Анна Калинкина - Станция-призрак
Хорошо хоть, нашли их сталкеры где-то на поверхности изряд-
ный запас цветных шерстяных ниток, вот и вяжут пока на прода-
жу шарфы, перчатки и жилеты, но все равно впроголодь живут.
А вот на Беговой, я слышал, не так уж плохо. Во-первых, у них там
в туннелях водятся лягушки размером с кошек, почему-то только
в одном месте, дальше по метро не распространяются. Мясо у них
вкусное, прямо как курятина, я пробовал. Правда, люди погова-
ривают, что неспроста это, и лягушки эти живут на близлежащем
кладбище, где мертвецами питаются. Некоторые даже их из-за
этого есть гнушаются, но я так думаю — по злобе наговаривают,
из зависти. У нас сейчас, если рассудить, вся Москва-столица —
одно бесконечное кладбище, питайся, как говорится, не хочу...
— А во-вторых? — жадно спросила Нюта.
— Во-вторых? Они какие-то резервуары с топливом нашли,
керосин там, солярка, держат это место в строгом секрете, а топ-
ливо понемногу продают. Раньше это называлось «естественная
монополия». В прежней жизни про жителей Беговой сказали бы,
что они «сидят на трубе». Но ведь даже в природе любое место-
рождение не бездонное, когда-нибудь иссякнет, и что тогда?
Нюта представила себе жителей родной станции. У них есть
топливо, которое можно продать, им необязательно работать, и
они сидят на какой-то длинной трубе — уселись в ряд и беспечно
болтают ногами.
— Из-за этого топлива они со всей остальной Конфедерацией,
кстати, и разругались, — продолжал, между тем, словоохотливый
торговец. — Не захотели добычей по-братски распорядиться, да-
же скидку для своих не сделали. На Улице 1905 года обиделись и
стали с них пошлину требовать, за провоз товаров по их террито-
рии. Но тем все равно выгоднее платить показалось, чем делить-
ся, вот и вышло, что теперь каждый сам за себя.
Рассеянно слушавший старика Кирилл вдруг углядел среди
книг кое-что интересное для себя: брошюру с названием «Мос-
ковский Зоопарк». Он с удовольствием листал ее, разглядывая
крупных полосатых зверей и тонконогих розовых птиц.
— Берите, молодой человек, — сказал торговец, заметив его ин-
терес. — Я вижу, вы всерьез интересуетесь природой. Вам отдам
всего за пять патронов.
Кирилл вздохнул и жалобно посмотрел на Нюту.
— Ладно, покупай, — сжалилась та. — Пусть это будет моим
прощальным подарком. Заодно и посчитаем, сколько там оста-
лось наличности.
Осталось не густо — всего тридцать шесть штук. Вручив пять
штук торговцу и убрав вожделенную книгу в рюкзак, парень велико-
душно отдал Нюте шестнадцать патронов, оставив себе пятнадцать.
— Зоопарк-то здесь, наверху, — рассказывал тем временем тор-
говец. — Беспокойное, скажу я вам, соседство. То и дело кто-ни-
будь из сталкеров пропадает.
Старик говорил об этом совершенно спокойно, как о само со-
бой разумеющемся факте.
— Конечно, зверюшки, которые там остались, выглядят уже
совсем по-другому, — продолжал он, — поэтому эта книжечка
скоро станет не только библиографической, но и научной редко-
стью. Глядишь, если когда-нибудь человечество вновь отвоюет
себе поверхность, по ней еще палеонтологию изучать станут!
Нюта не знала, что такое эта самая «логия», зато у Кирилла за-
горелись глаза. Девушка видела — он уже забыл обо всем на све-
те и мечтает только о том, как бы всласть поговорить со стариком
про Зоопарк и его обитателей.
— Эй, — потрясла она парня за плечо, — давай прощаться, что ли?
— Как, уже? — по-детски жалобно спросил Кирилл.
Нюта чуть не рассмеялась. Ну как было на него сердиться?
Они крепко обнялись и немного постояли так.
— Возвращайся, Нюточка, — шепнул Кирилл, целуя ее в ма-
кушку.
— Постараюсь, — серьезно сказала девушка. На мгновение ее
затея вновь показалась ей глупой и бессмысленной. Зачем куда-
то идти, кого-то искать, когда рядом стоит человек, которому она
небезразлична? Может, и впрямь плюнуть на все и остаться с
ним? Но она тут же тряхнула головой, отгоняя сомнения, реши-
тельно поцеловала парня в щеку, вырвала у него свою кисть и, не
оглядываясь, почти бегом, устремилась к переходу.
— Господи, как жалко-то девочку! — пробормотал торговец
книгами. — Такая молодая, такая красивая...
