Пол Андерсон - Все круги ада
Ринн выгнул спину. Мохнатый хвост вытянулся в струну. Туземец оскалил зубы и схватился за нож.
Он шел вместе с Флэндри впереди своего племени, которое состояло главным образом из детей, стариков и женщин. Охотники небольшими группами рассыпались по округе в поисках дичи. Некоторые не видели свои семьи по многу дней.
Когда Ринн остановился, не в силах сдержать ярость, идущие следом гладкие красно-коричневые тела беспокойно затоптались на месте. Вожаку явственно давали понять, что ему не следовало задерживать племя. Он неловко помахал рукой, словно загребал на себя воздух, и снова двинулся в путь.
Флэндри, который приспособил для своих ног пару мерсейских снегоступов, легко успевал за туземцами. Хотя терранин и не был создан для жизни в таких условиях, он пользовался преимуществом высокого роста. До сей поры путешествие не доставляло Доминику никаких хлопот.
Виррды шагали через пустынную тундру, которая летом задыхалась от обилия растительности. Туземцы почти каждый год приходили на мерсейскую базу. Она находилась совсем недалеко от прямой дороги. Сделав небольшой крюк, племя получало возможность понаблюдать за чужой жизнью, побеседовать и набрать подарков. Тем не менее посещения базы не стали постоянным обычаем. Они зависели от многих факторов, таких, например, как погода. Вдобавок Флэндри так напугал бедных аборигенов, что на этот раз они вполне могли свернуть с привычного пути, чтобы обойти стороной жилища мерсейцев. Тем временем терранин продолжал разжигать в них подозрения.
Во все время движения путники могли видеть Громовую гору, за исключением тех дней, когда ее вершина была закрыта широкой черно-синей полосой. Лишь через несколько месяцев, к середине зимы, должна была установиться ясная, спокойная и невообразимо холодная погода. В остальной части неба царила прозрачная синь, кое-где нарушаемая высокими перистыми облаками, отражавшими солнечный свет.
Освещенность планеты стала значительно ниже терранской. (В действительности точка, когда обе планеты получали одинаковое количество света, была пройдена еще ранней осенью. Аналогично самые лютые холода на Талвине наступали значительно позже того, как тот достигал апоастра, когда освещенность равнялась 0,45 терранской.) Тем не менее Флэндри был вынужден надеть темные очки, чтобы уберечь глаза от яркой белизны. Поскольку светило находилось вне поля зрения движущейся процессии, его с каждым днем убывающий диск не раздражал органов чувств терранина.
Окрестности, напротив, поражали своим видом. Доминику приходилось видеть разные зимы, но такая ему встречалась впервые.
Даже на планетах, схожих с Террой, жизнь в зимний период года не замирает совершенно. На Талвине, где холода длятся значительно дольше, для каждого из сезонов развилась своя, отдельная, экологическая среда.
Разделение не было окончательным. Моря не так сильно подвергались воздействию очень низких или очень высоких температур, поэтому многие животные, которые обитали на побережье и питались морскими организмами, не впадали в спячку ни зимой ни летом. Кроме того, семена и другие останки жизнедеятельности планеты служили хорошей пищей для тех, кто бодрствовал только в один из сезонов. Мерсейцы лишь начинали подходить к пониманию всей сети структурных, химических, бактериологических или каких-либо других доныне неизвестных взаимодействий между теплолюбивыми и хладолюбивыми формами. Элементарный пример: на Талвине не существовало никакого эквивалента вечнозеленым деревьям, буйная летняя растительность непременно бы их задушила; с другой стороны, в результате обильного гниения в пору осени образовывался гумус, в котором могли жить зимние виды.
Путники шли теперь среди островерхих дюн. Вдалеке блестела отполированная ветром поверхность замерзшего озера. Но тундра не была совершенно пустынной. Среди голубых теней чернели пучки торчащих вверх листьев. На первый взгляд, они казались низкорослыми, но нижняя часть этих своеобразных кустарников на несколько метров уходила под снег. Черно-коричневая поверхность растений прекрасно поглощала свет, как исходящий прямо от солнца, так и отраженный от снежного покрова. Некоторые виды тратили часть полученной энергии на молекулярные процессы, которые растапливали воду. Другие вырабатывали органические компоненты, например алкоголь, которые понижали порог замерзания. Для большинства же превращение воды в лед составляло существенную часть того или иного жизненного цикла.
К северу от горного хребта ледники становились слишком мощными для растений. Но на юге материка и на островах растительная жизнь не прекращалась. Конечно, она была скудной и не могла идти ни в какое сравнение с буйством летнего периода, но даже такое небольшое количество пищи позволяло выжить многим популяциям травоядных животных, а те, в свою очередь, кормили хищников, в число которых входили и руадраты.
Легко понять, почему туземцы так ревниво охраняли свои охотничьи территории…
Изо рта Флэндри клубами валил пар. Щеки его обледенели. От быстрой ходьбы он разгорячился и слегка вспотел. Стоял ясный, тихий день. Путники могли слышать хруст своих шагов. Тщательно подбирая слова, Флэндри произнес:
— Ринн, я не прошу тебя слепо следовать моему совету. Нельзя исключать, что я могу говорить неправду. Давай придумаем способ, чтобы проверить мои слова. В этом нет ничего опасного. Как вождь племени ты обязан что-нибудь сделать. Подумай только. Если мой народ и мерсейцы враждуют друг с другом, пытаются овладеть чужими звездами, тогда им нужны гавани для кораблей, которые летают по небу. Верно ведь? Ты собственными глазами видел, что не все пришельцы занимаются сбором знаний. Многие то и дело улетают на задания. Поверь мне, они шпионят и нападают на мой народ. Далее. Раз здесь есть военная гавань, ее нужно защищать. Чтобы подготовиться ко дню, когда враг обнаружит мерсейцев, — а такой день обязательно наступит, — необходимо расширить гавань. Маленькое поселение пришельцев разрастется, займет собой всю планету и превратит ее в крепость. — «Из меня бы получился отличный казуист». — Нельзя исключить, что мерсейцы наблюдают за вашей жизнью лишь затем, чтобы найти самый удобный способ согнать племя со своих мест.
Ринн прорычал в ответ:
— А почему я должен быть уверен, что твой народ оставит нас в покое?
— Никаких других доказательств, кроме моего слова, я дать не могу, — согласился Флэндри. — Поэтому ты должен спросить других.
— Как? Может быть, мне пригласить Идвира, показать ему тебя и спросить, почему он никогда раньше не рассказывал о твоем народе?
— Н-нет, я бы не советовал. В таком случае он просто убьет меня, а затем запутает вас своими сладкими речами. Лучше попросить его прийти к виррдам, но так, чтобы мерсеец не знал о моем существовании. Постарайтесь втянуть его в беседу и выяснить, совпадают слова пришельца с тем, что вы узнали во время нашего путешествия, или нет.
— С-с-с, — Ринн схватил свой транслятор, словно это было оружие.
Он явно находился в тревоге и тоске. Мрачная перспектива лишиться собственных земель выбила туземца из колеи. От миллионов своих предков он унаследовал твердую уверенность, что потеря охотничьих угодий означает неминуемую голодную смерть в безжизненной тундре.
— У нас есть еще время подумать о том, что нужно сделать, — подбодрил его Флэндри. «Вернее сказать, у меня есть время заставить тебя думать, что тот план, который я изобрел в потайном доме, — плод твоей собственной мысли. Надеюсь, наши чувства и разум достаточно похожи, чтобы я мог как следует поработать над тобой».
Затем терранин мысленно обратился к себе: «Не дави слишком сильно, Флэндри. Спокойно понаблюдай за жизнью племени, сойдись с ними поближе, постарайся завоевать их симпатию. Кстати, сообрази, нельзя ли будет в случае успеха получить компенсацию за причиненный тебе ущерб».
Внешние обстоятельства заставили Доминика переменить тему размышлений. Вдалеке показалась группа движущихся точек, которая огибала отдаленный холм. Точки приближались и со временем превратились в больших клыкастых животных, размером с лося. Их преследовало несколько мужчин-руадратов. Воздух взорвался от охотничьих криков. Ринн издал радостный вопль и бросился на помощь. Несмотря на сильное желание проявить свою ловкость, Флэндри остался ковылять далеко позади. Он видел, как Ринн встал на пути огромного зверя и вступил с ним в бой — копье и нож против двух громадных бивней, — не дожидаясь, пока подбегут остальные.
В тот вечер все пировали и веселились. Грация танцоров, мелодии песен и их ритмы, которые отстукивались на небольших барабанах, рассказали Доминику о том, что не мог выразить ни один язык. Терранин восхищался искусством руадратов: тонкой резьбой на каждом инструменте и оружии, элегантными формами таких предметов, как сани, чаши, коптилки. К ночи старые женщины предсказали буран. Племя поставило свои иглу. Сидя в одном из них, Флэндри услышал древнюю легенду. Ринн тихонько переводил мурлыкающую речь на эрио. Юноша смог уловить в незатейливом сказании о героическом походе начатки стиля, эпическое величие и даже философию. Позднее, лежа в спальном мешке и размышляя об услышанном, он пришел к утешительному выводу, что у него есть все шансы взять виррдов в свои руки.
