Игорь Пронин - Чистилище. Побег
– Нет времени! – остановил Максим Вальку, когда тот собрался было рассказать о своих приключениях. – Судьба дает нам последний шанс уйти. Ждать нельзя! Помоги раздеть Костю, без одежды я ночью пропаду.
В благодарность за свое спасение Максим великодушно отдал Вальке обувь озёрца, за которую, как бы случайно, взял себе топор. Вот уж это было оружие так оружие! Узкий, острый клюв мог одним ударом проломить череп даже самому крепкому муту. Быстро забрав оружие и одежду, все трое направились к северу. Максим вел их уверенно, и несколько минут Валька ни о чем его не спрашивал, однако, устав от бега, запросил хоть короткого привала.
– Ты же знаешь, я не бегун, с моей-то ногой! Давай отдышимся.
– Не можешь бежать – иди пешком, – негромко ответил Максим, высматривая меж деревьев врагов. – Мы на земле озёрцев и ничего здесь не знаем.
– Тогда куда мы идем? Наша территория в другой стороне!
– Она больше не наша. Мы идем к реке. Что бы ни случилось, мы должны перебраться на другой берег, только тогда можно отдохнуть. Вода отрежет нас и от озёрцев, и от наших. Все боятся воды! А нам бояться больше уже нечего.
Как и Валька, он тоже успел многое понять за то время, что ожидал глупой, мучительной и неминуемой смерти. Последним шансом Максим рисковать не собирался! Он не знал, как проходит русло Осотни на территории озёрцев, но был уверен, что оно где-то рядом: как ни петляла порой река, но наверняка именно по ней проходит северная граница владений соседей. Валька порывался что-то спросить, но слишком запыхался и только старался не отставать. Перейдя на шаг, Максим все равно двигался очень быстро, а оглядывался, только чтобы вовремя заметить погоню. Вскоре впереди стало светлее, лес заканчивался.
– Ну постой! – взмолился Валька, забегая вперед. – Наверное, они до сих пор не знают, что я сбежал – мы тихонько ушли. Алка большой молодец! Если бы не она, мне бы ногу раздробили, и…
– Не мешай! – Максим оттолкнул его, торопясь к воде. – Поговорим за рекой.
– Я через реку не пойду! – Алла не решалась схватить Максима за руку, только трогала. – Там муты подо льдом, ты забыл! Я не хочу, чтобы меня сожрали, я лучше так помру!
– Заткнитесь оба!
Максим не знал еще, как будет форсировать реку, сперва нужно было ее увидеть. И вот деревья расступились окончательно. Друзья оказались на высоком берегу, а внизу текли холодные воды Осотни. Льда на реке уже не было. Быстро оглядевшись, Максим не увидел ничего, что могло бы помочь им. Сам он верил, что, даже не имея большого опыта в плавании, сумел бы одолеть реку, вот только топор пришлось бы бросить, да и за друзей он поручиться не мог.
– Хворост! – решил он. – Быстро собираем хворост и вяжем в вязанки! На них и поплывем!
– Они развалятся! – Валька, прислонившись к стволу березы, тяжело дышал. – Макс, давай подумаем. Ну не выйдет ничего! На такой вязанке только одежду можно переправить, а я вот плавать не умею совсем!
– Мы оба плавали только в детстве! Помнишь пруд? Вот и все, тут совсем недалеко, справимся!
Прудом в Старой крепости называли резервуар, который наполняли на случай осады, – колодец находился за стенами, потому что сама крепость располагалась на возвышении. Прежде тот, кто еще в старом мире укрепил свой дом и готовился к Катастрофе, провел воду откуда-то из-под земли, но насосы перестали работать, как только начали экономить солярку и выключили дизель. Для Максима все это были непонятные слова из раннего детства: солярка, дизель, насосы… Но пруд он помнил. Его наполняли ведрами и, конечно, дождевой водой. Детям, которых тогда любили, разрешали иногда в нем поплавать, обычно перед чисткой. Вот там и учили их работать руками и ногами, держаться на воде, хотя понимали: скорее всего, это им никогда не пригодится.
– В воду не пойду! – твердо сказала Алла. – И вам не надо.
– Там! – Максим вскочил, увидев торчащую из воды корягу. – Бревно! За мной, Валька!
Не оглядываясь, он кинулся к воде, держа топор наготове. Никто не выскочил ему навстречу, и Максим, осторожно ступив босыми ногами в студеную реку, толкнул корягу. Это оказался целый ствол невысокой осины, вешние воды подмыли ее некрепкие корни, обрушив пласт земли. Удача! Максим кинулся к корням и принялся их рубить, после каждого удара поглядывая на берег.
– Услышат! – Валька, боязливо поглядывая на воду, тоже спустился. – Максим, она маленькая совсем, не выдержит нас!
– Выдержит! А не выдержит – так доплывем! На тот берег, Валька, нам надо на тот берег, или ничего в нашей жизни так и не случится! Если не хочешь здесь пропасть – другой дороги нет, и ждать нельзя!
Мокрые корни с трудом поддавались старому топору, но мало-помалу Максим освобождал от них упавший ствол. Валька, с тоской посмотрев на дрожащие в воде первые листики, повернулся к Алле.
– Спускайся! Без Макса нам некуда идти!
– Я в реку не пойду! – предупредила Алла и послушно спустилась, но встала так, чтобы между ней и Осотней был Максим. – Что вам за рекой? Тут хоть лес обычный, а там какой? Никто не знает, никто там не был!
– Обычный лес, как у нас! – Максим все чаще бил топором.
Его наверняка уже услышали озерские. Как поступит Чик? Ну конечно, побежит смотреть, все ли в порядке с Костей, и найдет его мертвым. Значит, он уже идет по их следам со своими бойцами! Осталось всего несколько минут. И ведь не только Чик спешит сюда, а и муты, спящие под водой в своих зимних укрытиях, медленно просыпаются, слыша этот звук, который могли произвести только те, кого можно съесть. Они очень голодны! Единственная надежда: их тела скованы холодом, и двигаются они пока медленно.
Последний удар, неумелый, но сильный, и топор глубоко ушел в мокрый песок, обрубив корень. Максим, схватившись за ветку, сразу вошел в обжигающе холодную воду по пояс и только тогда оглянулся.
– Валька, они уже идут сюда! Я не могу ждать!
– Хорошо! – Валя засуетился, поправил Костин кистень и шагнул к Алле. – Тогда давай прощаться! Больше не увидимся!
– Совсем? – тоненьким голосом спросила девушка и сделал крохотный шаг навстречу. – Так сгинем ведь все, ты там, а я здесь…
Валька прыгнул с несвойственной ему стремительностью, обхватил Алку за талию, приподнял и побежал к воде. Ошалев от неожиданности и страха, она завизжала, но не пыталась сопротивляться. Уже войдя в реку, Валька споткнулся и упал. Выругавшись, Максим отпустил дерево, тут же медленно поплывшее по течению, и кинулся на помощь. Барахтавшуюся Алку он просто взвалил на плечо, успев удивиться, до чего же она легкая, а Вальке протянул руку.
– Тут они, сюда! – закричали из леса. – Ко мне сворачивайте, я их слышу!
Волоча за собой Вальку, Максим в три шага нагнал плывущую осинку и сбросил на нее девушку. Алка вцепилась в тонкий ствол, тут же на миг ушла с ним под воду, но показалась снова. Становилось все глубже. Толкавший деревце рядом с Максимом Валька первый перестал доставать дно ногами и смешно выпучил глаза. Максим оттолкнулся что есть силы от вязкого грунта и поплыл, загребая одной рукой. Во второй, локтем захватив осину, он крепко сжимал топор. Держаться на воде почему-то получалось плохо: деревце ушло под воду, да и сам Максим все сильнее с каждой секундой задирал голову, боясь выдохнуть.
– Они в реке, братцы! – Кажется, это кричал Чик. – Они в реку пошли! Вот дурни, людоеды!
– Мутов пока нет? – хрипло крикнул другой голос. – Эй, сейчас ведь муты появятся! Они всегда чуют! Ну-ка, собираемся все! Точно говорю, муты будут очень скоро!
– А с ними-то как?
– Да не доплывут они до того берега, точно говорю! Чик, надо отойти, вдруг много мутов соберется со всей реки. Кто знает, сколько их подо льдом спало? И в крепость пора сигналить, а мы далеко!
– Зачем сигналить? – Это третий голос, запыхавшийся. – Муты?!
– Пока нет, но сейчас ведь будут!
– Отойди, я размахнусь! – Это снова Чик. – Ну, не мешай!
Камень величиной с хороший мужской кулак с треском врезался в осину. Взвизгнула Алка, а Валька забулькал и потянул ствол куда-то вниз. Рука Максима с топором совсем ушла под воду, а до другого берега было еще так далеко! Кажется, он и вовсе не приближался. Максим работал ногами, совсем уже окоченевшими, как мог, а березка на той стороне реки никак не увеличивалась, только медленно смещалась в сторону. Затопленная осинка оказалась уже под грудью, и уходила еще ниже. Слева, там, где плыла Алла, ствол еще виднелся над водой, за него цеплялись ее бледные, как у подледного мута, руки. Сама девушка, в намокшем теплом тряпье, уже начинала пускать прощальные пузыри. Валька, рванувшись, высунул-таки голову и вдохнул, тут же закашлявшись, но от этого ствол ушел еще ниже, и Максиму пришлось его выпустить. Теперь его потянул за собой топор.
– Да что же это такое?! – скорее профыркал, отплевываясь, он, чем прокричал. – Что же…
Нога за что-то задела. Максим рискнул попробовать нащупать грунт, на миг оказался целиком под водой, но сумел оттолкнуться от круто поднимавшегося дна и, споткнувшись о застрявший ствол и снова встав, вдруг оказался в реке всего лишь по пояс. Он и сам не понял, как это произошло, и в растерянности оглянулся. Прямо ему в голову летел через неширокую в этом месте Осотню еще один камень, и Максим инстинктивно, не думая, сбил его в воздухе топором. С противоположного берега донесся гул разочарованных голосов.
