Сергей Плотников - Пропавшая.
— Прости, я… — Девушка вздрогнула от моего прикосновения и тут же обмякла в объятиях. — Похоже, сегодня опять пельмени.
— Что-то случилось? — Я, пожалуй, в первый раз за долгое время не мог сообразить, что такое с моей «второй половиной».
— Случилось… пожалуй, уже месяц как случилось, а я соизволила заметить только сейчас. Совсем с тобой утонула в розовых мечтах: покажи мне в шестнадцать меня теперешнюю — знаешь, как бы я себя тогда возненавидела? Я честно попытался осмыслить эту словесную конструкцию — но не преуспел.
— Э… нет?
— Вот и я — тоже. — Ната покосилась на меня, и вдруг фыркнула от смеха. — Представляешь, день рождения, я вся такая взрослая… и тут зашел разговор о том, что уже и замуж скоро пора — ну там семья, дети… И я публично поклялась — прямо при всех! — что никогда, никогда меня никто не заставит стать домохозяйкой с толстой косой и задницей, носить женственные платья и нянчится со спиногрызами, которых нужно еще и рожать! Учитывая, что сейчас девушка была как раз в домашнем платье, которое ей неимоверно шло (мне в очередной раз удалось найти разовую подработку с нормальной оплатой, после чего была устроена суббота разнузданного шоппинга), и уже год как отращивала волосы (тебе же нравится, я тебя насквозь вижу!), а разговор наш начался с вопроса о еде на ужин, я тоже не сдержал смешка:
— Еще остались «спиногрызы», так что у тебя есть шанс соблюсти хотя бы часть обещаний.
В ответ Ната на меня посмотрела. Ласково-ласково посмотрела. Молча.
— Что?! Ты… мы… ребенок?! — Наверное, я очень смешно в тот момент смотрелся — с вытаращенными глазами и выражением абсолютного офигевания на лице. Про детей я даже еще и не думал — в голове у меня засели ровно две цели: доучится, защитить диплом — и создать нормальные условия жизни для семьи. Ну а там свадьба — и уже и о детях можно поговорить… Разумеется, секс у нас был регулярным, в какие-то дни Ната заранее предупреждала, что нужны презервативы — как-то она это определяла, я не заморачивался. Видимо, зря… или нет?
— Вот так. — Будущая мать развела руками и как-то даже беспомощно призналась. — Я… слишком сильно тебя люблю и хочу… вот мое тело и решило… за меня. Сам знаешь — ни один метод контрацепции не дает стопроцентной гарантии… Честно сказать, методы контрацепции в этот момент меня интересовали меньше всего — уже в любом случае поздно. Тем более, я вдруг понял, что будущее расширение семьи мне не кажется такой уж катастрофой… скорее наоборот. У меня — будет сын! Ну или дочь…
— А… кто будет?
— Пфф! — Вся «мудрая загадочность» из любимой куда-то делась. Рядом со мной сидела молодая красавица-студентка, уверенная в себе и том, что «все будет хорошо», разве что немного встревоженная, возможно, чуть напуганная еще не близкой перспективой родов. — Да на таком сроке пока никто не сможет определить. Лучше скажи, что теперь делать будем.
— Странный вопрос. Завтра схожу в ЗАГС после Универа и узнаю, по каким дням можно подавать заявление. Назначим день свадьбы… нужно про женскую консультацию узнать — предродовая подготовка, как оно там называется… — Я прервался, потому что мое счастье смотрело на меня огромными удивленными глазищами. — Что-то не так?
— Да нет, все так. — Мелодично рассмеялась Ната. — Я думала, ты переживать будешь — как же, ребенок, ответственность, все такое, а ты — весь такой прагматичный! А самый главный вывод — не сделал.
— Какой?
— У нас только несколько месяцев до того, как один настойчивый малыш вот здесь вмешается в нашу личную жизнь… и нужно поторопиться использовать их по полной! До пельменей в тот вечер так и не дошло…
* * *— Вот поворот на Омуты. Отсюда по просеке примерно пять километров… заросло тут прилично, но к обеду — вестимо — дойдете. Боковое окно УАЗа не блистало небесной прозрачностью… и вообще было изрядно заляпано оставшейся с ночного перекапывания безымянного ручья глиной. Кроме того, в наличии имелись зеленые разводы и пятна, оставшиеся от особо неудачливых насекомых… для полного комплекта «мы только что из джунглей» только плевков змеиного яда, разве что, не хватало. Тем не менее, пейзаж в виде стены деревьев просматривался… и никакой просеки я, сколько не старался, увидеть не смог. Правда, стоило мне открыть рот и набрать воздуха для уточняющего вопроса — а точно ли нас завезли куда надо (не вовремя вспомнился вопрос этого подозрительного типа про оружие), как Василиса, как ни в чем не бывало, распахнула дверцу со своей стороны и своим высоким детским голоском прощебетала:
— Дядя Игорь! Спасибо! Спасибо! Мы бы без вас сюда неделю бы добирались! Неделю — это, конечно, дочь загнула — могли и весь месяц плутать. В «проклятую деревню» ака поселок «Глубокие Омуты» не ходил никакой общественный транспорт, не был подведен не только газ (хрен с ним), но даже и электричество! Это даже несмотря на то, что в СССР там был зарегистрирован лесхоз и охотничье хозяйство. Как это все работало, сдавало план и умудрялось существовать, оставалось только догадываться — впрочем, если окрестные жители там не смогли заметить аж базу инопланетян, существующую неизвестно сколько…
…выгрузились быстро: рюкзаки были у всех троих, но «настоящим» был только мой — дети тащили в основном свои собственные вещи, объемные, но не тяжелые. Водила, сначала явно опасавшийся оставлять глупых безоружных, по его мнению, горожан вот так, на обочине лесной дороги, в какой-то момент разнервничался, быстро попрощался и дал по газам. Тайга, едва машина ушла за поворот, радостно проглотила звуки разболтанного двигателя — как будто уазик и его пилот нам почудились. Казалось, окрест есть только шелест крон, посвисты незнакомых птиц, да кусок «дороги» из ниоткуда в никуда. То, что мы стоим на перекрестке, лично я понял только после третьего тычка пальцем: верхушки деревьев в направлении Омутов были чуть ниже — вот тебе и «просека».
— …что это он так быстро умотал? — А вот моих детей вопрос местонахождения ничуть не мучил: негромко переговариваясь, они, больше мешая, чем помогая друг другу, пытались запихнуть Егору в модерновое подобие армейского «сидора» стянутые с себя брезентовые штормовки. И когда успели только?!
— Мушек испугался. — Безмятежно поведала Вася, рукой указывая куда-то вдоль дороги. Я невольно проследил за ее рукой… и чуть не подавился: в воздухе полупрозрачной стеной вился, не в силах преодолеть невидимую преграду, печально знаменитый таежный гнус. Чуть усиливающийся вдоль дороги ветерок то разгонял его, то, ослабнув, мог только поколебать висящее в воздухе месиво насекомых. От такого зрелища мне стало не по себе, и очень, просто очень, захотелось вправить мозги мелким, уже стянувшим с себя и плотною поддевку под штормовки: проклятые твари незащищенного человека могли просто-напросто сожрать заживо… конечно, при неудачном стечении обстоятельств — но все-таки, и потому таежники предпочитали упревать летом под двумя-тремя слоями одежды, но быть хоть как-то защищенными от москитов, от которых ни один репеллент не спасал (хотя и репеллентом пренебрегать не стоило).
— Папа, пойдем? — Василиса подошла и заглянула мне в глаза снизу вверх. — Ты не волнуйся, мы уже почти на месте… скоро будем рядом с мамой!
— Да, действительно. — Я вытащил из рюкзака компас и взял азимут от начала просеки — надеюсь, правильно. По идее, вырубка для создания лесной дороги должна была быть прямой… насколько здесь вообще есть что-то прямое. Глупо надеяться только на компас и распечатку черно-белой копии старой «пятикилометровки», с огромным трудом найденной в Интернете, но на туристический навигатор со вбитыми координатами населенного пункта, высчитанными с помощью той же карты было надеяться еще глупее. Вроде, пока все более-менее совпадает… — Ты не хочешь одеть хотя бы куртку, дорогуша?
— Не-а, пап. Мухи не подлетят — их мамин кристалл «держит». — Беспечно отмахнулась девочка. Мы с Натой с малых лет приучали отпрысков к самостоятельности и всегда подчеркнуто обращались с ними как со взрослыми — начиная с шести лет. Хочешь набить шишку и не слушаешь маму-папу? Набивай, но и не плачь тогда. Больно? А мама зачем показывала тот лечащий прием?
— В лесу, знаешь ли, дорог нет, и незащищенные руки можно запросто повредить.
— Ну па-ап, что ты с нами… как будто с четырехлетками. — Насупился сын. — Есть там дорога — метров десять только через кусты и пробраться.
— Откуда… — Я быстро проглотил «тебе-то знать» и спросил совсем по-другому. — …такие сведения?
— Кристаллы! — Выпалили дети синхронно и счастливо засмеялись — в первый раз с того момента, как пропала Ната. — Они там цепочкой вкопаны… для нас, как фонари! Мы тебя проведем!
