Антон Грановский - Тень
– Капитан Вершинин, убойный отдел, – представился он. Красные «корочки» мелькнули перед глазами доктора и снова исчезли в кармане. – Я звонил вам по поводу вчерашнего пациента.
– А… да-да… – рассеянно проговорил Загорский. – Присаживайтесь, пожалуйста.
Капитан Вершинин сел.
– Кофе? – предложил доктор. Гость мотнул головой:
– Нет, спасибо. Как он?
– На удивление хорошо.
– На удивление? Доктор улыбнулся:
– Простите, как вас по имени-отчеству?
– Егор Александрович.
– Егор Александрович, пациент потерял два литра крови, у него задеты артерии, пробита селезенка, повреждено легкое. Не говоря уже о сломанных костях.
– Так бывает, когда подставляешься под пули, – сказал Вершинин. – Считайте, что он еще легко отделался.
Доктор качнул головой:
– Я не о том. Когда его привезли, я думал – не жилец. Но операции прошли на редкость успешно, и он уже четыре часа дышит самостоятельно.
– Это хорошо?
– Для человека, сердце которого не билось почти две минуты, очень. Если так пойдет и дальше, то через день, максимум два мы его переправим в терапию.
– Хотите сказать, что он выздоравливает как-то уж очень быстро?
– Пожалуй, что так.
Несколько секунд капитан обдумывал слова доктора, затем сказал:
– Могу я с ним поговорить?
– Почему бы и нет? Но не больше пяти минут. Состояние больного стабильное, однако кто знает.
– Пяти минут будет вполне достаточно, – заверил его Вершинин. – Кстати, он ничего о себе не говорил?
Хирург покачал головой:
– Нет. Только назвал свое имя, сразу после того, как вышел из комы. Но я не уверен, что верно расслышал.
– И что это за имя?
– Гармата.
Вершинин наморщил лоб:
– Гармата? Хирург кивнул:
– Да.
– Гм. – Капитан Вершинин озадаченно нахмурился. – Венгерское, что ли?
– Не знаю. Возможно, он просто бредил. В любом случае, у вас есть возможность спросить об этом у него самого.
Капитан уже поднялся на ноги и хотел было повернуться к двери, но вдруг замер как бы в нерешительности или в раздумье. Загорский поправил очки и вопросительно посмотрел на него:
– Что-то еще?
– Доктор, скажите. а у этого парня. у него все органы на своих местах?
– Что? – Загорский нахмурился и вновь поправил очки. – Простите, я не понял.
– Я хотел сказать – все ли у него в порядке с внутренними органами? Ну, знаете. бывает, что у человека сердце с правой стороны. Или там селезенка. не там, где нужно.
Загорский усмехнулся:
– Да нет, у этого парня все на месте. А почему вы спрашиваете?
– Как вам сказать. – Капитан явно смутился. – В последние дни в Москве творится что-то странное.
– Что? О чем вы?
Несколько мгновений капитан молчал, потом, слегка усмехнувшись, проговорил:
– Ни о чем. Забудьте. Значит, у меня есть пять минут?
– Да.
– Я попытаюсь уложиться.
Вершинин повернулся и зашагал к двери.
Поморщившись от пиликанья мониторов, капитан поставил возле кровати стул и сел на него. Он внимательно посмотрел на пациента и представился:
– Я капитан Вершинин из убойного отдела. Как вас зовут?
Пациент не ответил. Его отсутствующий взгляд был устремлен в потолок. Капитан глянул туда же и увидел многочисленные отверстия в звукопоглощающем покрытии. «Должно быть, через эти отверстия улетучиваются из реанимации души умерших», – мелькнуло у него в голове.
Пациент между тем не проявлял никаких признаков заинтересованности визитером. Седая прядь была похожа на застрявшее в волосах белое перышко.
Капитан кашлянул в кулак и заговорил снова:
– Вы сказали врачу, что вас зовут Гармата. Это так? Пациент продолжал молчать. Капитан решил зайти с другого бока:
– Вы помните, что произошло вчера вечером? Вы устроили драку в ресторане. Перебили стекла и пытались перерезать человеку горло.
Черноволосый незнакомец повернул к капитану свое неестественно бледное лицо с резкими и жесткими чертами и хрипло осведомился:
– Вы поймали авгура?
– Кого?
– Мага авгура, – повторил пациент.
– Вы имеете в виду толстяка, которого пытались убить?
– Да.
Капитан Вершинин нахмурился и покачал головой:
– Нет. Ему удалось сбежать.
Пациент что-то тихо пробормотал на странном языке и вновь опустил голову на подушку.
Капитан Вершинин помедлил, а потом уточнил:
– Если мне не изменяет память, в Древней Греции авгурами называли магов, предсказывающих судьбу по полету птиц.
Пациент не ответил. Облизнув потрескавшиеся губы, он сухо произнес:
– Они нашли Ключ.
– Кто «они»? – не понял Вершинин. – О ком вы говорите?
Пациент помолчал. Затем сказал голосом по-прежнему хрипловатым, но твердым и не терпящим возражений:
– Сегодня я уйду. И вы не должны меня задерживать.
Вершинин приподнял бровь:
– Вот как? «Не должен»?
– У меня много работы. А у вас слишком мало сил, чтобы противостоять им в одиночку.
Капитан усмехнулся:
– Может быть, и мало, но уж, во всяком случае, больше, чем у вас. А теперь просветите меня: с кем вы собираетесь воевать?
Мужчина не ответил. Он отвел взгляд и снова уставился в потолок. Капитан Вершинин подождал немного и, поскольку пациент хранил молчание, заговорил сам:
– Человек, с которым вы дрались, – он ваш знакомый?
Ответа не последовало.
– Драку зафиксировали несколько видеокамер, – сказал капитан. – Отпираться или играть в молчанку бесполезно.
Пациент и на этот раз не произнес ни слова. Капитан Вершинин вздохнул:
– Что ж. Тогда начнем с начала. Назовите мне ваши имя и фамилию.
Но тут глаза пациента закрылись, бледное лицо оцепенело, черты заострились. Монитор сорвался на монотонный писк.
Капитан вскочил со стула и бросился к двери. Выбежав в коридор, Вершинин крикнул:
– Скорей сюда! Ему плохо!
Две медсестры и проходивший мимо врач бросились к палате. Когда они вбежали, кровать, на которой несколько секунд назад лежал пациент, была пуста.
– Где он? – недоуменно спросил врач, уставившись на Вершинина.
Вершинин не ответил. Он облизнул сухим языком пересохшие губы и вытер выступивший на лбу пот.
4
Студент Московского университета Андрей Вершинин оправил пиджак и посмотрел в зеркало. Из зеркала на него глянул худощавый, темноволосый парень со спокойными серыми глазами и узким подбородком, которому, по мнению самого Андрея, не хватало твердости.
Старший брат Андрея, Егор, сидел за столом и, дымя сигаретой, изучал какой-то документ.
– Ты куда-то собрался? – спросил Егор, не отрывая взгляда от документа.
– Пойду прогуляюсь. – ответил Андрей.
– Уж не с Мишкой ли Давыдовым?
– А что?
Егор отложил документ и посмотрел на младшего брата:
– Слушай, а не пора ли тебе взяться за ум?
– За ум?… Может, и пора. Вот только зачем?
– Затем что ты уже взрослый человек и должен стать достойным членом общества, в котором живешь. Благополучие государства создается совместными усилиями живущих в нем граждан.
Андрей насмешливо приподнял бровь:
– Да ты философ. Вот только философия твоя попахивает наивным романтизмом. Поверь мне, брат: от нас с тобой в этом мире ничего не зависит. Что касается меня, то я просто хочу прожить свою жизнь так, чтобы не было мучительно. скучно.
Егор недовольно прищурился:
– И что же ты хочешь от жизни? К чему стремишься?
– Чего я хочу? – Андрей усмехнулся и дернул плечом. – Ну, тут все просто. Чтобы работа была не напряжная. Это раз. И чтобы оставалось время на развлечения. Это два.
– На карты и вино?
– Хотя бы и так. Егор покачал головой:
– Это все влияние Давыдова. Поверь мне, этот раздолбай плохо кончит. И ты тоже, если будешь идти у него на поводу.
– Мы все плохо кончим, Егор. Одни раньше, другие позже. И давай закроем эту тему, пока я не расплакался от жалости к миру.
Егор вздохнул и сказал:
– И все же я не хочу, чтобы ты угодил из-за этого балбеса в неприятности.
– Слушай, кончай уже изображать отца.
– Я и не пытаюсь. Но если бы отец был жив…
– Отец умер, – оборвал Андрей. – Погиб в аварии. Вместе с мамой. И хватит об этом.
Он смахнул с рукава пиджака невидимую соринку и отвернулся от зеркала.
Егор несколько секунд молчал, потом с досадой проговорил:
– Черт, вечно у нас с тобой не получается поговорить. Что с нами происходит, Андрюх? Ведь когда-то мы часто разговаривали.
– Не знаю, Егор. Наверное, я просто повзрослел. Мне пора.
Он шагнул к столу, взял чашку с давно остывшим кофе и сделал глоток. Снова поставил ее на стол, но, убирая руку, зацепил рукавом пиджака, и та опрокинулась. По столу расплылось пятно.
– А… черт! – с досадой проговорил Андрей. – Егор, где у нас тряпка?
– Не парься – я вытру сам.
– С чего это вдруг?
– Ни с чего. Я и без твоего кофе собирался это сделать. На столе бардак, а я жду гостью.
– Гостью? – вскинул брови Андрей. – Кто на этот раз? Я ее знаю?
