Михаил Луговой - Горячая весна 2015-го
Сейчас авиабомба на подвесках дремала в своем отсеке, дожидаясь команды, которой пилоты разбудили бы ее электронные мозги.
«Дух Пенсильвании» и «Дух Омахи» были подготовлены к вылету внутри огромного ангара, где стояли их собратья и где после каждого длительного полета им проводили профилактический ремонт радиопоглощающей обшивки. Материалы, из которых она была сделана, быстро старились под ультрафиолетовой радиацией на больших высотах и, если их не обновлять, могли просто отваливаться. В ангаре были проверены все системы самолетов, подвешены авиабомбы. В ангаре произвели даже заправку топливом, что в обычных условиях делать строжайше запрещалось. На полосу самолеты вывезли только в девять утра, когда русский «Ресурс», спутник оптической разведки, для которого эта авиабаза в Монтане являлась приоритетным объектом наблюдения, ушел за горизонт. Поскольку вылет был боевым, с самолетов были сняты уголковые отражатели, обычно установленные под фюзеляжем, но радарные транспондеры, благодаря которым самолеты могли видеть диспетчеры, управляющие воздушным движением над США и Канадой, работали. Когда канадская территория закончилась, были отключены и они. Море Баффина и Гренландию оба «Духа» пересекли в полном молчании.
Операторы на борту дежурного Е-3С «Сентри»[31], патрулировавшего вдоль северного побережья Исландии, не знали, чем в нервной предвоенной обстановке был вызван приказ, предписывающий отключить излучение антенны в огромном дискообразном обтекателе над фюзеляжем и полчаса работать только в пассивном режиме, но дисциплинированно выполнили его. Поэтому они не заметили бомбардировщики, прошедшие всего в двадцати километрах в сторону норвежского побережья.
Солнце скользнуло к западу, когда оба «Духа» снизились до пяти тысяч метров, пристраиваясь в хвост самолетам-заправщикам, поднявшимся с американской базы в Великобритании и медленно летевшим на север вдоль фиордов норвежского побережья. Люди, которые работали в штабе стратегической авиации США, свое дело знали – точность встречи была высочайшей. Приняв необходимое количество топлива, бомбардировщики вновь повернули к востоку, постепенно набирая высоту.
За облаками в сумерках белой ночи, на высоте тринадцати тысяч метров пересекавшие Швецию «Духи» не были видны никому. Лежащий далеко внизу мир не спал: подходили к датской береговой черте B-52 с крылатыми ракетами, с палуб трех американских авианосцев в Северном море один за другим поднимались F-18 первой ударной волны. Пилоты «эскадрилий изматывания» над Польшей и Прибалтикой нервно поглядывали на часы – их должны были сменить досрочно, чтобы дозаправить и вновь поднять в воздух на подавление целей, оставшихся после первого удара.
Британские, польские, американские танкисты и пехотинцы занимали места в своих боевых машинах, прогревали двигатели. Артиллерийские расчеты вводили в компьютеры последние порции разведывательной информации, полученной со спутников и БПЛА, наматывавших круги вдоль границ Калининградской области, вдоль границы Польши с Белоруссией и прибалтийских республик с Россией.
С противоположной стороны тоже было беспокойно: в Чкаловске пилоты 689-го гвардейского ИАП Балтфлота бежали к своим Су-27, на ходу застегивая гермошлемы, – был получен приказ держать в готовности первой степени не звено, а целую эскадрилью. На дорогах Калининградской области стоял рев моторов – дивизионы С-300, батареи «Панцирей» и самоходная артиллерия меняли позиции, в бесчисленный раз за последние несколько месяцев. Это давало некоторую гарантию не быть уничтоженными первым ударом на почти насквозь простреливаемом пятачке родной земли. Грузились в самолеты десантники на российских и белорусских аэродромах. Оперативный дежурный на ЦКП ПВО в подмосковной Балашихе, глядя на огромный экран, на котором постепенно возрастало количество обнаруженных боевых самолетов противника, явно переставшего уже быть «потенциальным», давил на клавишу прямой связи с начальником Генерального штаба.
Второй пилот «Духа Пенсильвании» поднял голову и через стекло с золотым напылением посмотрел вниз. Справа от их курса переливалась яркими огнями неправильной формы световая клякса – Стокгольм. Бомбардировщики обошли его с севера, стараясь держаться за пределами зоны огня ЗРК, прикрывающих шведскую столицу. Шведы не дали разрешения Коалиции на использование своего воздушного пространства, опасаясь ответных мер со стороны России, что создало серьезные трудности при планировании операции. Но на пролет самолетов-невидимок у них никто и не собирался спрашивать разрешения. Слева по курсу на земле под тем же углом виднелась тусклая россыпь световых пятнышек – Аландские острова. До точки поворота на боевой курс оставалось около двухсот километров. На одном из экранов приборной панели перед пилотами вспыхнул предупреждающий транспарант. Программа полета предусматривала в этой точке маршрута два действия, которые пилоты немедленно и выполнили. Во-первых, позади кабины на секунду разошлись створки и точно в зенит, на спутник, ушел короткий кодовый импульс, информирующий, что бомбардировщики без происшествий добрались до исходного района и действуют по плану. Война стала неизбежной именно в этот момент, остановить ее теперь не смог бы уже никто. Во-вторых, командир экипажа нажал в кабине кнопку с надписью «прорыв ПВО».
Самолет сразу словно потяжелел – отклонения рулей и элеронов стали минимальными ради уменьшения ЭПР. До находящейся в сотне километров от эстонского острова Сааремаа точки поворота на боевой курс оставалось пятнадцать минут.
9 мая 2015 года, 23.55 по Гринвичу (2.55 следующего дня по Москве). Польша, Модлин
Четырехзвездный генерал Обадия Джонсон, командующий военной группировкой коалиции, поймал себя на том, что неотрывно смотрит на часы. Кругом царила деловито-возбужденная атмосфера, в создании которой так поднаторел Голливуд, изображая Центр управления полетами в Хьюстоне. «Хьюстон, мы готовы!» – и так далее. Генерал только что закончил свой доклад президенту США о начале боевых действий, самолеты подняты в воздух, все оружие заряжено и направлено в сторону противника. По правде говоря, американцы уже лет шестьдесят не начинали ни одной военной операции с массированного артиллерийского удара в стиле Первой мировой. Вместо этого разработанные в недрах вросшего в болотистый берег Потомака исполинского пятиугольника военного министерства США указания предписывали нанесение ударов по ключевым точкам военной инфраструктуры противника посредством авиации и крылатых ракет.
Но с русскими этот фокус в чистом виде не проходил. Они до такой степени усилили свою противовоздушную оборону, что отдельные группы самолетов в зоне ее действия просто не выживут. Авиации, разумеется, работа тоже найдется, но все-таки в огневом подавлении противника первой должна сказать свое слово «Серенада».
«Серенада» была разработанной американскими военными специалистами системой управления артиллерийским огнем, предназначенной для синхронизации различных по калибру, дальности и скорости перезарядки артиллерийских систем. Результатом ее действия должен был стать непрерывный огненный смерч разрывов, накрывающий ключевые точки вражеской обороны. Предполагалось, что, не имея возможности поднять голову в течение многих часов, противник будет деморализован и покинет позиции, не вступая в ближний бой.
Через час после начала артподготовки должны начать движение подразделения 1-го корпуса. Этот час нужен для нейтрализации сюрпризов, которые русские могут устроить в узком коридоре между анклавом и белорусской территорией. Одновременно в стык между группировками «Майк» и «Браво» должен был ударить трехсторонний польский «Еврокорпус», чтобы, захватив Гродно, расширить «бутылочное горлышко» польско-литовской границы до приемлемой ширины.
Еще через час вперед должны были пойти британцы, поляки и части американского 5-го корпуса. Медленно и осторожно, сметая оставшиеся очаги сопротивления русских в анклаве. Еще пять минут…
– Сэр, наблюдем активность русской авиации! «Мейджики» докладывают о большом числе самолетов над северной Белоруссией. Включая тяжелые. Фиксируем активизацию радиоэлектронных средств и активные помехи.
– Тяжелые? – переспросил генерал. – Какого типа? Бомбардировщики?
– Нет, сэр… Похоже, транспортные, типа «Кандид»[32]. Их все больше!
«Что они там делают? Неужели Иваны решились на выброску десанта? Может, просто маскируют тактическую авиацию?»
– Свяжитесь со штабом Гатлинга и проверьте, получили ли они эти данные! – «В любом случае это его проблема».
10 мая 2015 года, 3.00 по московскому времени. Россия, Калининградская область
Василий любил поспать и самокритично считал это одним из своих главных недостатков. Проснуться и подняться представляло для него очень сложную задачу. Научившись в армии вскакивать по команде и одеваться в течение сорока пяти секунд, он изобрел ритуал, которому старался следовать неукоснительно. Как только в сон бесцеремонно врывалась команда «Подъем!», он, не меняя положения тела и не открывая глаз, начинал считать до десяти. Десять секунд сонного блаженства были уступкой организму, который за это обязан был по их истечении быстро принимать вертикальное положение и вообще делать все, что от него требуют.
