Денис Агеев - Страж границ (СИ)
Холодная сталь лезвия отнялась от горла. Куда-то исчезла. И тут же я почувствовал, как свободно стало во рту — тряпку вытащили. Я застонал. Пересохший язык лишил возможности говорить. Распахнув глаза, увидел, что женщина перерезает веревки.
Руки и ноги освободились, но от этого едва стало легче. Все тело ныло, суставы будто были вывихнуты. А челюсть… она отвисала, как у идиота.
Я кое-как приподнялся. Стражница поставила передо мной ведро с водой и поднос с пищей.
— Умойся и переоденься. — Она протянула мне тряпки. — Ты везунчик. Матри пытать тебя не будет. Ты заинтересовал саму госпожу Алоно.
Я зачерпнул воды, промочил горло. Откашлялся.
— Кто такая Алоно? — спросил я, как только дар речи вернулся.
— Госпожа Алоно! — поправила женщина, повысив голос. — Только посмей еще раз неуважительно отнестись к ней — и ты пожалеешь…
— Так кто же она?
— Наша управительница.
— Что ей от меня надо?
— Не знаю. Она сказала привести тебя в более-менее сносный вид, покормить и отправить к ней.
— А где Матри?
— Какое твое дело? — Косая снова недовольно зыркнула на меня одним глазом. — Переодевайся и ешь быстрее.
Процедура умывания, переодевания и приема пищи не отняла много времени — от силы треть часа. И то большую часть времени я разминал конечности. Жаль, что на медитацию не дали ни минуты.
Потом меня вывели на улицу.
При свете дня город заметно ожил. По улицам сновал народ, изредка бросая на меня подозрительные взгляды. Откуда-то издалека доносился звук молотьбы и невнятный скрежет. Веревочные мосты над головой угрожающе раскачивались, как бы предупреждая проходящих под ними о возможной опасности. Скрипели натягивающиеся до предела веревки, норовя вот-вот порваться. Но смелые жительницы Рильо будто не замечали всего этого, без особой осторожности носясь по ним, как по беговым дорожкам.
Мы шли по узким улочкам, постоянно сворачивая то в закоулки, то в грязные дворы. По пути нам то и дело попадались женщины, несущие на плечах огромные корзины с мелкими серебристыми камушками. Видимо, это был тот самый пуассан.
По пути я размышлял, с чего бы это местная управительница вдруг мной заинтересовалась. Неужели она решила допросить меня лично? Или ей захотелось поразвлечься, ведь не зря же она дала распоряжение переодеть и умыть меня?
Мы подошли к огромной роскошной усадьбе, отделанной в местном стиле: круглые крыша, окна, двери и прочая мелочь. Вилла обнесена невысоким забором, обвитым вьюнами с толстыми стеблями и крупными сочными листьями.
Косая подошла к калитке и дернула за висящую рядом веревку колокольчика. Звонок громко зазвенел, оповещая хозяев о нашем визите.
Дверь распахнулась, и из-за порога выглянула светловолосая худенькая девушка лет восемнадцати. Безразличный взгляд скользнул по косой, перескочил на меня. Девушка застенчиво улыбнулась и снова одарила взглядом мою провожатую.
— Что вы хотели? — прозвучал ее нежный голосок.
— Мы к госпоже Алоно. Она просила…
— Ах, вы насчет мужчины? — Взгляд снова перепрыгнул на меня, став теперь оценивающим. — Это он?
— Да.
— Хорошо, я проведу его к госпоже Алоно. — Девушка подошла к нам, бесцеремонно схватила меня за руку и повела за собой.
Мы вошли в усадьбу. Внутри оказалось не так роскошно, как снаружи. Но внутренняя простота компенсировалась просторностью. Огромные круглые комнаты с высокими потолками походили на соединенные между собой воздушные пузыри.
— Тебя как зовут? — поинтересовался я.
— Мио, — тихо ответила девушка, стараясь не смотреть на меня.
— Ты знаешь, зачем я потребовался вашей управительнице?
— Нет.
Мы оказались перед дверью, за которой, как подсказывала логика, располагался кабинет госпожи Алоно.
— Мама за этой дверью, — оправдала мои догадки Мио. — Но прежде чем ты войдешь, ответь: ты правда не из нашего мира?
— Что? — Видимо, я сильно выпучил глаза, потому что девушка смущенно сморщилась.
— Мама сказала, что ты можешь быть пришельцем из другого мира, — шепотом повторила девушка. Но в ее глазах заиграли блики сомнения. — Это правда?
Она так наивно глядела на меня, так искренне желала знать истину, что я решил впервые за все время пребывания на Дарне сказать правду.
— Да. Я из мира под названием Земля. И мое настоящее имя — Андрей.
— Ан-дрей, — невнятно повторила она и улыбнулась. Сомнения больше не было в ее глазах. — Иди, мама ждет тебя.
Кабинет управительницы оказался не менее просторным, чем остальные комнаты. Госпожа Алоно стояла возле округлого стеллажа, забитого, как ни странно, всевозможными книгами и свитками. Выглядела она так же как и остальные обитательницы Дарна. Правда, вытянутое бледное лицо дополняли небольшие синяки под глазами. Да и кожа начала заметно покрываться морщинами. Не молода уже: на вид лет пятьдесят с гаком.
— Это ты тот мужчина, попавшийся вчера ночью? — спросила она, подняв на меня пронзительный взгляд.
— Да, — кивнул я. Переждал короткую паузу, собираясь с мыслями, и заговорил: — Вчера случилось недоразумение. Ваша начальница охраны считает меня шпионом, но это не так. Она называла имена людей, о которых я совершенно ничего не знаю…
— Как твое имя? — перебила она меня.
— А… — Я замешкался, не решаясь: врать или говорить правду. Почему-то той девушке мне лгать не хотелось. А сейчас… я, наверное, опасался. — Фирбет… мое имя Фирбет.
— Ты уверен? — Женщина чуть улыбнулась, взгляд стал еще пронзительнее, он словно проникал в душу, копаясь в ней, как в яме.
— Да, — как можно увереннее проговорил я.
— Зачем ты лжешь?
— Я? Нет.
— Фирбет — это не твое имя. Ты всего лишь скрываешься под ним. Знаешь, что оно вообще значит?
— А, ну… — замямлил я.
— «Фирбет» с древнеанайского переводится как «дар свыше». Кто тебя так назвал?
— Э-э-э… ну… одна женщина. Ее зовут Кави, она изгнанница, живет рядом с Огдой, — Раз уж эта странная женщина увидела мою ложь, то не было смысла врать дальше.
— Теперь понятно. Наверное, она почитательница культа Яммы. Только они молятся и часто разговаривают на древнеанайском. Так как твое настоящее имя?
— Андрей. Но теперь ответь и ты: откуда ты узнала, что я явился из другого мира и называюсь не своим именем?
— Ан-дрей, — протянула женщина, не обратив внимания на мой вопрос. — Из какого мира ты пришел?
И что мне говорить? И почему она спрашивает, если и так обо мне все знает? Или не все? Много вопросов, и ни одного ответа.
— С Земли, — ответил я.
— Земля?.. Это далеко?
— Ну как сказать… — Я задумался. Межпространственное расстояние не измеряется в километрах или иных единицах. Почему она спрашивает? Если знает, что я из другого мира, значит, априори должна понимать, как устроена мультивселенная. — А кто ты такая? — Теперь вопросы стал задавать я. — Страж границ? Простой чудотворец? Или кто другой?
Женщина опять улыбнулась.
— Разве ты меня не узнаешь?
— А мы разве… но мы не можем быть знакомы! — уверенно произнес я, силясь вспомнить всех встреченных мною на Дарне женщин. Кави, Лисуе, Красные Львицы, другие женщины без имен… Я даже заглянул в ее ауру, но ничего даже отдаленно знакомого не обнаружил. Нет, с Алоно я точно раньше не встречался.
Женщина рассмеялась, но без радости, скорее для проформы. Я нервно сглотнул, во рту пересохло. Нутром чувствовал, что происходило что-то из ряда вон. Слишком много мистики.
— Я сразу узнала тебя, как только ты попал в руки Матри.
— Как узнала? Ты ведь меня даже не видела.
— Чтобы узнать, не обязательно видеть. Но ты меня не узнаешь, — с некоторым разочарованием заявила она. — Но почему? Разве Сопряжение еще не закончилось?
— Сопряжение? Какое Сопряжение?
— Ты действительно не знаешь? Или опять пытаешься солгать? — Теперь во взгляде Алоно прослеживалось сомнение.
— Черт возьми, какого черта здесь происходит? — выругался я по-русски. — Что еще за Сопряжение? И откуда ты знаешь, что я пришелец из другого мира?
Теперь женщина не улыбалась. Она подошла ко мне, вытянула руку так, как будто пыталась ухватить за горло. Я резко отстранился.
— Стой, глупый скап! — процедила она с легкой нервозностью. — Я хочу тебе помочь.
Ее теплая ладонь легла мне на лоб. И тут же я ощутил сильный толчок в мозг. Глаза не по моей воле закатились. Стало неимоверно холодно, но не так, как это обычно бывает зимой, а по-иному. Холодно в душе. В следующий миг свет померк, и глаза застлала непроглядная липкая тьма. Я утратил чувства, но сознание не потерял.
* * *Тьма… Я окутан ею, пронизан вдоль и поперек. Я сам являюсь ее частью.
Я шел в ней. Или летел. Или плыл. Может быть, стоял на месте. Не знаю. Я не чувствовал тела, ничего не слышал и не осязал. Даже тьму эту не видел, но ясно осознавал, что нахожусь в ней. И ощущал посторонним шестым чувством, что, помимо меня, здесь находится кто-то еще. Такая же тьма, что и вокруг, но в то же время иная — живая, а точнее, одухотворенная.
