Василий Егоров - Рука «Анклава»
Я приложил глаз к прицелу. Оптика была слабее, чем на винтовке Фила, но раза в четыре приближение давало. Даже при помощи прицела я мало что разглядел в темноте. Понять можно было только, что движутся три крупных существа. Слабый свет звезд не давал возможности разглядеть, кто это, но судя по габаритам – не люди. Они были выше ростом и шире в плечах, но странный ритм движения не напоминал мутантов – тех-то я при любом освещении и на любой стадии алкогольного опьянения различу – у нас в Броккен-Хиллс дом стоял на пути от урановой шахты к бару.
Существа приближались. Они шли по долу и не взбирались на холмы, так что могли пройти стороной… если бы нам повезло. Расстояние сократилось до сотни ярдов. Наш холм они решили обогнуть справа, а значит, еще несколько минут будут в поле видимости. Ветра практически не было, и чуткий нюх им не помог, если он у них был. Несмотря на приближение, я так и не разобрал, что это за монстры. Приблизившись, они стали более различимы при свете звезд. Существа имели длинные руки и могли идти на двух ногах, а могли и на четырех. Самые страшные предположения стали закрадываться в голову: уж не Когти ли Смерти? Ужас путешественников, ведь от них нет спасенья. Стало понятно, почему так напряжен Фил.
Тут случилось то, чего мы не ожидали: «Ахеэс» перевернулся на другой бок и захрапел. Я схватил кусок кирпича и швырнул в него. Сектант замолк и, кажется, проснулся. Но было поздно – нас услышали. Издав несколько рыков, будто переговариваясь, существа разошлись широкой цепью и стали медленно взбираться наверх. Я понял, что времени на прятки больше нет. В автомате у меня полный пятидесятизарядный магазин, еще два запасных на поясе, под рукой две плазменные гранаты, нож и стойкое желание выйти из этой пустыни живым и с добычей.
Мы с Филом практически одновременно выстрелили. Я выбрал ближайшего слева, напарник стал стрелять в правого. На расстоянии в сто ярдов было лучше не лупить очередями, поэтому я выстрелил в грудь существу. Великолепная система гашения отдачи лишь слегка дернула оружие. Тень чуть покачнулась вперед и невероятно быстро стала приближаться. Фил передергивал затвор так быстро, как только мог, но его винтовка была всего лишь семизарядной. Я выпускал короткие, по пять патронов, очереди в приближающихся существ. Опять порадовала конструкция автомата: он дергался, только выплюнув короткую очередь, когда пять пуль уже летели к цели, что сильно повышало кучность и точность попадания, но в этот момент мне было не до любования автоматом. Сзади донеслось шевеление, и рядом со мной припал на колено хабболог с таким же «Г-11». Я стрелял то в одного, то в другого монстра, полагая, что один на один Фил справится со своим противником. Среднему досталось от меня всего две очереди, но он двигался практически не останавливаясь. До целей оставалось не больше двадцати ярдов, когда я перевел оружие на «автомат» и, едва удерживая в руках, высадил остатки патронов в ближайшего монстра. Тот тяжело упал на спину, но попытался встать. Сектант прямо над моим ухом поливал очередями монстра, шедшего в центре.
Понимая, что времени остается немного, я перебросил через кирпичную стену гранату и стал перезаряжать автомат. Я не знал, зацепил ли кого взрыв, но когда надо мной нависла огромная голова с клыкастой пастью, увенчанная рогами, она получила безостановочный ливень свинца из двух автоматов.
Чудовище тяжело осело прямо на меня, заливая потоками черной крови. Я едва успел отшатнуться, чтобы оно меня не придавило. К моему удивлению, это был «левый», который успел встать. Справа донесся крик Фила: два недобитых монстра добрались до него. Яркие иглы звезд гасли в тех частях неба, где проносились огромные когтистые лапы, которые опускались на тело разведчика.
Стараясь не зацепить напарника, я выстрелил очередью по головам Когтей Смерти, в надежде если не убить, так хоть отвлечь внимание. Одно существо действительно обернулось и прыгнуло на меня. Я снова до упора нажал на спусковой крючок, выплевывая остатки боезапаса в грудь и морду казалось неуязвимого существа. Где-то позади меня захлебнулся автомат сектанта – кончились патроны. На лицо потекла кровь из растерзанной пулями груди монстра. Он явно был тяжело ранен, но не переставал атаковать – тяжелый удар обрушился на грудные пластины моего доспеха. Меня откинуло назад, защита смягчила удар, но ребра отозвались таким болевым шоком, что я задохнулся. Через мою голову перескочил хабболог и со всего размаха ударил правой рукой в рогатую морду. Неожиданно для своего возраста и телосложения сектант одним ударом отбросил на спину огромное тело зверя, который стал медленно подниматься. Воспользовавшись секундой, я стал менять магазины. Едва фиксатор защелкнулся, через меня перелетел сектант, которого зверь отшвырнул, как игрушку. Но я уже успел вскочить и открыть огонь. Первая очередь пришлась в голову поднявшемуся после удара сектанта Когтю Смерти, и он затих. Другой монстр стоял над поверженным Филом, будучи ранен выстрелами снайпера. Он увидел и понял, что мы остались один на один и пошел вперед. Я прицелился в него и нажал на спуск. Весь поток огня пришелся в правое плечо монстра. Скорострельное оружие принялось терзать твердую плоть, пули рикошетили от твердых костей и, кажется, даже высекали искры. Монстру не повезло, ведь я успел занять устойчивое положение и без промаха опустошил магазин в верхнюю часть его корпуса. Очередь оторвала ему одну руку, развернула и сбила на землю. Криков боли я так и не услышал, но у меня кончились патроны, а все остальные были в рюкзаке, так же, как и пистолет пришельцев, заботливо укрытый от взгляда хабболог. Фактически из оружия у меня остались лишь нож и гранаты. Правда, еще сектант, как я понял, был вооружен «энергетическим кулаком».
Монстр оказался не настолько глуп, чтобы проверять количество моих боеприпасов. Он просто зажал рукой открытую рану и, порыкивая какие-то свои звериные проклятья, побежал прочь с холма.
Я тут же забыл про него и бросился к лежащему Филу. У меня под рукой были только два стимулятора, остальные лежали в рюкзаке, но у разведчика запас препаратов в вещмешке был гораздо больше. Первым делом я через одежду вонзил шприцы в тело друга и выдавил живительную жидкость, только затем глянул на его лицо.
– Фил! Фи-и-ил!!! – закричал я.
Я смотрел на темное от крови лицо, разорванную армированную куртку, тоже окровавленную, рылся в его рюкзаке, пытаясь добыть какое-нибудь средство, способное воскрешать из мертвых. Мне на колени вывалилась горсть стимуляторов, и я ввел еще один шприц.
Внезапно свет звезд блеснул в глазах Фила.
– Бесполезно… – прохрипел мой напарник. – Повреждены органы… не продлевай агонию…
К нам приковылял хабболог. Поднял один стимулятор и вонзил себе в мышцу на бедре. Затем склонился над Филом и попытался расстегнуть на нем куртку. Это оказалось невозможно, поскольку мощные когти превратили ее в клочья. Местами из тела разведчика торчали куски металла – когда-то вшитые в куртку пластины брони.
– Эд…
– Да, да, Фил, говори.
– …Китти… позаботься о ней… ее мать Бишоп…
Эта фамилия была мне почему-то знакома, но сейчас мне было не до воспоминаний.
– Обещаю, Фил, клянусь! Если надо, я умру ради нее, как ты ради меня!
– …ради нее… живи… – последний выдох друга потонул в бульканье крови.
– Я буду жить, Фил, – сказал я и закрыл ему глаза.
– Мы не могли ему помочь, – некстати решил утешить меня сектант.
– Мы не могли?! – обернулся я к нему. – Если б кое-кто не храпел как у себя дома, нам бы вообще не пришлось стрелять.
Я ударил сектанта в лицо. Он отшатнулся и ответил правой в живот. Такого удара я не ожидал: «энергетический кулак» зазвенел о броню, но меня отбросило на несколько ярдов, и я потерял сознание.
Пришел в себя я от острой боли в руке, и по телу разошлось знакомое и приятное тепло от дозы стимулятора. Открыв глаза, я увидел звезды. Значит, пролежал недолго, и сектант приводит меня в порядок. Легкое головокружение мешало сосредоточиться и дарило иллюзию нереальности происходящего. Я лежал без движения и смотрел на звезды. Мне так услышать голос Фила: «Эд, вставай, твое дежурство». Но первое же движение привело к вспышке боли в груди. Получается, удар Когтя Смерти был реальностью, ночное нападение тоже, и смерть Фила – не сон.
Я медленно сел, оберегая поврежденные ребра.
Рядом сидел, обреченно опустив голову, сектант.
– Слушай, «Ахеэс», у тебя нормальное имя есть?
– До зета-сканирования было. Но я всегда хотел его забыть, моя судьба – в служении великим Учителям… – Помолчав, сектант добавил: – Люди меня звали Гордон.
– Я тоже человек и буду тебя так звать. А что такое АХС?
– Активный Хаббо Строитель.
– Строитель чего?..
– Хаббо… Тебе пересказать основы нашей веры или ты просто из любопытства спрашиваешь?
