Вячеслав Шалыгин - Навигаторы Апокалипсиса
Вот тогда-то превратности судьбы и не застанут врасплох, не ткнут лицом в грязь. Тогда-то теоретическая подготовка и принесет хоть какую-то пользу. А рассуждать, как пройдет эксперимент в идеальных условиях, и доказывать потом с пеной у рта, что все пошло не так исключительно по вине нерадивых исполнителей (забивших на теорию и не создавших идеальные условия), – это болтовня. Бессмысленная и даже вредная. К чему она приводит – известно.
Допустим, Водолея и Павла она привела в подвал с серыми стенами и запертой снаружи железной дверью. Причем этот подвал был надежно заперт в обеих реальностях. И в основной, и в локальной. Павел проверил это первым делом.
– Ну что, теоретик, – как бы резюмируя вслух свои размышления, проронил Водолей и окинул подвальную комнатку мрачным взглядом, – по-прежнему хочешь спасти всех и вся?
– Это ты мне или себе? – Павел усмехнулся.
– Тебе, – Водолей помассировал запястья. За три часа «браслеты» натерли кожу, и она теперь зудела. – Отсюда сделать это будет непросто.
– Мы выйдем, – уверенно сказал Павел. – Удача на нашей стороне.
– Ты так пошутил или просто ляпнул, не подумав? – Водолей смерил Павла полным скепсиса взглядом. – У меня что-то с чувством юмора случилось. То ли отшибло, когда об лед ударился, то ли просто где-то посеял, пока мы из реальности в реальность скакали.
– Никаких шуток, – Павел прошелся по комнатке и остановился у двери. – Мы живы, и у нас неплохие шансы. Разве не удачный расклад?
– Я вообще перестал тебя понимать, – Водолей покачал головой. – Какие, к черту, шансы?! Мы в тюрьме. Нас того и гляди шлепнут без суда и следствия. А ты о каких-то шансах рассуждаешь. Очнись! Ты неадекватно оцениваешь ситуацию.
– А ты драматизируешь, – Павел похлопал ладонью по двери. – «Броня… крепка, и танки наши быстры». Интересно, для чего эта комната проектировалась? В официальном-то учреждении. Для архива, что ли?
– Вот именно, – Водолей невесело усмехнулся. – Для архива. Вот нас в него и сдали. Мы с тобой теперь часть истории. А ты – «шансы».
– История только начинается, – Павел помотал головой. – Новейшая история, двуединая. Сегодня пишется только первый лист. Пока что пишется с обеих сторон. Врубаешься в аллегорию?
– А-а, – Водолей махнул рукой. – Не хочешь меня слышать, не надо. Тони в своем омуте иллюзий. В мешок тебя уже засунули, завязали и сбросили. Осталось лечь на дно и захлебнуться. Врубаешься в аллегорию?
– Моя лучше, – Павел обернулся и изучил противоположную стену.
Ее украшала лишь решетка вентиляционной шахты под самым потолком.
– Один фиг, все бессмысленно, – Водолей уселся на пол и прислонился спиной к стене, как раз под вентиляцией. – Как я мог так вляпаться? Еще вчера расскажи мне кто-нибудь, что случится такая хрень, не поверил бы ни за что. Это же полный бред! Как можно начать день приличным гражданином, а ближе к вечеру очутиться за решеткой. Причем ни за что! Просто потому, что кто-то там решил, что я враг народа. Как при Сталине, честное слово! Ведь это все опять же голая теория.
– Уже не теория, – Павел уселся у левой стены. – Все подтверждается на практике.
– Да что подтверждается-то? Я что, кого-то убил? Или кому-то помешал копировать этот чертов мир? Я вообще ничего не сделал. И не собирался делать!
– Ты сделал. Ты сбежал от чекистов при первой же встрече, в офисе. Не так?
– Интересно! – Водолей прищурился. – Я тебе не рассказывал. Откуда ты узнал?
– Я сам видел. Ты вынырнул из Старого мира, там, возле твоего офиса, потом прыгнул в «Лексус» и умчался. А они помчались за тобой. Правда, с запозданием. Но приехал-то в офис ты в Новом мире. Как ты переходил в него, после нашей встречи на проспекте, я тоже видел. Вывод напрашивается сам собой: прячась от фээсбэшников, ты нырнул обратно в Старый мир, а потом вынырнул. Не так?
– Ты следил за мной?
– Конечно. А ты до сих пор не понял? Я следил за тобой от самого твоего дома в отчужденной реальности. На дороге хотел тебя остановить, но попытка вышла так себе.
– Потому что теория и практика – разные вещи, – Водолей скривился. – Чего ты хотел добиться? Чтобы я вызвал полицию, страховщиков и мы зависли на три часа?
– Теперь не имеет значения, чего я хотел. Не вышло – забыли. И тебе советую забыть все, что происходило до того момента, когда ты узнал правду. Зачем тебе лишние файлы в оперативной памяти?
– Хватит аллегорий, – Водолей поморщился. – Я не твоя аудитория. Меня этими красивыми фразами не очаруешь.
– Можно подумать, другие журналисты не используют метафоры.
– У них получается лучше, чем у тебя.
– Брось, – Павел вяло шевельнул рукой. – Ты просто ревнуешь, поэтому и встаешь в позу. Ежу понятно, что для тебя это сомнительное удовольствие – быть соратником соперника. Причем более удачливого. Но что поделать, Водолей, такова жизнь. Иногда приходится заключать и не такие союзы, чтобы не проиграть окончательно.
– Провокатор, – Водолей почему-то не разозлился. Еще утром он точно завелся бы от таких слов, но сейчас внутри у него ничего даже не шевельнулось. Батарейки сели, что ли? – Только уж больно ты прямолинейно провоцируешь. Не верю. Потренируйся на досуге, соратник.
– Да ладно! Не верит он! Просто изменить ничего не можешь, вот и делаешь вид, что тебе по барабану.
– И не хочу ничего менять, – Водолей пожал плечами. – Поезд ушел. Зачем его догонять? Чтоб чужих детей воспитывать?
– В смысле? – Павел насторожился.
– А что ты так уставился? – Водолей поймал взгляд соперника. – Ты не знаешь, что ли?
– Чего я не знаю? – во взгляде у Павла читалось искреннее недоумение.
– Ну, ты даешь! – Водолей усмехнулся, теперь саркастически. – Вернее, вы оба даете. Семья называется. Мы с Ириной ничего друг от друга не скрывали.
– А-а, ты об этом… – Павел сделал вид, что понял, к чему клонит Водолей, но ровно через секунду все-таки сдался. – Нет, погоди, я не понимаю, что она скрыла? При чем тут чужие дети?
– Ну-ну, соображай, – Володя помахал рукой. – Делай последний логический шаг, не трусь.
– У-ух, – Павел утер рукавом испарину на лбу. – Даже в жар бросило. Это она тебе сказала?
– Смотря о чем ты спрашиваешь, – Водолей хитро уставился на Павла. – Давай, давай, озвучивай догадку. Или разучился прямым текстом говорить, только метафорами теперь изъясняешься?
– Я…
Павел не закончил фразу. Ему помешали нежданные посетители.
Громыхнул засов, дверь распахнулась, и на пороге камеры возник незнакомый Водолею мужчина в черном полупальто. Наголо бритый, высокий, внушительный, чем-то напоминающий певца Сергея Мазаева. Только взгляд из-под густых бровей был у этого человека недобрый и холодный. Нехороший взгляд. Опасный. Даже особо опасный.
Краем глаза Водолей уловил реакцию Павла. Тот напрягся, но не так, как Водолей. Павел не предполагал, а, скорее всего, знал, кто этот человек и почему он особо опасен.
– Я не помешал? – поставленным баритоном поинтересовался гость.
– Нет, генерал, – севшим вдруг голосом ответил Павел.
– Узнали? – гость усмехнулся. – Правильно, гражданин Горбатов. Противника следует знать в лицо.
Гость перевел взгляд на Водолея. Тот медленно поднялся и заложил руки за спину. Это вызвало у генерала новую усмешку.
– Вы быстро схватываете, гражданин Водорезов. Впрочем, знание тюремного этикета вам не пригодится. Хотите знать почему?
– Хочу, – Володя зафиксировал взгляд, хотя смотреть в глаза генералу было очень трудно.
– Потому, что отсюда вы сможете выйти только в одном случае. Если согласитесь стать контрнавигатором. То есть перейти на мою сторону.
– Легко, – Водолей пожал плечами. – И незачем было гонять меня по Москве и Подмосковью. Сказали бы сразу, чего хотите, сэкономили бы нервы и время.
– Вы сами начали этот забег, гражданин Водорезов, – генерал чуть склонил голову набок. – Значит, «легко»?
– Конечно, – Водолей снова пожал плечами. – Нет, если честно, я хотел бы остаться вообще вне игры. Но ведь так не получится, да?
– Не получится, – генерал кивнул.
– Значит, выбора нет.
– Лучше сдохнуть! – процедил сквозь зубы Павел.
– Вам представится такая возможность, гражданин Горбатов, – генерал бросил на Павла короткий взгляд. – И очень скоро.
– Не дождетесь, генерал Мазич!
– Дождусь, – Мазич демонстративно взглянул на часы. – Времени мало, но чтобы закрыть текущие дела – хватит.
Он чуть повернул голову и поднял руку. Из полумрака коридора вынырнул рослый человек в таком же полупальто, как генеральское. Он достал из-за пазухи пистолет, извлек магазин и вложил оружие в руку Мазичу.
– Патрон в стволе, – Мазич протянул пистолет Водолею. – Я понимаю, это трудно. Однако поймите и вы, гражданин Водорезов, поверить вам на слово я не могу, а проверять вас другими способами мне некогда.
– Это… что? – У Водолея невольно округлились глаза. – Вы… хотите, чтобы я… его…
