"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Свадьбин Виталий

— А что случилось с Катенькой? — осторожно спросила я.

Марья снова сотворила священный жест.

— Прости меня, касаточка, дуру беспамятную! Лучше бы я и вовсе тебе о том не напоминала!

— Нет уж, теперь рассказывай, — уперлась я.

— Она бойкая была, отчаянная, прямо как ты раньше. Дружили вы с ней, да только каждая норовила другую обскакать. А в тот раз… Девицам же неприлично за зверем гоняться вместе с мужчинами. Собаки зайца подняли, мужчины, значит, за ним, а дамы на опушке остались. Ну вы и заскучали. Не знаю, кто из вас кого подбил наперегонки скакать, не было меня там. А может, и из других барынь кто влез, языки-то у наших соседок вострые. Поскакали вы, значит. А тут куропатка из-под копыт Катенькиной лошади и вылетела. Та, само собой, на дыбы и понесла. Барышня из седла выпала, а нога в стремени осталась. Так и протащило ее, бедняжку. Батюшка ее потом лошадь пристрелил, да толку…

Я ругнулась сквозь зубы. В самом деле, не стоило мне расспрашивать, теперь еще один повод для волнения.

Может, и правда сказать, что я передумала? В конце концов, прогуляться по лесу можно и пешком. Только наберусь ли я потом смелости сесть в седло? А ведь в этом мире умение ездить верхом — необходимость.

— Бог не выдаст — свинья не съест. — Я тряхнула головой. — Дуня, достань мне те штаны, что из города привезли. Они поудобней будут, чем панталоны со штрипками.

Раньше Настенька была хорошей наездницей, а мне достались ее умения. Должна справиться. Поеду медленно и печально, и никаких скачек наперегонки.

Чтобы не запутаться в полах, пришлось держать удлиненный край юбки в руке, и все равно мне пришлось спускаться по лестнице очень внимательно — и в то же время очень прямо и плавно. До сих пор я не задумывалась над подобными вещами, как обычно мы не задумываемся над своей походкой или манерой сидеть. Но сейчас, попытавшись посмотреть под ноги, на ступеньки, я обнаружила, что это жутко неудобно. Опущенная голова потянула за собой плечи — которые тут же попытались распрямиться, словно сами собой, а за ними и шея; поднялась голова. Память тела, и я не знала, огорчаться ли этому или радоваться. Может, и с седлом получится?

— Ты, как всегда, прекрасна, — встретил меня Виктор во дворе.

Несмотря на досаду, я улыбнулась под его восхищенным взглядом.

— Я велел оседлать для тебя Звездочку, она самая спокойная среди наших лошадей.

Он указал на светло-рыжую, почти золотистую кобылку под дамским седлом, которую держал под уздцы Петр. Ладно сложенная, с мягким взглядом больших темных глаз, она действительно выглядела спокойной и надежной. Чуть поодаль Герасим придерживал нервно перебиравшего ногами серого красавца — высокого, с изогнутой шеей и тонкими, сухими ногами.

Я спустилась с крыльца, осторожно приблизилась к лошади. Сейчас, когда я стояла к ней почти вплотную, она казалась такой большой! И мне на это влезать? И ехать?

Виктор подошел ко мне, ободряюще сжал плечо.

— На ней данелагские стремена, совсем недавнее изобретение. Вот, посмотри. — Он сделал что-то, и стремя разомкнулось. — Даже если и упадешь, нога высвободится из стремени, и лошадь тебя не потащит. Их делают специально для дам, но, думаю, совсем скоро и мужчины начнут заказывать себе такие.

— Это утешает, — хмыкнула я. Заставила себя поднять глаза и встретиться с внимательным взглядом мужа. — Ты ведь будешь рядом?

— Я буду рядом, что бы ни случилось, — негромко и очень серьезно ответил он. — Но, если ты согласилась только для того, чтобы мне было приятно, а на самом деле не можешь решиться…

— Нет. Марья рассказала мне, но я не помню. — Я снова улыбнулась, сама не зная, кого хочу приободрить, его или себя. — В конце концов, кто сильнее — я или страх?

Виктор улыбнулся в ответ. Достал из кармана кусочек морковки.

— Дай ей.

Я протянула кобыле лакомство на раскрытой ладони. Звездочка взяла его неторопливо, с достоинством, сквозь тонкую кожу перчатки я ощутила ее горячее дыхание.

Серый конь обиженно заржал. Виктор рассмеялся, подошел к нему, протянул морковь.

— Вот ведь ревнивец. Держи.

Он потрепал коня по шее, снова вернулся ко мне.

— Готова?

Я кивнула. Пока голова лихорадочно соображала, как же взобраться на это здоровенное создание, одна рука словно сама собой мягко взяла поводья и, не натягивая их, уперлась в луку седла, вторая подхватила подол. Виктор, чуть нагнувшись, подставил скрещенные ладони, я оперлась о его плечо, ступила в подставленные руки и, сама не поняв как, оказалась в седле.

Наставления свекрови были излишни: тело само знало, как устроиться. И не так уж неустойчиво дамское седло, если сесть в нем как полагается.

Вот только стоило мне глянуть вниз, как захотелось закричать «Снимите меня отсюда»!

Кобылка, будто чувствуя мое волнение, переступила ногами.

«Чем меньше ты уверена в себе, тем больше они себе позволяют», — вспомнилось мне. И вовсе незачем смотреть на землю, падать туда я не собираюсь.

Виктор взлетел в седло.

— Все хорошо?

— Да. — Я улыбнулась ему, подбирая поводья.

Спина прямая, смотреть перед собой… получалось как раз между ушей лошади. Вот и ладно.

Муж послал коня вперед. Я тронула лошадь левой ногой, одновременно едва касаясь правого бока тросточкой. Звездочка послушно зашагала. Мы выехали за ворота.

Поначалу я боялась пошевелиться, но лошадь несла меня плавно, и постепенно напряжение отпустило. Тело само знало, как следовать движениям лошади. Виктор ехал справа от меня, так близко, что при желании мы могли бы взяться за руки, и это тоже успокаивало.

Солнце пригревало почти как летом, но холодный ветерок, пробегавший по лесу, напоминал, что еще и весна толком не развернулась. Березы покрылись зеленой дымкой — надо же, только вчера мне приносили ветки, где проклюнувшихся почек, негодных для мази, было совсем немного.

— Как быстро все меняется, — не удержалась я.

— Да. — Муж, полуприкрыв глаза, подставил лицо ветру. — Еще немного — и все зазеленеет вовсю. Люблю это время, когда листья совсем молодые и пыль на них еще не легла. Весь мир кажется чистым и свежим.

Он снова посмотрел на меня.

— Не представляешь, как я рад, что ты справилась со своей боязнью лошадей. Теперь мы сможем выезжать вместе.

— Хорошо не помнить своих страхов, — улыбнулась в ответ я. — Обязательно будем выезжать.

Пока у свекрови не прошло обострение и ей нужна моя помощь, будет лучше, если я поживу с ней. А потом, если большую часть забот о саде и огороде передать наемным рабочим, мне тоже понадобится «моцион», так почему бы и не прогулки с мужем?

— Смотри! — Виктор указал в сторону.

На толстой ветке дуба сидела белка, еще серая, не перелинявшая до конца. Только мордочка и лапки, в которых она держала что-то маленькое, уже порыжели.

— Наверное, подобрала прошлогодний желудь, — предположил муж.

Белка ловко очистила желудь от шкурки и вгрызлась в мякоть. На всадников она не обращала совершенно никакого внимания.

Мы выехали из леса на большак. Подсохшая дорога выглядела широкой и ровной. Звездочка будто поняла, что я освоилась в седле, прибавила шагу.

— Перейдем на рысь? — предложил Виктор.

Я заколебалась, и он добавил:

— У Звездочки очень ровный бег. На ней будто не скачешь, а плывешь.

Сердце екнуло. Но не могу же я везде ездить шагом?

— Давай попробуем, — согласилась я, готовая, чуть что, затормозить… в смысле, придержать лошадь.

Но Звездочка действительно несла меня легко и плавно. Да и мое тело помнило, как держать равновесие, двигаясь в такт лошади.

Когда мы снова перешли на шаг, я потянулась, не выпуская поводьев: с непривычки чувствовалась поясница.

— Совсем недолго осталось, — сказал Виктор, заметив это движение. — В усадьбе спешишься, разомнешься. Если хочешь, можем отдохнуть там до вечера.

— Посмотрим, — пожала плечами я.

Пока я чувствовала себя хорошо и даже не слишком устала. Но незачем торопиться и что-то решать прямо сейчас.