Виктор Точинов - Черная гвардия Эридана
– Летел. Согласно приказа.
– Веселишься? Орден за шустрость не дам, не надейся. Но чем поощрить, подумаю, – он по-отечески похлопал подчиненного по плечу. – Честно говоря, не ожидал, что ты рискнешь проникнуть так далеко. Можно сказать, дошел до самой сердцевины «черной дыры»…
Комбаз отвлекся, чтобы вывести на монитор обработанные результаты сканирования, переданные «мамкой» в центральный вычислитель базы.
– И что же интересного в сердцевине?
– А ты не спеши, – усмехнулся комбаз, как бы невзначай закрывая экран своим плотным телом. – Суетишься, как прыщавый юноша на первой случке, – он повернулся к подчиненному. – Хочу проверить, что тебе подсказывает интуиция.
– Интуиция? Да ничего не подсказывает. Разве что – отдохнуть бы еще не помешало. Часиков этак шесть.
– Отдохнуть?! – оскорбился начальник. – А что ты, спрашивается, всю ночь делал?
– Виноват, мне показалось, ночь еще не кончилась.
– Показалось ему… Я, старик, по двадцать часов на ногах! И ничего, не падаю! А вы молодые… тьфу! Да я в ваши годы…
Пошло-поехало. Высокопоставленный чиновник, в один миг превратившись в заурядного пожилого брюзгу, словно забыл, зачем вызвал офицера-спецназовца.
Ленор мысленно застонал. «Я в ваши годы…» Знакомая, десятки раз слышанная песня, фальшивая от начала до конца…
Чем на самом деле занимался командир базы в свои молодые годы, было отлично известно. Комсомольский активист и общественник, будущий руководитель подводного «дома» изначально сделал ставку на движение вверх по партийной линии. Он никогда не служил в действующих частях, не участвовал в разведывательных или диверсионных операциях, стрелял – разве что в тире… Он был обычным кабинетным воякой и вполне мог не понимать, насколько сложно работать в море десять часов кряду.
Раздражение, поднятое усталостью, как тесто хорошими дрожжами, едва не выплеснулось наружу. Ленор усилием воли подавил в себе протест. С каменным лицом он выслушал дежурное нравоучение своего непосредственного и единственного начальника.
Лишь закончив словесную порку, командир базы с чувством глубокого удовлетворения сдвинулся в сторону, давая «осьминогу» возможность увидеть монитор.
А в «черной дыре» действительно происходило что-то необычное.
Аппаратура, установленная на буях, была сконструирована таким образом, чтобы, прежде всего, регистрировать постороннее движение. И еще она могла – приблизительно, конечно, – оценивать размеры объектов, проплывавших вблизи буев…
Размеры этих тварей были чудовищны. И двигались они поразительно быстро. Но главное – их было много.
Невероятно много.
– Вот это сборище! – произнес Ленор с восхищением. – Сколько же их здесь?!
– По самым скромным подсчетам – тысячи.
– И что, все таких габаритов? Да каждый из них больше моего «Ската» в несколько раз!
– Ничего, справимся. Это уникальное местечко мы никому не отдадим.
– Подождите… А что с животными? Я бы не стал приуменьшать опасность…
– «С животными!» – комбаз хохотнул. – Это ты хорошо сказал – с животными!
– Но их численность, их размеры в сочетании со скоростью… Кроме того, мы ничего о них не знаем, даже паршивенького изображения не имеем.
– Расслабься, деточка. Ты свое дело сделал, все дальнейшее – не в твоей компетенции. И вообще, нет таких крепостей, которые не взяло бы Сопротивление.
– Виноват, но я там был. Разрешите откровенно?
– Валяй.
– Любые наши подводные аппараты против этой силы – игрушки. Что и показала участь тех, кто плавал туда до меня. Да и я вернулся только потому, что мне повезло. Мое мнение: прежде чем лезть в этот район, нужно сто раз подумать.
– У нас есть кому подумать, солдат. Или ты считаешь себя умнее наших вождей, которые ставят задачи и следят за их выполнением? – Он взглянул на свое отражение в стекле перегородки, отделяющей одну часть рубки от другой, и шаловливо подмигнул сам себе. – Я тебе вот что скажу, «осьминог». Как бы ты ни относился к людям, облеченным властью, они-таки сидят выше тебя и видят дальше. Поэтому то, что может показаться тебе глупостью или даже преступлением, на деле исполнено глубокого смысла и недоступной твоему понимаю целесообразности…
Ленор стиснул зубы, уговаривая себя не сорваться. Похоже, началась еще одна лекция – на этот раз об исключительной роли руководящих органов в борьбе повстанцев за галактическую справедливость.
Как вдруг…
Дверь в рубку с грохотом распахнулась и в неё – не вошли, нет; ввалились – три крупных мужчины, одного из которых Ленор узнал сразу. Это был тот самый «спец», которого Феликс подговорил в свое время выйти на спарринг против командира «осьминогов». Громила тащил за собой… беспризорника, предупредившего Ленора о поврежденных винтах! Ноги мальчишки волочились по полу: похоже, он был без сознания.
Кулаки подводника непроизвольно сжались.
Командир базы, мгновенно забыв о начатом было воспитательном монологе, осведомился – с жесткостью, которую от него трудно было ожидать:
– Что за спектакль?! Перепутали свои казематы со штабным блоком?
Ответил плотный крепыш с коротким ершиком седых волос.
– Не шуми, Ким Иваныч, не до реверансов. Дело безотлагательное.
– Раскрыли очередной мятеж?
– Мятеж никуда от нас не денется. А пока поймали выродка, – он показал на подростка, – который два дня назад похитил контейнер с ДЦУ.
– ЧТО?! – страшным голосом сказал комбаз. – Вы ДО СИХ ПОР не нашли датчик?! И чем вы, нахрен, занимались? Баб крыли? – Он мимолетно посмотрел в сторону Ленора. Видимо, амурные подвиги спецназовца подсказали ему язвительный вопрос.
– Никак нет, – парировал седовласый. – По части баб – это к нашим коллегам, – он легонько поклонился командиру «осьминогов», показывая, что ему отлично известно все, что твориться на базе. – Мы работаем. Датчика у нас и вправду нет – пока. Зато есть гаденыш, который украл его из трубы.
– Какой трубы?
– Вентиляционной. Однако суть дела не в этом. Поскольку виновный в совершении преступления первой степени, а проще говоря – государственной измене, – подросток, не достигший четырнадцати лет, то санкцию на его допрос по форме номер один может дать только руководитель объекта, на которой совершено это преступление. То есть ты, Ким… вернее, вы, товарищ комбазы.
– Я?
– Точно так. И только вы можете дать разрешение на его казнь.
– Казнь?!
– Другой кары не предусмотрено. Вы не хуже меня знаете, что такое – имперский датчик целеуказания. Это стопроцентная гарантия уничтожения нашей базы.
– Только не надо меня агитировать! Чем убивать, спроси его сначала, куда он дел этот чертов ДЦП?
– Не ДЦП, а ДЦУ. Мы бы спросили, да комод слегка перестарался при задержании.
«Спец», не дававший пленному упасть на пол, смущенно потупился. Мальчик висел в его руках – мешок мешком. «Ага, так ты у нас комод? – подумал Ленор. – Позоришь должность, животное…»
– Может, подождать, пока он очухается? – сказал командир базы. – Я не вижу причин…
– Причина одна – нет времени! – шеф «жандармов» приблизил свое лицо к лицу хозяина рубки – вплотную. – Ты не хуже меня знаешь, что будет, если таймер сработает и датчик активируется. И поэтому ты, любезнейший, дашь мне санкцию на применение допроса первой степени! Сию же минуту!
Они были похожи, как братья, эти два карьериста-ветерана. Они стояли друг против друга, меряясь взглядами, полными ненависти.
– Что все это значит? – прошипел комбаз.
– Это значит, что мальчишка со страху проглотил датчик, пока ломали дверь. Мы вскроем тело, изымем шпионскую аппаратуру… а дальше – по инструкции. Или ты против?
– Точно проглотил? С трудом себе это представляю.
– Других объяснений нет.
– Вы бы хоть рентген сделали, умники! А то если датчика не найдете, у кого спросите?
– ДЦУ отреагирует на рентгеновское излучение взрывом, умник! – закричал «жандарм». – Ба-альшущим взрывом! У нас нет выхода, Ким!
Командир базы скривился:
– Тьфу, мясники…
– Идет война. На войне бывают потери и среди мирного населения… Хотя, что я вас агитирую, товарищ командир? Вы же запретили себя агитировать.
– Лес рубят, щепки летят? – громко спросил Ленор.
– А это кто такой, чтобы голос подавать? – мгновенно ощетинился шеф «спецов».
– Это?.. Он здесь по моему приказу… – комбаз развернулся к Ленору. – Можешь быть свободен. Отдыхай. В девять ноль-ноль представишь письменный отчет об операции.
Ленор глянул на часы. Времени для сна начальство ему не оставило… Он не двинулся с места.
– Я знаком с этим ребенком, Сегодня утром он спас мне жизнь. Я точно знаю, что он не предатель.
– Кстати! – неожиданно оживился руководитель подводного «дома». – Кто он вообще такой, этот ваш малолетний шпион?
– Его отец – ведущий буровик базы, Ревлен Стальнов. Мать – Марлена Октябрева, специалист по автоматизированным системам управления.
