Эми Тинтера - Ребут
— Странно, словно грустно?
— Думаю так.
— Ты не хотела бы увидеть их снова, если бы могла?
— Каллум, ты никогда не заставишь меня сказать, что это была бы хорошая идея. И нет. Я не хотела бы увидеть их снова.
Он молчал в течение нескольких минут, пока мы прокладывали наш путь через квартал, оставаясь ближе к задним частям домов, в то время как приблизились к черте города.
— Что ты делала? — спросил он. — Когда была человеком?
— Мне было двенадцать. Я ходила в школу и работала.
— Где ты работала?
— В пабе. Мытье посуды. Большинство ребят хотели получить эту работу, но им понравилось то, какой маленькой я была. Я не занимала много места.
— В трущобах не было возрастных ограничений для работающих? — спросил он.
— Нет. Если ты мог делать эту работу, то тебя могли принять. У вас были возрастные ограничения в рико?
— Шестнадцать лет. После окончания школы. Состоятельные идут учиться в профессиональное училище, остальные начинают работать.
Я с удивлением посмотрела на него.
— Я думала, что вы все идете в профессиональное училище.
— Нет. Слишком дорого.
— Что ты делал потом? — спросила я.
— Я работал в поле. — Он рассмеялся, увидев ошеломленное выражение на моем лице. — Что? Кто-то должен делать это.
— Ну, да, но… Я не думала, что это делали рико.
— А кому еще? — сказал он, пожав плечами. — Они не возьмут работников из трущоб для продовольственных культур из-за риска заболевания. Они не хотят, чтобы ребуты прикасались к их еде. КРРЧ пытались использовать их некоторое время назад и люди запротестовали. Они испугались нас.
— И должны были.
На окраине города появились огни, и я остановилась проверить карту. Дома редели, а потом вообще полностью исчезали. Их было не так много на южной стороне Розы. КРРЧ были на западе, худшая часть трущоб на востоке. Деревья были редкими, не оставляя ничего кроме равнины грязи, усеянной травой перед нами. КРРЧ очистили все так, чтобы не осталось никакой возможности улизнуть из города. Весь район был освещен ярче, чем при дневном свете.
— Лэб не мог предоставить нам район с большим укрытием, — сказала я, и спряталась за дерево, жестом приказывая Каллуму последовать за мной.
— Сомневаюсь, что у какого-либо другого района есть укрытие, — сказал Каллум.
Он придвигался ко мне до тех пор, пока оба наших тела не были скрыты за стволом дерева.
К сожалению, скорее всего он был прав. Лэб нарисовал звезду прямо между двух высоких металлических вышек, которой он, должно быть, обозначал самый безопасный маршрут. Вышки были расположены через несколько сотен ярдов друг от друга. Я выглянула из укрытия, чтобы увидеть офицера, бродящего туда и сюда перед забором с тяжелым пистолетом на поясе.
— Давай просто побежим, — сказал Каллум. — Что мы теряем?
Он сделал шаг вперед, словно собирался рвануть прямо сейчас.
— Наши головы, — сказала я раздраженно, дернув его обратно ко мне за руку. — Они прикажут стрелкам наверху стрелять.
— Что еще нам остается делать? — Он постучал по шлему. — Кроме того, у нас есть шлемы.
Он был прав, но я по-прежнему ощущала прилив раздражения по поводу его пренебрежения к своей жизни. Снова.
— Эти шлемы не будут спасать нас всегда, — сказала я. — Я не смогу спасти тебя от КРРЧ, чтобы ты умер на следующий день. По крайней мере, притворись, что ты волнуешься за свою смерть. — Я снова посмотрела на карту. — Это не подходящее место. Это так глупо.
Он удивленно посмотрел на меня.
— Мне не все равно умру ли я.
— А ведешь ты себя иначе.
— Я уже умирал однажды. Все оказалось в порядке. — Он мне улыбнулся.
— Это не смешно. На этот раз ты действительно умрешь. И что потом? Я должна буду пойти в эту дурацкую резервацию ребутов сама? Я никогда бы не ушла, если бы не ты.
— Я не просил тебя делать это, — сказал он. — И что ты имеешь в виду, что ты никогда не ушла бы? Тебе было хорошо с ними? Быть пленницей?
— Да. Это было лучше, чем моя человеческая жизнь.
— Но они заставляли тебя убивать людей.
— Мне… — Я обернула руки вокруг талии и остановила себя. Я не могла сказать ему это.
— Тебе все равно? — догадался он. — Ты не чувствуешь вины? Жалости?
— Нет, — сказала я, смотря в землю. — Я чувствовала это сначала. Но теперь…нет.
Я украдкой взглянула на него, чтобы увидеть душераздирающий подавленный взгляд на его лице.
— Я не знаю, почему ты продолжаешь говорить это, — сказал он.
— Потому что это правда.
— Нет, это не так. Я видел твое лицо, когда они забрали этих детей. Ты чувствуешь все, как и остальные из нас. — Он замолчал, рассматривая меня, пока озорной огонек не сверкнул в его глазах. — И ты полностью на меня запала.
Удивленный смех вырвался из моего рта.
— Что? Это правда.
Я не могла с этим спорить, поэтому просто улыбнулась. Он схватил меня за руку и притянул к себе, оставляя нежный поцелуй на моих губах.
— Лэб хотел, чтобы мы выбрались, — сказал он. — Мы не сможем спасти его дочь, если будем мертвы. Должно быть, он думал, что это лучший способ.
— Да, — призналась я, пряча карту в карман. — Я просто предпочла бы, чтобы наши головы не взорвались.
— Давай тогда просто побежим быстрее. — Он поднял брови, смотря на меня в ожидании одобрения.
Я кивнула.
— Начнем бежать зигзагом, когда они заметят нас. Это должно затруднить им задачу попасть в нас.
— Понял.
Я еще раз огляделась вокруг, прежде чем вынырнуть из-за дерева и направиться в открытое поле.
Мы сделали всего несколько шагов, когда прозвучала сирена. Она была громкой, пронзительно визжа из одной вышки. Я почувствовала пули прежде, чем услышала их.
Они врезались мне в плечи и отскочили от шлема. Мои ноги летели над грязью. Каллум бежал рядом со мной, когда я набрала скорость и начала петлять кривыми линиями.
Мир внезапно стал белым, земля загремела, когда я упала на нее. Второй взрыв был ближе, он отбросил меня через грязь и послал жгучую боль по ноге.
Я не могла слышать. Не могла видеть. Я встала на ноги только для того, чтобы мир снова сотрясся. Взрыв был настолько сильным, что я приземлилась на расстоянии нескольких футов.
Пуля задела мое ухо, когда я вскочила. Они пролетали мимо, падая в грязь, как тяжелые капли.
Каллум. Я не видела его.
— Каллум!
Я побежала в дым и врезалась в твердую грудь.
Я не смогла разглядеть его лица, но он поднял пистолет к моей голове. Я пригнулась, врезая кулаком в живот и выбивая почву у него из-под ног. Я вырвала пистолет из его руки и ударила стволом по голове.
— Рэн.
Я услышала тихий голос Каллума, но когда подняла глаза, то увидела, что он находится рядом со мной и кричит. Его шлем наполовину съехал, открывая левую сторону головы. Я взяла его за руку, и мы кинулись к забору.
Его глаза расширились от страха, когда он обернулся и увидел, что происходит позади нас. Я повертела головой вокруг, чтобы увидеть целую группу офицеров КРРЧ, идущих по горячему следу.
Я опустила подбородок к груди, когда они открыли огонь, отпуская руку Каллума, чтобы бежать быстрее.
Забор был так близко, что я могла ясно разглядеть его. Он был не очень высоким — пятнадцать футов или около того.
Но он был наэлектризован.
Я услышала жужжание, как только мы подошли. Нам нужно было держаться на нем несколько секунд, чтобы подняться и перепрыгнуть, но сила удара могла сразу же отбросить нас.
Каллум бросился на забор за секунду до того, как я это сделала. Я увидела, как по всему его телу пробежала дрожь, когда его пальцы обернулись вокруг проволоки, но он держался, и его лицо было полно решимости.
Я схватила проволоку и ахнула, когда мои внутренности полыхнули в огне. Удар был таким сильным, что я почти закричала, чуть не нарушив свое собственное правило.
Я дотащила задницу до вершины забора так быстро, как только могла. Мои руки были черными после того, как я дотянулась до вершины и перекинула себя через забор.
Подергивания были настолько интенсивными, что трудно было не только стоять, но и бежать. Но я услышала, как жужжание прекратилось, когда они отключили электричество для офицеров КРРЧ. Они бы поймали нас, если бы мы не двигались. Тело Каллума дергалось так же сильно, как и мое, поэтому я схватила его за талию и повела в сторону деревьев.
Мы должны были идти на север, и паника промелькнула в моем мозгу, пока я старалась вспомнить, в каком он направлении. Остин был на юге, но я не хотела, чтобы КРРЧ увидели, что мы направляемся туда. Если они узнают, куда мы идем, то будут ждать нас там.
Шаттл загремел в небе, сыпля свежей чередой пуль. Я услышала треск, а потом почувствовала взрыв перед моей головой.
Остатки моего шлема упали на землю.
Точно. Север был справа.
Разум не хотел бежать, но ноги все равно несли меня, проносясь по грязи и траве быстрее, чем мог бы угнаться человек.
