Олег Мушинский - Водный мир
Наконец, жрец дошел до финала. Мир уже погрузился в хаос и пламя, когда вмешалась Алгора. Ее адепты были слабы и не могли противостоять армиям Фервора. Призывы к миру звучали, как крик одиночки в океане. Поначалу казалось, что их слышал только ветер, но число последователей ночной богини быстро росло. Фервор же, напротив, с каждой новой победой становился нетерпимее к тем, кто противился его воле. Договориться между собой два творца от сотворения мира не могли.
Великие армии пришли в движение в последний раз, чтобы смести остатки сопротивления или со славой пасть в битве, равной которой не знала история Терраны. Учитывая размах использования и мощь огненного оружия, разницы для них не было. Даже боги не уберегли свои воплощения. Им пришлось вернуться на небеса, вновь став дневным и ночным светилами. Но перед своим уходом Алгора спасла тех, кто еще оставался на Терране. Ее первый и единственный удар обрушился не на головы врагов, а на безжизненные полярные шапки. Тогда они были многократно больше нынешних, но огонь, призванный самой богиней, растопил многовековой лед.
Хлынувшая с севера вода погасила пламя священной войны и утопила все надежды Фервора. Уцелевшие люди и крабы боролись не за истинную веру, а за выживание в новом, полностью покрытом водой мире. Богов не забыли, но практически все признали верховенство Алгоры. Спасительницы. На этом месте жрец презрительно сплюнул. Не удивительно, что Фервор оставил их. Удивительно, что не навсегда. Воплотившись в образе дневного светила, он ждал своего часа. И этот час уже близок. Жрец довольно облизнул немногие оставшиеся зубы. Пусть все начнется.
Верховный жрец, не оборачиваясь, подал знак воинам, стоявшим за его спиной.
«Это нам», – просигналил Фалко.
Четверо воинов в алой раскраске зашлепали ластами по каменным ступеням. С противным скрипом отъехала в сторону каменная плита, заменявшая дверь. Краббы уверенно двинулись в темноту. Жрец затянул новый гимн. Оставшиеся воины почтительно внимали, и никто не заметил, что за ушедшей четверкой последовали незваные гости.
«Мне конец его песни совсем не понравился», – просигналил Фалко.
«Просто у деда нет слуха», – нетерпеливо бросила в ответ Лимия.
«Я не о том, – развил мысль Фалко, – он что-то про приход Фервора пел».
«Вулкан пробуждается», – коротко обозначила свое мнение дуа'леорка, выйдя из тени и снова исчезнув из виду.
Фалко хмыкнул. Шлепанье ласт по каменным ступеням смолкло. Люди замерли. Тень неслышно скользнула вперед.
«Может быть, – нарисовал Фалко пальцами знак сомнения, – но мне все равно не нравится его энтузиазм. Слишком этот дед к концу распалился».
«Сейчас вытащим Алину, он еще не так распалится», – заверила его Лимия.
Словно из пустоты появилась синяя кисть и поманила их к себе. Люди поспешили к ней. Здесь подземный ход поворачивал и уходил дальше, постепенно забирая вниз и влево. Почти сразу за углом, в правой стене, находилась еще одна дверь. Она охранялась парой стражников в броне из акульей кожи. Обменявшись с ними условным свистом, пришедшие получили право войти внутрь.
За дверью было абсолютно темно и так сыро, что это ощущалось даже снаружи. Вошедшие остановились. Из темноты вышел высокий широкоплечий крабб. Поверх изумрудно-зеленой шкуры была натянула расшитая жемчугом броня. Как и у стражников, из акульей кожи, но не серой, а небесно-голубой. На широком красном поясе змеился золотой узор.
«Вождь клана», – просигналил Фалко.
Лимия едва заметно кивнула. Дерк никак не отреагировал. Подобравшись, он был готов убивать, едва Алина появится в поле зрения, а вождя или простого бойца – это его не интересовало. Один из храмовых воинов что-то забулькал. Вождь не стал слушать. Небрежно раздвинув плечами вошедших, он вышел, повернулся направо, спиной к осторожно выглядывающим из-за угла людям, и зашлепал вдаль по каменному коридору. Стражники заняли места по бокам от него, отставая ровно на полшага. Воины храма последовали за ним, отставая шага на три.
«Идем за ними», – просигналил Фалко.
Тень сразу пристроилась практически за спиной последнего из крабов. Люди держались на отдалении. Лимию это раздражало, но подходить ближе было опасно. Одно неосторожное движение, и весь остров встанет на уши. Пришлось положиться на дуа'леорку.
Так, не меняя походного порядка, весь отряд прошлепал извилистыми ходами глубоко вниз. Серые каменные стены были покрыты сыростью и зеленоватой плесенью. С потолка капала вода. В глухом тупике, под присмотром еще одного крабба, сидела Алина. Девушка куталась в зеленоватую ткань и отрешенно смотрела в пол. Вождь фыркнул на своих сопровождающих, и они послушно остановились на почтительном расстоянии. Стоявший рядом охранник коротко поклонился и отступил в сторону. Вождь опустился на пол. Алина медленно подняла голову.
«Атакуем!» – просигналила Лимия.
Дерк едва успел ее удержать.
«Погоди, капитан. Этот пижон совсем рядом с Алиной. Выждем».
Тень, опасно высунувшись из-под плаща, торопливо просигналила:
«Ждать».
Сама она сместилась к стене, готовая в любую минуту броситься к девушке. Лимия неохотно кивнула и отступила на шаг назад. Дерк, не сводя глаз с едва различимой тени, очень медленно вытянул тесак из ножен.
– Ты не передумала? – спросил вождь на вполне сносном человеческом языке.
– Я же тебе говорила – я не знаю, что было в том проклятом письме, – вздохнула Алина. – Последний раз отец мне писал полгода назад. Поздравил с днем рождения, и все. С тех пор он мне ничего не писал. Ну как ты не понимаешь?
Вождь издал нечто, похожее на вздох.
– К моему и твоему сожалению, мне кажется, это действительно так.
– Может, отпустишь меня? – попросила Алина. – Я выкуп дам. Я теперь богатая наследница, если отец, конечно, дом в Старом городе не пропил…
– Пропил, – сообщил вождь. – Оставил только свою хижину. Завещание оформлено на двух сестер. Хижину уже обшарили сверху донизу, ничего интересного там нет.
Лимия едва заметно кивнула, подтверждая сказанное. Крабб не врал.
– Но сама хижина тоже денег стоит, – не сдавалась Алина. – Потом у меня еще в банке кое-какие деньги есть, ну и мой домик на юге.
– Такая же никчемная лачуга, – поправил ее вождь. – Мне не нужны твои жалкие накопления. Мне нужно точное содержание последнего письма твоего отца.
– Но я его не знаю!
– Тогда, – вождь тяжко вздохнул, – тебя будут пытать во славу Фервора.
– Фервор тебя сожги! Ну не знаю я, не знаю, что там было! Ну как мне тебя убедить?!
– Никак, – сказал вождь. – Твои глаза говорят больше, чем твои слова. Я не вижу в них лжи.
– Но, тогда…
Вождь фыркнул и поднялся. Люди жестами поделили цели, чтобы не вышло, как на берегу. Храмовая стража должна умереть быстро.
– Честь воина противиться задуманному, – строго сказал вождь. – Но долг перед кланом обязывает исполнить. Погоня за тобой обернулась большими потерями. Их надо возместить. Тебя будут пытать, пока не откроешь тайну.
– Да не знаю я никакой тайны!!!
Вопль Алины эхом отразился от стен и ввинтился в потолок. На пол упало несколько капель воды.
– Тогда, – тихо и спокойно сказал вождь, – тебя будут пытать, пока не умрешь. Твое тело будет предано огню со всеми почестями, а мужество – воспето в песнях наших лучших сказителей. Клану придется примириться с потерей сокровищ, но честь останется незапятнанной. Смерть исполненного такого мужества врага вполне достойна похода воинов. Мы сможем вернуться домой.
– А я? – грустно спросила Алина.
– Ты – нет.
Вождь отвернулся и широким шагом направился к дальней стене. Стражники – за ним. Четверо, раскрашенные красным, тотчас сомкнулись вокруг Алины, подхватили ее под руки и повели следом. Оставшийся в одиночестве охранник отступил назад, пристроившись в хвосте процессии. Как раз на пути предполагаемой атаки. Лимия аж потемнела от злости. Тень неслышно скользнула за спину охраннику. Тот, почувствовав движение рядом с собой, остановился и обернулся. Никого не увидел. Вождь тем временем достиг дальней стены и громко шлепнул по ней руками. Та в ответ заскрипела, задрожала и медленно поползла в сторону. За ее скрежетом никто не услышал тихого хрипа, который издал умирающий охранник.
Стена продолжала двигаться. За ней оказался огромный, ярко освещенный зал. Его центр занимала внушительных размеров дыра. В ней бурлила и клокотала лава, но от движущейся стены были видны только алые сполохи по краям. Чуть ближе располагался большущий каменный алтарь, вызывавший навязчивые ассоциации с разделочным столом. Вдоль стен стояли и сидели краббы. Множество краббов. Старые и молодые, крупные и не очень. Кто-то щеголял в раскрашенной кожаной броне, на других был лишь пояс для оружия. Всех их объединяло только одно. Каждый из них был воином и принес свое оружие с собой.
Верховный жрец уже ждал у алтаря. Он воздел руки, и мгновенно наступила полная тишина. Даже стена остановилась, и только осыпающиеся сверху песчинки тихо шуршали по стене. Вождь остановился на пороге, ожидая сигнала. Верховный жрец окинул собравшихся краббов тяжелым взглядом и завыл. Воины подхватили, и зал наполнился зловещим гулом. Еще два жреца в хламидах потемнее, чем у верховного, вышли к алтарю и, аккомпанируя себе протяжным воем, начали обкладывать его сухими водорослями. Вождь обернулся. Его стражи стояли по бокам. Двое воинов алого храма держали за руки понурившуюся Алину. Вождь нахмурился. Разве их не должно быть четверо? Уточнить этот вопрос он не успел.
