Александр Быченин - Черный археолог. По ту сторону тайны
Евгения Сергеевна облюбовала крайнюю слева, а я возражать не стал, поскольку мне было абсолютно все равно. В следующей устроилась Галина, потом шло жилище Юми и Гюнтера, ну а шефу с Тарасовым досталась крайняя правая. Как раз в центре дуги майор устроил место под костер, аккуратно сняв дерн и выложив из него невысокий круглый барьерчик. Мангал и гриль расположили здесь же, чтобы далеко не ходить. Туго накачанные лодки отволокли почти к самым зарослям, для пущей безопасности. Там их никакие волны не достанут, да и ветром не снесет: с одной стороны защищает скала, с другой – стена деревьев. Сразу за палатками Гюнтер пристроил быстросборный каркас из пластиковых трубок, в котором зафиксировал пару досок для серфинга, и развернул отдельный купол, чуть меньше жилых, для хранения оборудования для дайвинга. Его пока распаковывать не стали, просто перетащили ящики в… э-э-э… «кладовку». На самых задах, в отдалении от жилья, оборудовали биотуалет, о котором никто, кроме всезнающего майора, при планировании и не вспомнил. Умывальником и душем решили не заморачиваться, все равно лагуна под боком. Или ручей – кому как удобнее. На этом основные хлопоты по обустройству закончились.
К возвращению Денисова лагерь преобразился и стал окончательно похож на временное поселение туристов-дикарей. Что, собственно, и требовалось – теперь никаким орбитальным наблюдением нас не возьмешь. Отдыхаем мы, и точка. Зато когда Егерь вынырнул из зарослей и привлек наше внимание не слишком громким свистом, я чуть было не схватился за голову – все старания к чертям, пока он тут в полном обмундировании рассекает. Он же как бельмо на глазу…
Видимо, не одному мне пришла в голову подобная мысль, потому что Тарасов, до того вполне терпимо относившийся к эксцентричному поведению друга, не вдаваясь в подробности, буркнул:
– Ты бы снял скафандр-то, Олежек. Все стадо палишь.
– Да ладно тебе, Саныч! – отмахнулся тот. – Кому мы тут на фиг нужны?
– Поверь моему опыту, всегда найдется не к месту любопытная сволочь, – покачал головой майор. – Короче, давай переодевайся. Вон твоя палатка. Петрович, отвали!..
Оп-па! А я опять умудрился проморгать появление рыжего пакостника. А ведь обычно на внимательность не жалуюсь. Нужно срочно что-то делать. К доку Шульцу наведаться, что ли?
– Ладно, хрен с вами, – сдался Денисов и нырнул в палатку, продавив телом входную мембрану.
Появился он буквально через пару минут, чем меня порядочно озадачил – это он так быстро умудрился содрать с себя сложную на вид броню и облачиться в более приличествующую обстановке одежду в виде неизменных шортов и майки?! Должно быть, их этому искусству долго и упорно обучают в академии, в ущерб остальным навыкам. Хотя и в ловкости Олегу не откажешь. Загадка, короче.
– Что ж, господа отдыхающие, остров мы осмотрели, – объявил он, окинув взглядом собравшуюся в полном составе экспедицию. – Здесь относительно безопасно, принимать какие-то дополнительные меры нет необходимости. Не рекомендую в джунгли забредать – гнуса много, да и валежника с камнями под ногами богато, запросто можно ступни повредить. Если уж приспичило, оденьтесь нормально, и поодиночке не ходите. Мы с Петровичем нашли следы местных хищных кошек, довольно старые, но уже один этот факт говорит, что они здесь периодически появляются. Ручей пресный и чистый, воду можно пить без опаски, русло везде каменистое, так что всякой гадости, как обычно в джунглях бывает, в нем нет. Если у кого-то повышенная мнительность, пользуйтесь обеззараживающими таблетками, мы их много накупили. Ну или в кипяченом виде. Вопросы?..
– Петрович, а ты, случаем, не на свои следы наткнулся? – прищурившись, хмыкнул Тарасов. Кот в ответ возмущенно взвыл, дескать, думай, прежде чем ляпнуть такое. – Ладно, ладно, верю!..
– Вот видите, девочки, я же говорила! – повернулась Галина к внимательно слушавшим речь Егеря подружкам. – Денисов, он такой – туману напустить любит да напугать людей почем зря.
– Я тебя тоже люблю, дорогая! – не остался в долгу Олег, увернулся от умело запущенного сланца и рванул к берегу, на бегу крикнув: – Чего стоим, пошли купаться!
Врезался в нежно-голубую гладь, так что брызги во все стороны – прямо как я давеча в мечтах, – и щучкой ушел под воду. Вынырнул метрах в пятидесяти от берега, хватанул воздуха и снова скрылся под поверхностью.
– А вот это правильно, я считаю! – заключил Тарасов и тоже с гиканьем помчался к воде, походя кликнув кота: – Петрович, догоняй! Кто последний, тот не получит кальмаров!
Зверь, против ожидания, рыжим мячиком покатился следом, с каждым мгновением набирая темп, и вскоре уже самым натуральным образом скользил над травой огромными прыжками, едва касаясь лапами почвы. Я, признаться, от этого зрелища несколько обалдел – это что же за кот такой? Лошадь обгонит, если постарается… Вон как рванул, даже майора обставил, и не задумываясь махнул в воду, подняв тучу брызг, чем вызвал у меня очередной разрыв шаблонов. Это что же, на него так обещанные кальмары подействовали? Прямо волшебное слово. Надо запомнить.
Уже и так вдоволь наплескавшиеся девчонки тоже не выдержали, но шли не торопясь, успевая еще и сплетничать о чем-то. Но больше всего меня удивил Пьер – проводив задумчивым взглядом стройные фигурки, он пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Тоже искупнуться, что ли? Гюнтер, когда мы последний раз на курорте были?
– Не помню, шеф, – понимающе усмехнулся тот. – Даже если и выбирались, то на общественные пляжи, этому не чета.
– Ладно, надо же когда-то начинать, – махнул рукой Пьер и решительно зашагал к воде.
Гюнтер направился следом за ним, но вскоре остановился и недоуменно оглянулся:
– Пауль, а ты чего?
– Я воздержусь, – с самым безразличным видом отмахнулся я. – Желания нет.
– Значит, сам напросился! – заключил Гюнтер. – Займись мясом, раз уж от коллектива оторвался.
– А не рано?
– Самое то, это только кажется, что до темноты еще долго. Еще час, максимум полтора, и все. Это же тропики, темнеет очень быстро. Ладно, я ушел, вон Юми зовет.
– Давай, – хмыкнул я, про себя тяжко вздохнув – знал бы ты, чего мне стоило это напускное спокойствие.
Эх, с каким бы удовольствием я сейчас нырнул! Но нельзя спину светить. Комплекс у меня такой, и ничего не поделаешь. В панику не ударился, и то хлеб. Впрочем, шашлык – не самый плохой вариант скоротать время. До непосредственно жарки еще далеко, а вот костерок запалить, углей наготовить – это я с великой радостью.
Система тау Кита, планета Нереида,
26 августа 2541 года, поздний вечер
Всегда любил море, фактически с самого раннего детства, когда родители впервые взяли меня с собой в отпуск. Понятно, тогда я его воспринял как просто о-о-очень большую ванну, в крайнем случае бассейн, но с годами мое к нему отношение постепенно менялось. Уже в юности попал с друзьями даже не в шторм, а в легкое волнение, но на утлой пластиковой лодчонке насилу выгребли. Именно тогда я понял, что с морем шутить нельзя, оно только притворяется добрым и ласковым, а на самом деле это дремлющий зверь, готовый в любую минуту обернуться шквалом, внезапной волной или какой-нибудь хищной гадостью типа акулы. Да и медузы иной раз не подарок – так щупальцами прижгут, что со сведенными мышцами уйдешь камнем на дно. Но и не любить его я уже не мог, а потому пришлось приспосабливаться, учиться различать малейшие оттенки его настроения, если можно так выразиться. Занятия дайвингом помогли, приучили к дисциплине и выработали привычку сначала думать, а уже потом куда-то лезть. И оказалось, что ладить с морем весьма просто: следи за прогнозом погоды, соблюдай элементарные правила безопасности и никогда – никогда! – не суйся в незнакомое место один. Уважай море, и оно ответит тебе тем же.
Больше всего мне нравилось сидеть на берегу, наблюдая за закатом. Далеко-далеко, у самого горизонта, багровеет зарево, подсвечивая облака и отражаясь в спокойной глади, так что кажется, будто солнце и не погрузилось уже до половины, а просто причудливым образом искривилось и с каждым мгновением сплющивается, все больше становясь похожим на мяч для регби. Постепенно лучи тускнеют, сгущаются легкие сумерки, но длится это очень недолго – волной накатывает тьма, и глаза с непривычки не могут ничего разобрать, остается лишь полагаться на слух. Впрочем, и он часто подводит – кроме мерного шороха набегающих на песок волн и резких криков чаек, ничего не разобрать, вокруг царит вязкая, даже ватная тишина. Становится немного не по себе, чувство такое, как будто летишь по бесконечной трубе, полностью потеряв ориентацию в пространстве. Но потом загорается первая звезда, затем еще одна, еще и еще, и скоро уже весь небосвод усыпан яркими точками, тускнеющими вблизи желтой кляксы Луны. Это на Земле, на Нереиде несколько иначе, но тоже впечатляюще.
