Сергей Кусков - Игрушки для императоров. Иллюзия выбора
Кто вообще такие эти ангелы? Молодые зеленые девчонки, которых дрючат так, что на это нельзя смотреть без слез? Бабы-стервы, пытающиеся подобрать ключик, чтобы править миром? Не только. К сожалению. Большому сожалению. Ибо, будь так, это место легко ненавидеть. Но ненавидеть место, где проходят школу жизни ОБЫЧНЫЕ люди? Обычные девочки, такие же, как мои одноклассницы и однокурсницы? Как девчонки из нашего района, с которыми я общался, дружил и встречался? Как миллионы их сверстниц за воротами? Они умеют убивать, да, но это единственное, что отличает их от остальных.
Убивать… Я и сам умею это делать. Пусть высшие силы не позволили мне довершить начатое до конца, но я ШЕЛ убивать Толстого. Шел осознанно. Иными словами, переступил ту грань, которая отделяет «человека обычного» от «человека убивающего», и не мне тыкать им, говоря, что я лучше. А практика? Практика – вопрос времени.
Бабы-стервы здесь тоже есть, глупо это отрицать. Взять ту же Катарину, вышагивающую рядом с видом победительницы. Пусть торжествует, мне не жалко. Она так и не поняла, кто кого больше использовал в нашей ситуации, я ее или она меня. Такие, как она, есть не только здесь, равно как везде есть плохие и хорошие. В моей школе, например, есть сволочи вроде Командора и есть порядочные, вроде дона Алехандро. Подонки, как Витковский, и такие, как последний преподаватель истории ЛА. Классный мужик, несмотря на то что шпик!
Но главным индикатором того, что все изменилось, стало оружие. Я сжимал его, придерживал при ходьбе, но теперь оно не придавало уверенности, не вызывало сокровенный трепет, который испытывают мужчины к игрушкам, умеющим убивать. Это просто была хрень, которая может делать так, чтобы другие люди становились мертвыми.
Я стал другим человеком, стал старше. И, несмотря ни на что, одно это стоило того, чтобы пересечь порог данного заведения в первый раз.
– Молчишь?
Я скупо кивнул. Отвечать не видел смысла. Все, что нужно, она скажет сама. Мы ехали медленно, бесцельно перескакивая с одной подкупольной магистрали на другую, без конечного пункта, оставив воркующую парочку далеко позади. И, за исключением приветствия, все это время не проронили ни звука.
– Ничего не хочешь сказать или спросить? – Она попробовала закинуть удочки.
Я неопределенно пожал плечами.
– Почему именно она? Именно такая, как Маркиза?
Катарина улыбнулась. Ждала этого вопроса.
– Для контраста. Она необычная даже для нас, да ты и сам это понял. А еще она очень хорошо метает ножи. Девочку с оружием ты бы легко вычислил, ножи же можно спрятать так, что никогда не догадаешься. А на небольших дистанциях ножи даже более грозная сила, чем пистолеты и игольники. Поверь.
Я верил. Видел, как некоторые спецы с ними управляются.
– Тот парень выжил? – сменил я тему.
Улыбка с ее лица сошла.
– Когда мы его отдавали скорой, был жив. Сейчас не знаю.
– Обязательно было позволять стрелять в него?
Мои вопросы ей не нравились, но она не пыталась юлить, отвечала. Всегда бы так!
– Да. Все три наши девочки вокруг стояли в невыгодной позиции. Мы не ждали, что кто-то набросится на бандитов. Случись это как-то иначе, может, и не дали выстрелить. Но только не в той позиции. – Она покачала головой.
– А если бы вы охраняли его? – выделил я это слово.
– Наши позиции были бы иными, он бы не пострадал. Хуан, не вешай на нас всех собак. Мы сделали все, что смогли. И не надо пенять, дескать, если бы мы не подстроили ограбление, он был бы жив. Эти твари напали бы на другой магазин и убили бы кого-то другого. Мы же не просто дали напасть на конкретный объект в конкретное время, мы ликвидировали самих напавших. Они мертвы, все четверо. Если бы мы этого не сделали, сколько они совершили бы еще налетов? Убийств? Мне рассказать, как работает наша доблестная система правопорядка?
– То есть твоя совесть чиста, – усмехнулся я, подведя итог ее аргументам.
– Да. – Она кивнула с гордостью, явно не показной.
Я не знал, что сказать. Произошедшее – тема глубокого философского спора, а я не считал себя в достаточной степени подкованным в столь тонких материях. Да и настроение не то. Зерно истины в ее словах имелись, и цепляться я не стал.
– Как же вы смогли подстроить нападение в нужное время в нужном месте?
Она пожала плечами:
– Это было золото корпуса. Уже третий день мы закупаемся продуктами в этом магазине на большую сумму в ожидании тебя. Продукты частично идут в общую столовую, частично малявкам для разнообразия рациона, надо же их когда-нибудь баловать? – Усмешка. – Разницу между заложенной в бюджет оптовой закупочной ценой и реальной розничной компенсирует Мишель. Частью из собственных средств, частью из неведомых мне фондов. Но поверь, это не так много, она выдержала бы нагрузку на собственный карман даже в полном объеме.
– Золото меняли в банке, – продолжила она, усмехнувшись чему-то своему. – Ведь теоретически каждый электронный империал обеспечен золотом. Практически же…
Пауза.
– Мы не частная лавочка, когда с тобой разговаривает глава корпуса королевских телохранителей, ни один управляющий не сможет отказать в обмене. Невзирая ни на какие лимиты выдачи.
Ну, с этой стороны действительно проблем я не видел. Хотя наверняка дело не только в угрозах, попробуй угрожать управляющему Королевского банка! Но еще и в авторитете. У доньи Тьерри он есть.
– Гораздо сложнее было выйти на исполнителей, приемлемых отморозков, – вновь продолжила Катарина. – И хорошо их мотивировать. Тут опять пригодилось золото, а также архивы департамента безопасности. Мы похитили дочь одного важного человека из мира мелкого криминала, на которого официально вроде как ничего не имелось, и «уговорили» работать на нас. Она уже отпущена, не переживай, – выдала Катарина фирменную усмешку. – Он-то и вывел нас на бандитов, после чего вычислить и взять их в оборот стало делом техники.
Накладки были, – оговорилась она. – Пришлось продемонстрировать этому человеку, что мы играем серьезно, и несильно ту девочку порезать. Но результат того стоил.
– Бандитские методы! – заметил я.
– А кто сказал, что мы благородные рыцари? – парировала она.
«Действительно, кто это сказал? – усмехнулся я про себя. – Они – боевой орден клана Веласкес. КЛАНА. Им нет дела до венерианского правосудия, до принятых в обществе норм морали и иных высоких материй. У них есть Цель, и только это имеет значение».
– И все ради того, чтобы оказать психологическое давление на какого-то мальчика-с-района? Ничего не стоящего и не значащего? – Я нервно рассмеялся. – Не слишком ли сложно?
– Ты себя недооцениваешь, – выдавила она покровительственную улыбку. – Да и сложного на самом деле ничего не было, а девочки наши засиделись без дела. Такие разминки приводят в тонус. А еще… – Она задумалась. – Хуан, ты не представляешь, какие ощущения я пережила после того, как в меня целились впервые в жизни. Это ломка, малыш, ее начало. И ты прошел тест, хотя и не убил никого из нападавших, как пришлось в свое время сделать мне. Последствия ты ощутишь обязательно. Только позже, не сегодня. После чего я получу тебя с потрохами, любого, на любых условиях. Так что да, оно того стоило.
Как показало время, она оказалась права. Причем прошло совсем немного времени. Но в тот момент, хотя я тактично промолчал, не вступая в спор, меня покоробила разящая от нее самоуверенность.
– А если бы я не напал на него? – Я пытался найти нестыковки в ее плане. По-своему гениальном, но не по исполнению, а по наглости, по амбициям воплощавших его. – Если бы они забрали золото и тихо ушли? Не наставив на меня пистолет? Что бы вы делали в этом случае? Как бы выходили из положения?
Ее губы вновь растянулись в покровительственной улыбке.
– А никак. Это был риск. Но, как думаешь, откуда у простой приютской девочки «семейная реликвия» из синтетического алмаза столь невероятного размера? Сколько, думаешь, он стоит? Много, Хуан! Баснословно много! Они должны были клюнуть на него и клюнули, как мы того хотели. И ты тоже клюнул, защищая свою спутницу, которую они «обидели». Кажется, хотя бы на этот раз обошлись без форс-мажоров? – Из ее груди вырвался довольный смех.
Мы договорились на сегодня, на утро следующего дня, чтобы не тянуть резину. Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Смысл переживать, мусолить что-то в себе от безделья? Решение принято, принято окончательно, и чем раньше оно претворится в жизнь, тем лучше для меня.
Тем же вечером они собрали свой совет офицеров в расширенном составе, с повесткой дня, состоящей всего из одного вопроса. В начале двенадцатого Катарина уже отзвонилась, сообщив об их решении.
– Это будет испытание, малыш. Тяжелое испытание. Тебе понадобятся все силы, чтобы пройти его. Отнесись к нему серьезно, – стращала она. – Если пройдешь его, ты зачислен. Достоин того, чтобы мы с тобой работали. Нет… – Она замолчала, но продолжения не требовалось. – У нас суровые законы, но это законы. Ты можешь отказаться в любой момент перед полосой. Но только перед ней. Так что подумай, трижды подумай!
