Артём Мичурин - Умри стоя! (Доблесть и честь)
— Стать Палачом и повоевать рядом со Старшим Братом. Всего две?
— Разве мало?
— Хм… Мечты солдата. О чём будешь мечтать, когда они исполнятся?
— Я так далеко не планирую. Кстати, когда нас перебрасывают?
— Завтра утром, — профессор встал с кресла и направился к двери. — Ещё раз перепроверь все свои игрушки. Африка — не полигон за городом. Нужно быть уверенным в каждой мелочи.
— А вы не полетите? — окликнул Прохнова Глеб, но дверь уже закрылась.
Транспортник Академии приземлился на чёрный континент около полудня. Солнце раскалило аэродромные плиты так, что здания в двух сотнях метрах были почти не различимы из-за горячего густого как кисель воздуха, идущего волнами над железобетонной сковородой. От шасси несло палёной резиной.
Из «Тифона» выехали две фуры-МКП с тягачами и похожий на лишённый окон автобус трейлер технического сопровождения для Старших Братьев, которых все, с кем успел пообщаться Глеб за время полёта, называли просто пехотой или пехами. Впрочем, собеседников у Глеба набралось немного. Верхняя — пассажирская — палуба академического «Тифона», в отличие от армейского, была разделена на секции, и специалисты разных отделов почти не пересекались. Преклова он видел только при посадке, когда того поднимали по трапу, а Старших Братьев и вовсе не встретил, из-за чего переживал всю дорогу и расспрашивал о них каждого встречного. Выяснить удалось лишь то, что Глеб, в основном, и так знал от Прохнова. Но главное — пехота летела тем же рейсом, правда, не на пассажирской палубе, а на грузовой, в нарушение всех инструкций, не выходя из своего трейлера. Некоторые предполагали, что это сделано из соображений безопасности остальных пассажиров. Другие были уверены, что причина в банальном отсутствии посадочных мест нужного габарита. Но и те, и другие, говоря о пехах, переходили на шёпот, будто речь шла об оживших героях страшной легенды.
На базу автоколонна прибыла к трём часам дня. Прокалённый африканским солнцем воздух уже не просто вносил дискомфорт, но мешал нормально дышать. Подошвы ботинок вязли в асфальте, а прикосновение к капоту автомобиля грозило серьёзным ожогом.
Размещать вновь прибывших не стали. МКП и трейлер загнали под громадный тент, рассудив, что лучших условий проживания на базе не обеспечить. Вскоре по громкой связи был объявлен общий сбор в штабе.
Глеб в сопровождении чуть живого от жары Лютина — заместителя профессора — и дюжины спецов, явился последним. Большой зал для брифингов был заполнен почти целиком. Отсутствие окон и центральное кондиционирование немного спасало ситуацию, но большинство присутствующих обливались потом, не выпуская из рук бутылку с водой. Преклов на кресле-каталке сидел в центре зала у прохода, дыша через кислородную маску. Старшие братья, не обнаружив достаточно крепких стульев, стояли, привалившись к дальней стене, и откровенно зевали. Наконец, к установленной напротив большого экрана кафедре вышли два человека — штурмовик в чине полковника и…
— Сука… — не сдержался Глеб, чем привлёк внимание соседей.
— Что? — обернулся Лютин, обтирая лицо влажной салфеткой.
— Особист, — указал Глеб на человека в штатском. — Не думал, что снова его встречу.
— Приветствую вас на базе Буффало, — начал военный, глотнув из стоящего на кафедре стакана. — Я — полковник Александр Верховин, здешний комендант. А это, — без особых церемоний махнул он рукой в сторону штатского, — сотрудник Особого Отдела комиссар Симагин, — тот едва заметно кивнул, не утруждая себя приветствиями. — Он будет курировать операцию в части войсковых испытаний комплекса «Алтай», а так же руководить вашей жизнью во время подготовительной стадии. Но не забывайте, это моя база. И вам тут не Академия, — слегка покривился он, выговаривая непривычное слово. — Советую оставлять свои штатские привычки в ваших МКП. И не шляйтесь где попало. Я выделю людей, чтобы ознакомили вас с необходимыми объектами инфраструктуры. Ими ваше знакомство с базой и ограничится. И самое главное — да, здесь всегда жарко, холоднее не будет. Вопросы? Что ж, раз вопросов нет, прошу остаться только непосредственных… Дьявол. Как вас называть-то? Элементами, что ли?
— Личным составом, — любезно подсказал Симагин.
— Хм, — покосился на него полковник. — Попрошу остаться только личный состав комплекса «Алтай». Остальные свободны.
Зал быстро опустел.
— Я ознакомился с вашими досье, — продолжил Верховин, когда лишних ушей не осталось. — Какой-никакой боевой опыт есть только у двоих. И опыт — прямо скажем — говённый. Но это скорее вина сержанта. Железные Звёзды просто так не вручают. Кроме того, у ефрейтора Глена уже имеются навыки командования звеном и даже отделением. Исходя из этого, назначаю его полевым командиром комплекса «Алтай». Возражения есть?
— Без разницы, — раздался у Глеба за спиной трубный бас.
— С полковниками не спорю, — вторил ему другой.
Глеб уставился на Преклова, ожидая ответа.
— Возражений не имею, — высказался, наконец, Анатолий, убрав от лица маску.
— Отлично, — заключил полковник. — В случае потери связи с командиром отделения управление комплексом «Алтай» ложится на ефрейтора Глена. До тех пор твои властные полномочия, солдат, никого не интересуют. С формальностями покончили, теперь к делу, — он включил проектор, и на экране появилась фотография города, сделанная со спутника.
Даже в таком масштабе было видно, что некоторые кварталы полностью разрушены, те, которым повезло больше, тоже пестрели преграждающими проезжую часть завалами и столбами дыма от пожаров. Довольно обширный сектор на северо-западе опоясывала красная полоса.
— Йоханнесбург, — продолжил Верховин, когда все смогли насладиться увиденным. — Полмиллиона человек и не только. В основном местный черножопый сброд разбавленный белым отребьем. Но вот здесь, — указал он на выделенный сектор, — обосновалась очень крупная нигерийская банда. Зовут себя — Злое Солнце. По нашим оценкам от трёх до пяти тысяч хорошо вооружённых боевиков. Редкостные скоты, практикуют каннибализм. Они, так или иначе, контролируют почти четверть города. Да и плевать. Нас беспокоит не это. Йоханнесбург давно поделён бандами. Мы не суёмся к ним, они не мешают нам. Не мешали… до недавнего времени. Около месяца назад было совершено нападение на алмазный прииск. Охрана сумела отбиться, но кое-кого не досчиталась. А на прошлой неделе чёрные обезьяны предприняли попытку захвата броневика с теми самыми алмазами по дороге на аэродром. Потери — три БТРа, один БМП и восемь штурмовиков из моего полка! — ткнул Верховин себя в грудь большим пальцем. — Такое нельзя спускать с рук. Иначе чёрная погань вконец обнаглеет. Эти выродки понимают только силу. Значит будем говорить с ними на понятном языке. Три дня назад я получил разрешение на проведение операции в районе Злого Солнца. Мой полк готов сравнять его с землёй, но высшее командование против. Там, видите ли, более девяноста процентов некомбатантов. Так что от услуг артиллерии пришлось отказаться. Это осложнит задачу, но ничего экстраординарного в ней нет. По правде говоря, мне вообще непонятно, на кой ляд я тут распинаюсь перед рядовыми. Но раз командование так решило… Короче, комплекс «Алтай» в качестве звена с позывным «два нуля один» будет придан второму отделению пятой роты под командованием лейтенанта Сиродилиса. Все подробности и свои боевые задачи получите от непосредственных командиров. Операция назначена на послезавтра. Выдвигаемся в пять ноль ноль. Вопросы? Да, — кивнул Верховин в сторону поднявшего руку Глеба.
— Разрешите узнать, чем вооружены противники, есть ли у них бронетехника, вертолёты.
— Вертолёты? — усмехнулся полковник.
— От этого будет зависеть выбор оружия и тактики.
— Никакой поддержки с воздуха у этих дегенератов, конечно же, нет. Вооружены они в основном лёгкой стрелковкой производства Халифата, но есть и крупный калибр, обычно двенадцать и семь. Имеются ручные гранатомёты из тех же краёв, с кумулятивными выстрелами. Бронетехники не замечено, если не считать обшитых стальными листами пикапов со станковым крупняком в кузове. Связь у них тоже дерьмо. Заглушим на раз-два, порежем ублюдков на ломти и раздавим как клопов. Впрочем, тактика — это уже не ваша забота. Что-нибудь ещё? У меня много дел.
— Благодарю. Это всё что я хотел знать.
— В таком случае брифинг окончен. Всего доброго, — пригласил Верховин слушателей жестом на выход.
— Полковник, — обратился к нему Симагин, — я хотел бы ещё кое-что обсудить с личным составом. Вы не возражаете?
— Не возражаю, только побыстрее.
Комиссар заложил руки за спину и многозначительно посмотрел на Верховина. Тот смерил его взглядом, презрительно хмыкнул и вышел за дверь.
