"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Лайонс Дженн

– Подожди, значит, мы просто продолжаем жить, добавляя книги в библиотеку, которую нам никогда не разрешат прочесть?

– Это фантастическая метафора для процесса. Пожалуй, стоит ее запомнить…

– Турвишар, сосредоточься, – попросил я.

Он прочистил горло.

– Да, в основном так и есть. При нормальных обстоятельствах. Хотя, возможно, кого-то заставят снова «прочесть книгу», так сказать. Заставят их запечатлеть духовные воспоминания обратно в физическое тело. Теперь для меня очевидно, что ванэ делают именно это, когда переносят душу в новое тело в Колодце Спиралей, хотя и только с нынешней «книгой». То же самое происходит каждый раз, когда умирает и воскресает ангел. Исцеление их тел также включает в себя восстановление воспоминаний, которые они испытали, будучи мертвыми. Поскольку никто не сделал этого с тобой при Возвращении, ты не помнишь, что произошло, пока ты был мертв, – по крайней мере, не должен помнить.

– Хорошо, а как насчет Джанель? Она же никому не прислуживает, но она всегда помнит, что происходит с ней в Загробном мире.

– Случай Джанель весьма интересен. Но давай вернемся к нему позже. Обычно это «восстановление памяти» можно сделать кому-то другому, но Гадрит выяснил, как это сделать себе. Вдобавок он усовершенствовал способность вспоминать свои прошлые жизни. Я научился у него этой технике. – Турвишар помолчал. – Я подозреваю, что он не собирался учить меня этому, но я многому научился у него без его прямого разрешения.

Я откинулся на спинку стула.

– А как же Тераэт, Джанель и, если уж на то пошло, я? Мы все вспоминаем свои прошлые жизни, некоторые быстрее, чем остальные. Уверен, никто из нас не учился этому трюку у Гадрита.

– И в самом деле. – На лице Турвишара появилось выражение маниакального научного интереса. – Никто из вас не учился.

– И все же…

– Нет, серьезно, я не могу даже слов подобрать, чтоб доказать, насколько важно, что никто из вас не должен этого уметь! Даже Джанель не должна уметь отправляться в Загробный мир по своей воле и возвращаться с нетронутыми воспоминаниями. Поскольку в прошлой жизни ты был Бессмертным, я подозревал, что тебя это не касается, но как насчет Джанель и Тераэта? Разумеется, нет. Конечно, Таэна может позволить своему сыну помнить прошлую жизнь…

– Я так не думаю. Тераэт утверждал, что ее удивляет и раздражает, что он помнит свою прошлую жизнь. – Я махнул рукой. – Но к чему ты клонишь? Думаешь, нам нужно полностью вспомнить наши прошлые жизни?

Его брови взлетели вверх.

– А это идея. – Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что поспешно ответил на первоначальный вопрос: – Нет, как я уже сказал в карете, в прошлой жизни я был Симиллионом, тем самым пресловутым мальчишкой-фермером, ставшим героем. Но у него был наставник, кое-кто достаточно старый и знающий, чтобы направлять его. Более ли менее.

– Я знаю, о ком ты. О Гризте Сумасшедшем, верно?

Эти песни были основополагающей частью репертуара Сурдье. Гризт создал вещи, которыми пользовался Симиллион. Старый волшебник создал Корону и Скипетр, а также Уртанриэль, хотя я знал, что последнее утверждение было чушью собачьей.

О, а еще Гризт сковал демонов.

– Это не так… Он не такой, каким его описывают в историях…

Я заломил бровь:

– Он не был сумасшедшим?

– Если так можно назвать вспышки его гнева. Но важно лишь то, что Гризт знает о Вол-Кароте больше, чем кто-либо другой.

– Держу пари, Релос Вар не согласился бы с этим утверждением.

Турвишар улыбнулся:

– Он, конечно, может, но Гризт всегда выражал мнение о Релосе Варе как… гм, как он это говорил? Ах да. «Человек с непростительно небрежной теоретической работой и еще более небрежными стандартами безопасности» [601].

– Мне начинает нравиться этот Гризт.

– Я нахожу странным, что никто из Восьми не упомянул Гризта, хотя он был бы экспертом по ремонту кристалла защиты.

Я заморгал:

– Подожди, он еще жив? Признаюсь, раньше я считал его одним из Восьми, но после того, как я узнал, кто на самом деле туда входит, я предположил, что Гризт был богом-королем с чересчур раздутой репутацией. Ну, знаешь, седой старый мудрец, наставляющий героя на путь истинный.

– О нет. Гризт… – Турвишар рассмеялся. – Какой угодно, но только не такой. Но я хочу сказать, что если ты знаешь слишком мало, то не надо думать, что решение проблемы заключается в том, чтобы развести руками и сказать: «Ну вот и все. Я не могу этого понять», – ты должен просто найти эксперта. Проконсультироваться со специалистами. А для нас, учитывая нашу проблему, таким специалистом будет Гризт.

– Ладно, я в игре. Где мы его найдем? – спросил я.

– Понятия не имею, – сказал Турвишар.

Я уставился на него:

– Значит, у нас проблемы?

– Возможно, но, если он продолжает следовать своим старым привычкам, его можно будет выследить.

– Продолжай.

Губы Турвишара изогнулись.

– Он любит таверны. Ну, если говорить точнее, бары. – Он помолчал. – Я имею в виду бордели.

Я рассмеялся:

– Это сужает круг поисков, но ты хоть представляешь, сколько в мире существует бархатных домов?

– О, не стоит мне об этом говорить. По-моему, когда я в последний раз искал его, я оббежал все до единого. На этот раз я придумал путь покороче. Пусть он не классический, но есть бог-король, который может нам помочь.

– Бог-король борделей?

– Не совсем так. Он новенький, что в наши дни шокирующая редкость. Поклонение ему только начало распространяться в Кууре. – Турвишар снова встал. – Стоит поговорить с остальными. Они могут спорить, но я думаю, что мы поступим мудро, если найдем Гризта. Я понимаю, что он не самый приятный человек. Или не самый дружелюбный. Или не самый чистоплотный. Но он гениален, и он единственный волшебник, работающий на уровне Релоса Вара. Только дурак станет его игнорировать.

Я кивнул.

– Думаю, ты прав.

48. Пустые стеклянные бутылки

(Рассказ Гризта)

Реваррик поднял пустую стеклянную бутылку – и та налилась ярко-алым светом, затем белым, а затем расплавилась и деформировалась. Он придал ей новую форму, превратив стекло в светящийся шар, зависший в воздухе. Когда он закончил, стеклянная бутылка превратилась в толстую стеклянную плитку, и он прижал ее к каменной стене башни, так что она частично погрузилась во внезапно ставшую податливой субстанцию.

– Ты собираешься делать это с каждой бутылкой, которую мы допиваем? – спросил Гризт. Его топазовые глаза казались стеклянными, но он лишь слегка покачивался.

– Ты их не выбрасываешь, – пояснил Реваррик. Гризт заподозрил, что Реваррик скрывает свое опьянение лучше, чем он.

Они сидели, скрестив ноги, в подвале башни. Здесь не было ни книжных шкафов, ни украшений, если не считать таковыми две вещи: вдоль одной из стен сверху донизу тянулась непрерывная надпись из вырезанных на стене знаков. А на противоположной были закреплены восемь драгоценных камней. Семь камней светились, а последний ритмично пульсировал.

Этот медленно мигающий огонек был единственной причиной, по которой Гризт перешел от своих методичных экспериментов к безрассудной попытке восстановить здравомыслие Реваррика. Этот мигающий огонек был восьмой цепью, удерживающей Вол-Карота.

Это означало, что он работал в свободное время.

Реваррик поднял записи по эксперименту и перечитал их:

– Серьезно? Подсолнухи?

– Отвали. У меня закончились идеи.

Реваррик ухмыльнулся:

– Признаю, это неклассический подход.

– Так какую же опасную тайну может раскрыть Сулесс? – спросил Гризт.

– Отвали, – отрезал Реваррик. – Лучше тебе не знать.

Гризт рассмеялся:

– Ты мне не доверяешь!

– Ты мне даже не нравишься. – Реваррик швырнул в него несколько страниц, а затем расхохотался над какой-то шуткой, понятной лишь ему одному.