствовал дни и даже многие ночи. Характер активности Воронцова до конца не изучен, но он, безусловно, посещал Ватикан не менее двух раз. Список лиц, с которыми он контактировал — прилагается ниже.
Восемнадцатого июля с.г. — капитан первого ранга Воронцов вылетел в Бухарест по паспорту гражданина САСШ Ричарда А. Пайнтли, рейсом авиакомпании "Алиталия". Дальнейший маршрут капитана первого ранга Воронцова установить не удалось.
Указанная выше информация может считаться достоверной, поскольку проверена прикомандированными к разведочному отделению посольства нижними чинами.
С уверениями в почтении,
Остаюсь верным слугой Престолу
Третий секретарь посольства ЕИВ Императора Российского
При дворе Его Королевского Величества, Короля Италии Виктора Иммануила IV
Надворный советник
Параскун Е.В.
Я отложил лист бумаги на стол, мельком отметив, каким он стал хрупким.
Вот так вот… Финита. Покушение на Папу состоялось восемнадцатого июля восемьдесят первого.
Информация в документе, безусловно, не самая достоверная. Упоминание о расследовании, проведенном газетой Ла Стампа, одной из крупнейших газет не только Итальянского Королевства, но и Европы — раскрывает карты относительно этого письма. За основу взяли журналистское расследование, проведенное газетой Ла Стампа, факты, которые были в нем изложены — послали проверить нижних чинов посольства. Самим проводить расследование было чревато — посольство в это время находилось, чуть ли не в осаде, в городе кишели террористы, немцы тоже относились к нам … без радости. В очень неспокойное время произошло покушение на Папу Римского — для католической Италии это все равно, что покушение на Господа Бога. Особенно, если учесть то, что произошло до этого и то, что многим хотелось гражданской войны в стране. Нижние чины попытались осторожно встретиться с теми, кто упомянут в статье и выяснить достоверность информации. Нижние чины вернулись и доложили, что информация, изложенная в газете достоверна.
Или надворный советник Параскун просто раскрыл газету и точь-в-точь переписал оттуда материалы, добытые итальянскими журналистами — расследователями? Могло быть и такое, я не раз говорил, что девяносто процентов разведывательной информации можно почерпнуть в открытых источниках, нужно только знать в каких и как анализировать достоверность информации. Могло быть — но вряд ли. Если вскроется обман — взгреют за него так, что мало не покажется. Наверное, он просто взял газету, дал ее нижним чинам и послал их проверить информацию. В этом случае — он прикрыт: да, информация из газеты, но проверена разведочной службой посольства и может считаться достоверной.
А Ла Стампа — не желтая газетенка. Просто так, откровенную брехню она писать не будет. И даже желтые газеты — иногда берут материал с потолка.
Насколько я знал своего отца и то, что он делал? Что о нем помнил?
Я был слишком мал, но очень хорошо помнил один момент. Только один… он просто врезался мне в память. Это было как раз летом… тем летом, в начале июня восемьдесят первого. Мы с матерью жили в снятой на лето даче на самом побережье… можно было бы и во дворце, но во дворце было слишком жарко. А кондиционеров нормальных тогда не было… Вместе с мамой и бонной мы были на пляже… когда появился отец. Я точно помню, что его не ждали… иначе бы меня уже с утра вместо привычной рубашки и шортов нарядили бы в матросский костюм, который был жарким, тер и жал во всех местах и который я ненавидел. Я не сразу узнал отца… потом мама сказала — сынок, это же папа… И я побежал к нему по песку, а потом споткнулся…
Было так обидно…
Отец прибыл на два дня. Он был не в форме, но с большим, походным чемоданом, который стоял в прихожей дачи, и который я тем вечером попытался открыть, но неудачно. Я помнил то, что мама не проявляла обычной радости по приезду отца. А на следующий день — мы вышли в море на небольшой парусной яхте. И тоже — была какая-то напряженность…
Потом отец исчез, исчез примерно на месяц. Потом он появился — и мы переехали в Воронцовский дворец на какое-то время, но очень ненадолго. Потом отец и мама уехали… а потом они погибли. Я хоть был и маленький — но я почему-то отчетливо все понял. Что ни мамы, ни отца больше нет на земле, и отец больше никогда не придет, и мы не поедем все вместе кататься на яхте. И у меня больше нет никого — кроме дедушки и Его Величества.
А Его Величество — тогда Александр Пятый был еще относительно молод — присутствовал на похоронах, это я помню точно.
