Василий Головачев - По ту сторону огня
– Дэв, ищи спутник подальше от Сатурна! – опередил его Кузьма. – Будем идти от спутника к спутнику, если понадобится, а уж от самого дальнего помчимся к Юпитеру.
– Ближайший от нас – в десяти минутах лёта.
– Жми!
Солнцеход увернулся от очередного выпада самой настырной «каракатицы», почти мгновенно набрал крейсерскую скорость в двадцать тысяч километров в секунду и, стесав бок «каракатицы», не успевшей увернуться, пулей умчался в пустоту космического пространства, оставив позади разворошенный улей «насекомых», устроивших хоровод вокруг беспомощно кружащей над Титаном «каракатицы».
Сатурн «родной» Солнечной системы в двадцать четвертом веке имел больше ста двадцати естественных спутников, шесть из которых были внутренними, то есть вращались вокруг гиганта внутри колец, восемь – главными, так как были самыми большими и вращались по стационарным круговым орбитам, а остальные представляли собой космические камни размерами от двухсот двадцати (Феба) до полукилометра в поперечнике.
Спутник, ближайший к Титану, орбита которого пролегала дальше от Сатурна, назывался Гиперионом. Размеры его были равны трёмстам пятидесяти на двести восемьдесят и на двести двадцать километров, и представлял он собой гигантский каменистый обломок, покрытый множеством кратеров и трещин.
Здешний Гиперион при тех же размерах имел атмосферу и выглядел пушистым шариком с озёрами и реками из метана. Хотя никакой инфраструктуры, говорящей о наличии на нем жителей, беглецы с борта солнцехода не заметили.
«Солнечный крот», оторвавшись от преследования, настиг планетку и вонзился в неё как невидимый снаряд, остановив движение почти в её ядре, плотность которого лишь в два раза превышала плотность льда.
Пассажиры выбрались из кресел, в молчании собрались в кают-компании, пообедали.
– Как настроение? – поинтересовался у соратников безмятежный Хасид.
– Я попробую найти формулу защиты, – поднялся хмурый Кузьма. – Предлагаю сделать привал.
Он вышел.
Хасид посмотрел на выглядевшую рассеянной Катю.
– Я не уверен, что ему удастся перенастроить нашу полевую защиту. Спецы на Земле сделали бы это быстро, но мы не на Земле.
– У него светлая голова, – сказала девушка без надежды в голосе. – Захочет – всего добьётся.
– Да здравствует светлая голова, – серьёзно сказал Хасид, – средоточие неожиданностей.
Катя слабо улыбнулась.
Два часа они стояли на месте.
Потом Кузьма вылез из кокон-кресла мрачный, бледный, усталый и побрёл в отсек отдыха.
Катя догнала его, взяла под руку.
– Пока ничего, – пробурчал он. – «Крот» – специализированное корыто, предназначенное для функционального решения – прохождения сквозь солнечные недра. Перенастроить его защиту так, чтобы она нейтрализовала хиггс-разряды, вряд ли удастся. Я даже не могу задавить гравитационное поле «крота», чтобы нас вообще невозможно было обнаружить в пространстве. На Земле смог бы, формула достаточно проста, здесь – нет.
– Ещё не вечер.
– Я не волшебник.
– Все равно мы в тебя верим.
– Не успокаивай меня как маленького.
– Я и не успокаиваю. Что такое хиггс-разряды?
– Это те самые молнии, которыми стегают нас чёртовы «каракатицы». Они создают мощные амплитудные осцилляции вакуума, от которых нас ничто не спасёт.
– Значит, мы останемся без защиты?
– Не знаю. – Кузьма скрылся в душевой кабине.
Катя постояла в задумчивости у двери в отсек, потом вернулась в рубку.
– Кузя нервничает.
– А ты его не успокаивай, – сказал Хасид. – Когда он нервничает, переживает, он становится работоспособнее.
– Но он не нашёл способа защитить солнцеход.
– Возможно, эту проблему нельзя решить в наших условиях.
– Зачем же ему тогда ломать голову?
– Я знаю его почти десять лет, ему полезно напрягаться. Год назад именно благодаря встрече с тобой, заставившей его напрячься, он переродился и стал мужчиной.
Катя улыбнулась.
– Его долго били…
– Зато потом он побеседовал с твоим дедом…
– И тот разбудил его генетическую память.
– Кузьма стал классным бойцом, даже я с ним тягаться не в состоянии. Жаль, что нам не с кем драться.
– С «насекомыми», – засмеялась Катя.
– Против них нужны иные приёмы.
– Инсектициды?
– Нет у нас никаких инсектицидов, да и не боятся они ничего. Сражаются стадом, до последнего солдата.
– Сюда бы экспедицию биологов…
– Сюда бы хороший ТФ-эмиттер типа Потрясателя, и от их цивилизации остались бы рожки да ножки.
– Ты слишком несправедлив к ним, – пожурила полковника Катя. – Любое живое существо имеет право жить так, как хочет.
– Если только оно не мешает жить другим.
– Ты пессимист.
– Я реалист. Кстати, не направиться ли нам дальше? Чего мы ждём?
– Кузьма устал…
– Ну и пусть отдыхает. А мы пока попробуем незаметно перепрыгнуть к спутникам Юпитера. Дэв, кто там у нас поближе?
– Все внешние спутники, их до полусотни.
– Конкретнее?
– Я не знаю их названий. Первый и самый дальний от Юпитера – двухкилометровой длины.
– Тогда надо искать главные – Ио, Европу, Ганимед и Каллисто.
– Кто ближе?
– Ганимед.
– Идём к Ганимеду.
– Слушаюсь.
Полосатая чернота в носовом виоме сменилась коричневой, потом мелькнули белёсые дымы, и солнцеход вырвался из плато Гипериона, окутанный облаком пыли и дыма, пронзил атмосферу планетки и вышел в космос, направляясь во внутренние области Солнечной системы, к Юпитеру.
– Пойду посмотрю, чем он занимается, – выбралась из кресла Катя. – Не хочешь присоединиться? Отметим день рождения.
– У меня нет подарка.
– У меня тоже.
– Ты сама – подарок.
– Спасибо за подхалимаж. Недаром говорится: доброе слово и собаке приятно.
– Я думал совсем о другом, – запротестовал Хасид.
Катя засмеялась.
– Шучу я. Приходи через полчаса, я стол накрою праздничный. Дэв, сколько времени нам понадобится на бросок к Юпитеру?
– Два часа сорок две минуты.
– Успеем повеселиться.
– Если только нас не обнаружат «каракатицы», – хмыкнул Хасид.
– Типун тебе на язык!
– Благодарю.
– Не за что. – Катя убежала.
Хасид посидел бездумно несколько секунд, потом спохватился, вызвал сферу обзора. И космос обнял его со всех сторон, будто броня солнцехода исчезла со всем его хозяйством.
«Каракатицы» настигли земную машину через два с половиной часа, когда до Юпитера – равно как и до его самого большого спутника, Ганимеда, – осталось около двадцати миллионов километров пути.
Ганимед «настоящего» Юпитера представлял собой не только крупнейший спутник этой гигантской планеты, но и вообще самый большой спутник Солнечной системы. Его диаметр достигал пяти тысяч двухсот шестидесяти восьми километров. Во времена войны человечества с Дьяволом Ганимед был покрыт льдом – на полюсах и рассольными морями, состоящими в основном из сернистого марганца и гидрированных минералов. Кроме того, под его ледяной коркой также были найдены залежи рассолов, проникшие в глубины планеты и объединённые в целые подземные океаны.
Ганимед «местной» планетной Системы, при почти таких же размерах и массе, имел плотную атмосферу и был окружён «зарослями лиан», создающими некую астроинженерную конфигурацию – объёмную «паутину», миновать которую ни одному подлетающему космолёту было невозможно. Правда, эта «паутина» не являлась препятствием для земного аппарата, пассажиры которого с интересом принялись разглядывать «заросли». И тут объявились «каракатицы», выскочившие из тьмы пространства, как инспекторы Федеральной транспортной инспекции – из-за угла.
Однако они не бросились сразу на машину беглецов, а перекрыли ей все пути отхода, кроме одного – назад, по вектору движения. Надо было срочно что-то предпринимать.
– Уходим! – предложил приободрившийся после «праздничного обеда» Кузьма.
– Не нравится мне их перестроение, – задумчиво сказал Хасид. – Нас они не видят, но ведут себя так, будто знают, что мы никуда не убежим.
– Они не могут нас видеть!
– По гравитационному полю.
– Оно слабенькое и расплывчатое, как лужа киселя, точно определить наше местоположение нельзя.
– Я не понимаю, – заметила Катя, – почему «каракатицы» выстроились так странно – коридором? Всё-таки они нас видят.
– Если бы они нас… – начал Кузьма.
– Шар! – доложил вдруг Дэв. – Нас догоняет хронозеркало! Диаметр – около тысячи километров!
У всех ёкнули сердца, даже у Хасида.
– Дай картинку! – выдохнул Кузьма.
В окне дальновидения появилось зеркально бликующее зёрнышко, быстро превратившееся в футбольный мяч.
– Вот почему они выстроились коридором, – пробормотал Хасид. – Попытайся мы увернуться – наткнёмся на «каракатиц»!
– Тогда прорываемся к Ганимеду! Дэв, как скоро шар догонит нас?
