Артур Крижановский - Новый порядок
Романцев не удержался и весело расхохотался:
– Ловко придумано, ничего не скажешь. Я так понимаю, что, приставив своих людей к обделавшимся от страха крестным отцам, ты одним ударом убил сразу двух зайцев: черпал нужную для Корпорации информацию из первоисточников, продолжая при этом запугивать до смерти этих жирных подонков.
– Согласен, это была хорошая идея, – скромно согласился Ураев. – Кое-что мне удалось сделать, особенно в мае и августе. Ты зря катил на меня бочку.
Он дружелюбно улыбнулся и похлопал Романцева по плечу.
– Сам виноват. Мог бы замолвить за друга словечко, – в шутку обиделся Романцев. – Выкладывай, Феликс, как тебе удалось все это время водить за нос Стоуна.
– Это не так просто объяснить, но я попробую. Ты уже догадался, что Корпорации каким-то образом удается тщательно скрывать свои действия. Конечно, в их арсенале есть самые различные способы маскировки, не имеющие ничего общего со сверхъестественными явлениями. Там достаточно много башковитых парней. Собственно, в Корпорации сейчас сосредоточено все лучшее, что есть у нас в стране, да и за рубежом, – я говорю об ее интеллектуальном потенциале. Но не забывай, нам приходится иметь дело с Мороком, и здесь уже область забот Романова. Как ему удается это делать, я не знаю. Честное слово, – поднял руки Ураев, – не знаю, Алексей. Я пытался говорить с ним на эту тему, но он и сам не может толком все объяснить. Вот почему, к примеру, человек умеет ходить? Глупый вопрос и с виду простой, но попробуй ответь. Умеет, и все тут. Какие еще могут быть объяснения? Так и Романов. Умею, говорит, но почему умею – объяснить не получится. И еще он говорил, что если ему удастся обнаружить объяснение, то это может его вовсе не обрадовать. Неизвестно, куда это может привести: к Богу, к дьяволу или еще куда-нибудь. Теперь о мерах защиты. Внешне все выглядит очень просто. Пока с ним разговариваешь, все держится в голове; как только ты ушел, даже сам факт разговора выветривается из памяти. Но когда наступает время, ты вспоминаешь все, что тебе требуется вспомнить, и действуешь, исходя из этих знаний. Немного путаное объяснение, но так все и есть. Думаешь, Стоун меня не проверял? Как бы не так! Я прошел десяток тестов с использованием психотропных средств. Я чист, понимаешь? Я ничего не знаю ни о Центре, ни о Романове, понятия не имею о Корпорации, зато я прекрасно помню и знаю все, что должен помнить и знать Феликс Ураев, лучший друг и помощник Стоуна, владелец самого большого в мире частного охранного бюро.
Романцев нахмурился и раздавил почти целую сигарету о край пепельницы.
– А, черт! Не скажу, чтобы все это мне нравилось. Получается, что ты и тысячи других людей, работающих на Корпорацию, – всего лишь марионетки в его руках. И где гарантии, что Романов ведет честную игру?
– А что ты взъярился, Алексей? – спокойным тоном произнес Ураев. – Гарантии? Вот они, гарантии. – Ураев показал на мониторы. – Они здесь, в банке данных. Ты же сам успел многое раскопать. Почти все, что ты поведал, для меня уже давно не составляет тайны. Я хотел, чтобы ты сам пришел к определенным выводам, чтобы ты сам обнаружил разницу между Романовым и Мороком.
– Не обижайся, Феликс, – Романцев справился со своим раздражением, и в его голосе послышались примирительные нотки: – Я сморозил глупость. Согласись, у меня есть повод для беспокойства.
– Соглашусь, повод есть. Но Романов меня сам обо всем предупредил, и я дал добровольное согласие участвовать в этой тайной войне. Да, Алексей, это тайная война, и о ней не подозревают даже самые могущественные люди мира. И хотя идет она не первый день, ее как бы не существует в природе. Тем опаснее и сложнее быть солдатом этой войны. У нее свои особые законы, и обычному человеку здесь делать нечего. Без соответствующей подготовки нет никаких шансов выжить в этой войне. Именно поэтому Романов вынужден прикрывать каждого из нас, хотя я не могу даже представить, как ему удается это делать. По-другому нельзя, Алексей. Противная сторона применяет те же средства, что и мы, Морок точно так же прикрывает своих людей от Корпорации.
– Хорошо, Феликс, можешь дальше не объяснять. В твоих словах есть резон. Скажи, этот Морок… Что о нем известно?
– Почти ничего, – покачал головой Ураев. – Даже сам Романов бессилен до него добраться.
– Откуда тогда вам известно это имя – Морок?
– От профессора Гринберга. В конце восьмидесятых он возглавлял знаменитый Институт мозга. Примерно в то же время при институте была создана секретная лаборатория. Строительством и подбором кадров занимался КГБ. Странная это была лаборатория. Де-юре она подчинялась Гринбергу, а де-факто весь институт и другие схожие по профилю научные центры работали на лабораторию. Вот тогда-то он и услышал эту фамилию – Морок. Самого Морока ему не приходилось видеть, но с его помощниками он общался почти ежедневно. Фактически Морок в эти дни через своих людей командовал институтом, указывая каждому отделу и каждому отдельному сотруднику, чем им следует заниматься. Обратной связи не было, от лаборатории к институту ничего не поступало. В коллективе появились слухи, что в этой лаборатории работают над проектом «Зомби». Гринбергу такое положение дел быстро надоело, и он собрался оставить институт. Скорее всего, Морок прибрал бы профессора к рукам, но Романов успел его опередить и запрятал ученого так далеко, что Мороку теперь до него не добраться. Кроме этих сведений, на Морока ничего нет, так, куски, фрагменты, все это носит крайне запутанный и противоречивый характер. Вскоре лаборатория прекратила свое существование, и сам Морок пропал из виду. Та же история, что и с Центром, – этой лаборатории, да и самого Морока, как бы не существовало в природе. Другими словами, Морок проделал тот же фокус, что Романов, но опередил его почти на пять лет. Ни единой ниточки, ни одного человека, способного пролить свет на эту зловещую личность: кто он, откуда появился, какие у него цели. Все обрезано.
– Какие у него цели, мне и так понятно, – хмыкнул Романцев.
– Не торопись с выводами, – посоветовал другу Ураев. – Помню, я как-то выскочил перед Романовым: «Все понятно: мол, маньяк, мировое господство и все такое…». А он посмотрел на меня долгим взглядом и тяжело вздохнул: «Не торопись с выводами, Феликс. Не все так просто».
– Ладно, – махнул рукой Романцев. – Заканчиваем разговор, пока мы не забрались в непроходимые дебри. Пора браться за работу.
– Выкладывай, что ты задумал?
– Наступила пора прощупать Стоуна. Сделаем вид, что вышли на Морока. Дадим два запроса. Первый – по секретной лаборатории в Институте мозга: кто финансировал, имя руководителя, результаты исследований и прочее. Второй – по «белым пятнам» в российской программе. Пусть не считает нас тупицами. Дадим ему понять, что крепко ухватили за хвост этих двоих, Романова и Морока, – иначе он перестанет нам доверять. На Романова мы ему дали уже достаточное количество сведений. Судя по молчанию, он доволен и несется, как стая борзых, по горячим следам. Теперь наступило время Морока и мафии. И Стоуна, конечно. Потом нам придется разделиться. В компьютере уже накопилось достаточное количество сведений, чтобы можно было приступить к основной части нашей работы. Твоя ближайшая задача – стереть из памяти базового компа все данные, имеющие отношение к Романову и Корпорации. Ты сможешь отличить ее почерк?
– Смогу. Я получил соответствующие разъяснения и знаю, как это сделать. Чем займешься ты?
– Мафией. Стоун проговорился, что через несколько месяцев мафия может прийти к власти. Я пока не знаю, есть ли у Морока организация, подобная той, которую создал Романов. Если она есть, я ее найду. Но я почти уверен, что такой организации нет. Зачем она ему, если существуют люди, подобные Стоуну, обладающие почти безграничной властью, если существует уже готовая организация – мафия? Бесспорно, Морок использует мафию в своих целях. Но я должен подкрепить свою догадку фактами. После этого все собранные по Мороку и мафии данные следует загрузить в резервный компьютер.
Романцев запнулся и задумчиво посмотрел на своего партнера.
– Что? – не выдержал взгляда Ураев.
– Одна мысль пришла в голову. Этот запрос по лаборатории… Знаешь, Феликс, о чем я подумал? Посылая этот запрос, мы тем самым как бы пишем прошение: «Гг. Морок и Стоун. Мы слишком многое знаем о вас, поэтому убедительнейше просим приговорить нас к смертной казни». Примерно так, Феликс.
– Что тут неясного? – пожал плечами Ураев. – Если Стоун ответит на запрос – считай, он подписал нам смертный приговор. Эй, друг! – вдруг встрепенулся Ураев. – А не заявятся ли они к нам сразу же, едва ты передашь Стоуну свои хитрые вопросы?
– Не волнуйся, Феликс, – посмеиваясь, успокоил его Романцев. – У нас надежные системы безопасности, или я что-то не так понял?
– Надежнее не бывает, – буркнул Ураев. – Но дьявол их знает, вдруг они пробьют стены нашей крепости.
