Василий Головачев - Война с джиннами
Зари-ма, оглянувшись, закрыла рот ладошкой, во все глаза рассматривая метаморфозы старшего спутника. Артем уже был свидетелем трансформации тела полковника, но и ему стало не по себе. С одной стороны, «джинн» спас Селиму жизнь и возвратил человеческий облик, с другой – вряд ли сам Хорст был счастлив тем, что сохранил многие инстинкты и опыт Червей.
Селим втянул голову в плечи, превратился в человека.
– Побудьте здесь немного, я проверю кое-что и вернусь.
Он влез в люк чедома, и кибер унес полковника из гигантского зала угаагского «червивого тайм-фага», как мысленно назвал установку Артем.
– Мне его так жалко... – призналась Зари-ма, передернув плечами. – Ему будет очень трудно скрывать свои возможности оборотня. И жена может испугаться.
– У него нет жены, – сказал Артем, обнимая девушку. – Только дети. Они поймут. Ты бы поняла на их месте?
Зари-ма высвободилась из объятий, пристально заглянула в глаза Артема.
– Я – да! А ты?
Он стойко выдержал ее взгляд, понимая подтекст вопроса. Зари-ма не была землянкой, хотя и мало чем отличалась от людей в физиологическом плане, но в данный момент она являлась половинкой симбиотической пары, и второй половиной был не кто иной, как боевой робот гиперптеридов, пусть еще совсем юный и неокрепший.
В сущности, она тоже стала кем-то большим, чем человек, имея в распоряжении даже не дополнительный орган или сверхспособность, а «второе тело» с невероятно мощной энергетикой и возможностями. Впрочем, это не мешало Зари-ме оставаться доброй и простодушной девушкой, мечтающей о счастье и тепле.
– Я бы тоже понял, – проговорил он медленно.
– А ты не боишься, что я... что у меня...
Артем улыбнулся.
– Разве это главное? Я ведь тоже, можно сказать, ношу в себе гены «джинна».
Она недоверчиво сморщила носик.
– Ты шутишь?
– Ни капельки. Во-первых, мой дед Игнат в молодости встречался с «джинном» у нас на Земле и даже таранил его, так что кое-какую информацию при прямом контакте получил. А я ведь его внук. Во-вторых, спасая Селима на Полюсе, я тоже влез в сердце «джинна», и он меня послушался. Разве это не доказательство косвенного, но родства?
– Нет, ты не шутишь, – констатировала Зари-ма, подумала и заявила: – Тогда мы с тобой друг друга стоим!
Он засмеялся, поцеловал ее в щеку, потом в нос и в губы. Девушка не сопротивлялась. Она ему доверяла полностью. И доверял бесшумно круживший где-то неподалеку невидимый малыш-«джинн» Лам-ка.
– Ты очень хорошо говоришь по-русски, – похвалил Артем, заставив себя оторваться от любимой. – Когда успела выучить язык? Перед тем как мы неожиданно расстались... – он замолчал на мгновение, переживая одновременно страх и радость, – ты знала всего три десятка слов.
Зари-ма виновато шмыгнула носом.
– Мне было страшно... и еще Ульрих... я попросила Лам-ку помочь, и он каким-то образом дал мне знание языка Ульриха... а потом я разговаривала с ним, училась правильно повторять слова.
– С кем разговаривала?
– С Лам-кой, конечно. Он не говорит, как мы, но может оценить и дать понять, где я ошибаюсь.
– Он нас слышит сейчас? – неожиданно для себя самого спросил Артем.
– Ну да, наверно. А что?
– Нет, ничего, я привыкну. Иногда мне кажется, что я ощущаю его присутствие и даже вижу – в форме струйки снежных иголочек.
Зари-ма странно посмотрела на него, но ничего не сказала. Возможно, она видела Лам-ку иначе.
В этот момент появился рыскающий из стороны в сторону чедом, спикировал вниз, к трубам нижней полусферы, что-то поискал там и вернулся. Из него выбрался флегматично настроенный Селим фон Хорст.
– Ну что? – сдержанно поинтересовался Артем.
– Порядок, – отозвался человекочервь. – Аппаратура, если ее можно так называть, в рабочем состоянии, несмотря на прошедшие сотни тысяч лет с момента последнего приема хозяев. Не законсервирована, просто не подключена к источнику энергии. Конечно, ее топологическая сопряженность внушает определенные сомнения, да и сможет ли она создать объем с эквивалентной метрикой Минковского, неизвестно, однако у нас нет выбора.
– В таком случае мы останемся тут навеки.
– Не торопись, гриф, есть одна сумасшедшая идея.
Артем прищурился, разглядывая отрешенное лицо старшего Хорста.
– Лам-ка? – догадался он. – Попытаться уговорить его послужить генератором энергии?
– Не его, взрослого «джинна».
– Какого «джинна»? – не сразу сообразил Артем. – Ах, вы имеете в виду того, с кем возится Ульрих? Но он же совсем дохлый...
– Не совсем. Его энергии должно хватить на один запуск, а больше не потребуется. – Селим оценивающе посмотрел на полюсидку. – Заря, девочка, требуется твоя помощь. Сможешь объяснить нашему юному другу Лам-ке, что нужно сделать?
– Смогу, – повела плечиком девушка. – А что надо делать?
– Создать канал между тем полуживым «джинном» наверху и генератором запуска портала.
– Я попробую, но мне нужно знать конкретное... э-э, наполнить... части... чанка-ла...
– Детали, – подсказал Артем, выудив из памяти перевод полюсидского слова.
– Конкретные детали.
– Боюсь, я не смогу тебе объяснить все тонкости процесса, – покачал головой фон Хорст. – Портал, насколько я понимаю, пробивает тоннель между вселенными Червей и нашей, в котором время преобразуется в пространство и обратно. Что касается канала между «джинном» и порталом, то он вообще должен быть топологически независимым от местных условий. Его надо пустить в обход установки, чтобы не повредить зону запуска.
– А где находится сам генератор? – спросил Артем.
– Генератор под нами – та нижняя полусфера с трубами, но энергию «джинна» еще надо преобразовать, а трансформатор-преобразователь находится еще ниже... вот что, – решил вдруг Селим, – попытайся подключить мое сознание к Лам-ке. Пусть он прочитает мои мысли напрямую, так будет надежнее.
– Хорошо, – согласилась Зари-ма с ноткой неуверенности. – Только это опасно. Лам-ка, выходя из... м-м, как это сказать... из-под куурих ни ал-каас...
– Из-под шапки-невидимки, – перевел Артем с улыбкой, хотя точный перевод фразы был несколько иным: «из-под савана не-жизни».
– Да, так, – кивнула Зари-ма. – Лам-ку можно увидеть только по кривля... по искривлению...
– По струйке снежинок.
– Да, он очень сильно охлаждает воздух... и все остальное.
– Ничего удивительного, – сказал Селим. – Он просто отовсюду высасывает энергию, так сказать, питается и растет. Я буду осторожен. – Он посмотрел на Артема. – На всякий случай отойди подальше, мало ли как прореагирует малыш на мое предложение.
– Я не боюсь, – заупрямился Артем.
– Геройство будешь проявлять в другом месте и в другое время, – нахмурился фон Хорст. – У тебя еще будет шанс.
Артем встретил умоляющий взгляд Зари-мы и проглотил вертевшиеся на языке возражения. Отойдя от оставшейся у чедома пары на несколько шагов, он оглянулся.
Сначала ничего не было видно.
Селим сел на шероховатую поверхность балюстрады в позе лотоса, Зари-ма продолжала стоять.
Затем над их головами замелькали падающие искорки инея, образовали прозрачную искрящуюся конструкцию в форме дракона с крыльями. Этот почти невидимый струящийся дракон стал расти, вытягиваться, достиг верхнего купола, распростер крылья.
Артем почувствовал вылившуюся на балюстраду волну холода, невольно отступил.
Дракон в это время обнял крыльями застывших людей, струйками искр начал втягиваться в их головы. Зари-ма тихо вскрикнула, прижав ладошки к вискам.
Артем бросился к ней, но остановился, упершись телом в стену холода.
– Селим!
Полковник не ответил, оставаясь неподвижным и немым. Кожа на его лице засеребрилась, будто покрылась инеем.
Замерз! – обожгла Артема жуткая мысль.
Он снова бросился вперед, уже не обращая внимания на усиливающийся холод, и в этот момент лучистый дракон – проявление «джинна» в воздухе – пропал. Зари-ма шагнула к фон Хорсту, опустилась перед ним на колени, заглядывая в заиндевевшее лицо. Подбежал Артем, наклонился к нему, боясь дотронуться.
– Селим!
Полковник открыл глаза, несколько мгновений оставался неподвижным, потом шевельнул застывшими синими губами:
– Не шуми, гриф, живой я. – Он протянул руку, и Артем помог ему встать.
– Как ты себя чувствуешь? – робко спросила Зари-ма. – Я испугалась, когда ты потерял сознание...
– Было дело, – признался Селим, начиная разминаться. – Надо было сразу переходить на энергетику Червей, а я промедлил. Ничего, все прошло хорошо, он меня понял. Оставайтесь здесь, я полечу за Ульрихом.
– Зачем? – не понял Артем.
– Не оставлять же его здесь, – пожал плечами полковник, забираясь внутрь чедома.
Угаагский кибер сорвался с места и с ходу вонзился в стену полусферы, не оставив в ней никакого следа, как призрак. Артем вздрогнул, подумав, что никогда не привыкнет к эффектам иной материальности, где твердь для местных жителей является вакуумом, пустотой, воздух остается воздухом, а планеты представляют собой гигантские воздушные пузыри в безбрежном океане твердой материи, похожей на горные породы Земли.
