Алекс Орлов - Дискорама
— Пожарный расчет на площадку! Четвертая степень опасности! — заорал Джек, действуя как автомат.
Услышав команду, дюжина механиков, составлявших две пожарные команды, рванулись к стеллажам, и через десять секунд по двору техпарка зазмеились рукава шлангов, а на пожарных столбах взревели пенные генераторы.
Пена ударила в землю задолго до посадки геликоптера, но пилоты с облегчением перевели дух — их проблемы видели и их встречали.
— На одном моторе идет! — закричал кто-то позади Джека.
«На одном», — согласился тот, видя, как болтает корпус транспорта от нехватки тяги.
Геликоптер жестко ударился о землю, его чуть повело в сторону, но пилоты вовремя сбросили обороты, и ошметки пены взлетели в воздух, когда пенные генераторы дали полную мощность.
Гора пены быстро затопила геликоптер до половины, потом генераторы отключились, и стало видно, что возгорание ликвидировано.
Не испугавшись растекавшейся жижи, Джек сам полез под днище и лично убедился, что очаги погашены, а заодно обнаружил, что корпус вертолета продырявлен в нескольких местах и обшивка сильно посечена осколками.
После этого Джек выбрался из-под транспорта и перевел дух.
— Эй, я тебя совсем потерял! — услышал он голос военфельдшера Брикса. — Я уж думал, ты снова пропал, разве можно так пугать своего дока?
— Извините, док, вы так хорошо меня починили, что я уже в полном порядке.
В этот момент стали размыкаться замки, высвобождая боевые машины из зажимов.
Первым, короткими шажками, из-под брюха десантной машины выбрался «чино», на котором не было живого места. Он был весь покрыт ссадинами от осколков и подпалинами от взрывчатки, однако его навесная броня осталась целой.
За ним показался «гасс». На нем обнаружились две подпалины, и обе оказались следами от бронебойных снарядов. Щит навесной брони был расколот в двух местах, тем не менее «гасс» вышел своим ходом, без дыма и хромоты.
Третьим показался «грей». Этот не пострадал совсем, но больше других был разукрашен травяным соком, остатками веток и кустарников, оставивших в его узлах целые букеты.
Из кабины геликоптера выбрались два пилота и пошли по опадавшей пене, исследуя корпус машины. Тем временем прибывшие с задания роботы встали на разгрузку, опустили кабины, и их пилоты выбрались наружу.
Джек не ошибся, заранее угадав всех троих — это были капитан Хольмер, капралы Подольский и Баркли.
— О, сам Джек Стентон пожаловал! — закричал Хольмер и, подбежав к Джеку, так крепко обнял его, что у того затрещали ребра.
Капитан был трезв, глаза его горели, однако выглядел он осунувшимся — задание выдалось не из легких.
— Спасибо, что потушили нас, думал, сгорим…
— Мы сразу увидели пробоины и дым, сэр, поэтому выдали пенный шторм…
— Как же я рад тебя видеть, приятель. Док говорил, что ты слаб, я думал, дня три еще проваляешься, а ты уже нас встречаешь! Ну разве не праздник?!
Капитан посторонился, давая Джеку обняться с Баркли и Подольским.
— Рад видеть тебя, парень. Это награда тем, кто верил в тебя, — сказал Баркли, и Джек заметил, что у него, как и у Берта, на глазах заблестели слезы.
— Да ладно, тоже мне подвиг. Вот вы — молодцы и, судя по состоянию коробок, вернулись из горячего переплета.
— Эй, служба, разбегайся, мы взлетать будем! — крикнул в окошко кабины пилот «середняка» и запустил единственную уцелевшую турбину.
Публика попятилась и стала прятаться — размоченное в пене масло было пострашнее любой грязи.
53Возбужденно жестикулируя и перебивая друг друга, Джек, капитан Хольмер, Баркли и Подольский дошли до казармы роты, где встретили лейтенанта Хирша.
— Опа-на! Вся компания в сборе! Джек, я думал, ты еще спишь, народ в казарме гоняю, чтобы не топали, а ты уже в порядке?
— Да он нас встречал, Тедди! — сказал капитан Хольмер. — Показал себя молодцом, нырял в противопожарную пену и ничего не боялся. Он в полном порядке!
— А вы-то как?
— Пойдем ко мне, там разберем все по полочкам.
— Но… вы же помните, сэр, что… — начал было Хирш, напоминая об их с капитаном договоренности о сухом законе.
— Да что ты меня как щенка мордой в дерьмо тычешь? Все я помню! Вот ты скажи мне — Джек здесь?
— Здесь.
— Значит, все в порядке. Ладно, пойдем, а то так и будешь в окошко подглядывать, я тебя знаю, — пробурчал капитан и, оттолкнув Хирша, пошел к офицерскому блоку, увлекая за собой остальных.
— Да когда я такое делал?! — воскликнул обиженный Хирш, догоняя их уже на крыльце блока.
— Пойдем в кубрик, там разберемся, — ответил ком-роты и, прошагав по коридору, толкнул дверь и вошел в свое обиталище.
— Вот, смотрите, как живет ваш командир! — воскликнул он, снимая куртку и швыряя ее на вешалку. — Располагайтесь, камрады, сегодня я никого не укушу.
— А точно? — спросил Хирш, входя и закрывая дверь.
— Тедди, как всегда, подшучивает над командиром…
— Я просто хочу быть уверен, сэр.
— Иди в жопу! Так, капралы, чувствовать себя как дома, а то дам в морду.
— Уже чувствуем, сэр, — заверил Баркли и расстегнул комбинезон.
Подольский снял шнурованные ботинки и, распахнув нижний ящик шкафа, нашел пару тапок.
— Садимся к столу и начинаем анализировать случившееся, — объявил Хольмер. — Стульев вроде на всех хватает.
— Тут столько мешков… — заметил Джек, кивая на пластиковые мешки с пустыми бутылками.
— Это следы давних боев, Джек. Так сказать, стреляные гильзы. Признаюсь, после твоего исчезновения я стал здорово закладывать, и вот однажды ко мне зашел комвзвода Хирш и сказал: почему бухаешь, командир? А я сказал: Джека жалко. А он говорит: если Джек вернется, бухать перестанешь? Я сказал: перестану, Тедди, ты меня знаешь. Он говорит: точно? А я возьми да ляпни: слово офицера…
Рассказав это, Хольмер оглядел притихших подчиненных и улыбнулся.
— И вот Джек с нами, значит, все бутылки — в мешки.
— А те, что в шкафу? — спросил Хирш.
— О! Хорошо, что напомнил!
Капитан бросился к шкафу, распахнул дверцы и быстро собрал бутылки с коньяком — где-то была четверть, где-то половина, но большая часть оказалась непочатой.
— Ждите, я сейчас…
С этими словами он выскочил в коридор, добежал до кубрика сержанта-хозяйственника и, с ходу ударив ногой в дверь, крикнул:
— Роджер, забирай это хозяйство!
— Придержать до времени? — попытался угадать тот.
— Ни в коем случае! В двадцать четыре часа раздать всем нуждающимся!
— Сделаем, сэр! Не извольте беспокоиться! — ответил сержант, принимая драгоценный груз.
