Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)
— Чего? Как это? Я не давал…не делал… - от возмущения я попытался вскочить, но Чип, жестом руки, заставил меня сесть назад.
— Не давал? А ты у Тода бумаги или бланки чистые подписывал?
Я задумался.
— Ну, было дело. Заявления разные писал. На отпуск, заявки на оружие, топливо. Чёрт! Да, несколько раз пустые бланки подписывал — но он же говорил, что заявление, по форме он сам сделает, что бы я не тратил время….
Чип сложил руки на груди и усмехнулся.
— Всё абсолютно законно. Подпись твоя, ДНК на листе — твоя. Так что — управляет он кораблём законно.
— Гад!
— Сам виноват. Другое дело, что ты являешься владельцем, понимаешь? Если бы тебя осудили, то вот тогда он смог бы — опять же абсолютно законно, конфисковать корабль и выкупить его по остаточной себестоимости. Он это и сейчас может, но! — Чип наставительно поднял палец.
— Но! Для этого ему нужно что бы ты умер. Окончательно умер.
— А что он вот так просто отобрать не может? Вообще не понимаю — он же главный там, в Инквизиции, бабла, наверняка. Немерянно. В чём проблема? С его-то связями — да ему федералы такой же Корвет, да в люксовом исполнении, на блюдечке, перевязанного ленточкой притащат.
— Не всё так просто. В их змеином гнезде — не всё так просто. Подарок? А вдруг это взятка? Понимаешь? Купить? А на какие шиши он его купит? Зарплаты то у него нет. Как и права владеть имуществом. Auri Sacra Fames.
— Эмм….переведи.
— Ты что — был в Инквизиции и не знаешь латынь?
Я развёл руками, на сей раз пустыми — кружку я давно поставил на стол.
— Ну ты кадр, — Чип осуждающе покачал головой. Быть там и не… эххх, — он замолчал и махнул рукой.
— Не до латыни было.
— Проклятая жажда золота — вот что это значит. Обет у них, ты что не знал?
— Ну, мне то платили исправно, а в их кошельки я не заглядывал.
— В общем — ни счетов, ни имущества он иметь не может. Всё — церкви.
— Угу.
— А так, с твоей доверкой, он совершенно свободно имеет аж целый корвет.
— Отремонтировал он его тоже — за счёт Церкви?
— Ну что ты! — рассмеялся Чип.
— Святая Церковь бедна, откуда такие деньги. В рамках благотворительной программы — «Помоги Ближнему и обрети спасение» твой Корвет бесплатно отремонтировали. Репортаж был — по «Спасению» — их новостному каналу, мол так и так, благотворительная акция — ремонт почти уничтоженного Корвета. И о тебе там говорили, кстати. Во, сам посмотри. — Чип уселся на своё место за столом и активировал висящий напротив экран. После недолгого копания в архиве он нашёл и запустил нужный ролик.
На экране появился стандартный ангар. По его центру стоял, сверкая новенькой краской Корвет. А под ним и вокруг суетились крохотные, по сравнению с его тушей фигурки людей. Некоторое время камера демонстрировала общий вид, а потом наплыла на отдельно стоящую группку людей. Они стояли полукругом около выпущенного трапа, на нижней ступеньки которого возвышалась фигура в Инквизиторском плаще с надвинутым на лицо островерхим капюшоном.
Фигура величественно простёрла руки, призывая к тишине.
— Друзья мои, сегодня вы сделали благое дело и приблизились к спасению души бессмертной своей. Этот восстановленный корабль есть единственный дом и кров одного из нас, детей Божьих. Сей сын человеческий претерпел много страданий и преодолел массу испытаний на своём пути к спасению. Сейчас он находится на излечении в монастыре Святого Алкифа Самарского и мы молимся за его выздоровление. Я лично отведу корабль и передам ему вместе с теплом ваших рук и добротой сердец праведников, коих вижу пред собой и поверьте — сие зрелище наполняет душу мою радостью и спокойствием. Пока есть такие как вы — Человечество будет уверенно ступать по пути добра и добродетели, посрамляя Неназываемого.
Камера отдалилась, показывая как к Тоду — я узнал его голос, подошёл другой, закутанный в такой же плащ Инквизитор и, почтительно поддерживая его под руку, помог ему подняться по трапу.
— Дальше не интересно, — Чип отключил воспроизведение, но я ещё с минуту смотрел на пустой экран. Вот же тварь… Лихо он мой Корвет организовал… А вторая фигура. Ниже ростом, плащ хоть и скрывал контуры тела, но всё же женское начало было узнаваемым. Неужто Ариша?
— А кто вторым был? — решив не гадать, я повернулся к Чипу.
— Оно тебе надо? Меньше знаешь…
— Кто?
— Ариша, — выдохнул он и отвернувшись от меня принялся заново наполнять свою кружке кофе.
Ариша… И, похоже, не так уж она и против своей воли помогала Тоду…
— В результате, на данный момент, ты являешься законным обладателем Корвета и некоторой суммы денег, — прервал мои мысли Чип.
— Некоторой? — машинально переспросил я.
— Вроде у меня около трёх сотен миллионов на счету было.
— Было, — согласился Тод.
— Но ты, в благодарность за благотворительный ремонт…
— Не продолжай, — понял я его с полуслова:
— Хоть сколько ни будь осталось?
— Где-то около полста, может шестьдесят.
— И кому я….кхм…подарил свои деньги?
— Да много кому. С десяток фондов облагодетельствовал.
— И всё — по доверенности?
Чип не ответил, ограничившись простым кивком.
Зашибись….
— Скажи, а эти фонды, они, ну с Тодом?
— Угу. — он подул на кружку.
— Они все имели среди своих учредителей ОБЕ(т).
— Чего?
— Отдел Борьбы с Ересью. Терранский. В смысле — Терранской Святой Церкви. Старое название — «Святой отдел расследований еретической греховности» уже давно не используют. Долго писать, говорить. ОБЕ или Инквизиция.
Я кивнул, показывая, что понял.
— Но мы отвлеклись. Корвет сам по себе не лучший вариант, но — с нашей помощью мы и из него конфетку сделаем. Да и покрепче он будет Петровича твоего. А после доработки — вообще, песня будет.
— Тебе виднее, — не стал я спорить:
— Но я не думаю, что Тод так легко отдаст мне Корвет. Сам прикинь — ну свяжусь я с ним и что? Негодяй! Верни корабль и девушку? — писклявым голосом изобразил я своё гипотетическое обращение к Инквизитору.
— Не вернёт. Тебе отобрать и то и другое надо. Силой.
— Силой? Сдурел? Мне что — лететь на их Станцию и там…..да там меня пристрелят, едва он пальцами щёлкнет.
— Силой вернуть. И я не сдурел. И на Станцию их, в Камадхеу лететь не надо. Ты только спокойствие сохраняй, да? Нечего тут передо мной истерить. Для Тода своего силы побереги.
— Не мой он, — огрызнулся я стараясь успокоиться — последние новости изрядно подпортили мне настроение.
— Он сейчас не на Станции. У него, прости, но это так — у них, медовый месяц.
