Алексей Бергман - Сын безумия
— Они ничего не знали о легисах, — вздохнула Даяна.
— Не знали, но видели достаточно. Их пугали безграничные возможности, просыпающиеся в грудном ребенке.
«Жаль, что я не смогу сказать им спасибо. Сила легиса в способности просчитывать, а не анализировать человеческие поступки. И доктор Варнаа как раз научил тебя не просчитывать людей, а прочувствовать. Легисы высокомерно пренебрегают переживаниями людей, Зафс, ты вырос больше человеком, чем сыном машины…»
«Я не жалею об этом, мама, — раздался в голове Даяны голос сына. — Способность любить и отвечать на любовь стоят двадцати лет жизни в тумане…»
«Не торопись. Взгляни сначала на мир легисов, ждать осталось не долго. Но прежде я покажу тебе то, что много лет назад ты оставил во мне. Эти знания спрятаны глубоко, и, возможно, только ты сумеешь прочесть их полностью. Уровень восприятия легиса никогда не был мне доступен, так что — читай. То, что сам написал…»
Даяна протянула руки, сын их принял. Она распахнула сознание, как книгу с неясным переводом, полустертыми страницами и размытыми картинками. Когда-то сын показал ей то, что прочесть до конца она так и не сумела, примитивный человеческий мозг не в состоянии воспринять полноценный контакт активного легиса-телепата…
Зафс закрыл глаза и медленно вошел в мир, названный Вселенной легисов…
Огромная зелено-голубая планета повисла перед ним. Каррина. Тысячелетия одиночества, заполненного размышлениями…
Каррина. Планета, подчиненная Машине. Сотни веков назад огромная биомашина взбунтовалась и уничтожила своих создателей — расу людей, ученых и философов. Мечтателей…
Они хотели объединить все сведения о Вселенной, придумали Машину Знаний, но ошиблись. Погруженный в недра планеты саморегулирующийся биомозг стал ненасытным экспериментатором, собирателем. Машина постоянно требовала знаний, знаний и знаний любой ценой. Иногда эта цена становилась непомерной, и создатели попытались перенастроить Машину. Но было поздно. Чатварим — так назвали люди Каррины свое детище — совершил невозможное. Супермозг подчинил себе планету и «стряхнул» с нее людей, мешавших его экспериментам. Он поменял угол наклона оси Каррины.
Океаны, перемешиваясь, носились по планете, вулканы выбрасывали в атмосферу клубы ядовитого пара, тысячелетия прошли прежде, чем на Каррине возродилась жизнь. Из остатков, обрывков жизни Чатварим создал флору и фауну и тем продолжил эксперимент.
Он изучал и сравнивал, творил и создавал, он получил свой мир, где был владыкой, Богом, карающим мечом…
Одно не удавалось Чатвариму: подобия человеческих существ, созданных в его подземных лабораториях, напоминали больше автоматы. Машина не смогла заложить в них главного — человеческую душу. Самый совершенный мозг Вселенной потерпел поражение. И в тот момент, когда Машина уже почти признала это, на Каррину опустились корабли колонистов из отдаленной галактики.
…За два столетия люди расселились по планете. Идеальный климат, отсутствие враждебной фауны, Каррина казалась нерукотворным раем, подарком звезд. Новые жители благоденствовали и слали хвалу Небесам… Но вышел Чатварим. Выступил из недр планеты и предложил сотрудничество. Взамен на бесхлопотное обиталище-планету и знания он попросил не много: предоставить ему генетический материал для создания собственной расы.
Люди и супермозг быстро пришли к согласию. Машина вырастила в себе репродуктивные органы и попыталась получить потомство, но снова потерпела неудачу. Новые жители Каррины имели мало общего с погибшими создателями Чатварима. Получить детей от нового народа Машина не смогла.
И тогда люди отправились к звездам. На поиски расы, родственной прежним жителям Каррины.
Несколько десятилетий длились эти поиски. Пока, наконец, у далекой звезды разведчики не обнаружили древнюю планету с вырождающейся нацией. Планета гордо именовала себя Благословенная Земля Великого Народа, на звездных картах иномирян ее название пренебрежительно звучало как Песочница.
Правительство Благословенной Земли благосклонно приняло посланцев с богатыми дарами. Планета давно пришла в упадок, нация почти деградировала до примитивного малоподвижного состояния — хотя когда-то эти люди посещали ближайшие миры! — и договоренность о создании на планете условий для работы Машины была получена.
Репродуктивные органы Чатварима перевезли на Благословенную Землю. Оплодотворить женщин Песочницы в клиниках не удалось. И тогда Чатварим решил создать религию. Там, где наука оказывалась бессильной, молитвенный экстаз творил чудеса. Тонны воды, прокачанные через губчатые репродуктивные органы Машины, насыщались подвижными клетками-сперматозоидами и собирались в Купель. Миллионы женщин прошли через ритуальное омовение в Купели храма Матерей, но лишь немногие из них смогли зачать Сияющего Сына…
Их, легисов, за восемьсот лет существования Купели родилось всего лишь двести восемьдесят шесть. Каждый ребенок был драгоценен для Машины. Тем более что неожиданно Чатварим удостоился награды за усердие — едва клетки начинали делиться в утробе матери, он получал сигнал-приветствие. И эта мысленная связь между Отцом и легисом не прерывалась никогда. Существовала всегда и всюду. Если только этому не препятствовал экран. Таким экраном оказался редкий металл витахром. Он, как и любое другое железо, был объявлен вне закона на Благословенной Земле. Песочница стала родильным домом для легисов.
Двести восемьдесят шесть сынов Машины обладали всеми внешними признаками своих матерей и абсолютным набором знаний, полученных от Отца. Оперативное мышление детей Машины многократно превышало способности человека, и постепенно сыновья Чатварима заняли все ключевые места в правительствах галактик.
Старая истина — миром правят информация и знания — получила подтверждение. Легисы стали теневым правительством Вселенной. Мгновенный обмен информацией и стремительный анализ Чатварима сделали свое дело — новая раса детей Машины завладела миром.
И лишь один минус не давал покоя Чатвариму: потомство легисов не обладало возможностями своих отцов. Дети легисов рождались обычными детьми, их мыслительные способности лишь слегка превышали присущие человеку.
Внуки были бесполезны для Машины.
И легисам запретили иметь потомство, привязанности и семью. Только служение общему делу — поддержания порядка во Вселенной — составляло смысл существования их расы.
Служение.
Порядок.
Как это понимал Отец-создатель.
…Зафс открыл глаза и новым взглядом посмотрел на мать. Он вспомнил все. И прежде всего то, что их прежние догадки были насквозь ошибочными. Человек не в силах постичь логику поступков легиса. Препарат, созданный в лаборатории Дома Эйринама, имел однократное необратимое действие. Легису, захваченному телепатами, уже не имело смысла задумываться о самоубийстве для сокрытия своих тайн. Препарат навсегда блокировал зону коллективной памяти, и ключом для ее открытия мог служить только непосредственный контакт с Отцом.
Или, в случае с Зафсом, с матерью.
Даяна открыла Зафсу прошлое. Информация, когда-то записанная в ее сознании сыном, послужила отмычкой.
Даяна что-то чувствовала. Внезапная перемена сына не прошла незамеченной. Мысли Зафса были закрыты от нее так прочно, словно их не было вовсе. Леди показалось, что легис вытянул все из ее сознания, прочел, опустошил и стал другим почти мгновенно.
Ее сын стал легисом. Впервые. И это напугало Даяну.
— Ты… вспомнил все? — осторожно спросила она.
— Да. И главное, я вспомнил, что среди легисов было лишь два телепата — я и Трим. Остальные братья не имеют этих ментальных способностей. Только связь с Отцом… Чатваримом.
— Теперь, сынок, ты стал единственным менталом среди легисов. Трим погиб двадцать лет назад.
— Погиб?! Ты это точно знаешь?! И откуда?
— Надеюсь, ты мне веришь? Тебе достаточно снять браслет-экран и убедиться. Отец найдет тебя сразу и подтвердит мои слова…
Чувствуя, как гулко и больно стучит в груди сердце, Даяна говорила сыну — сними браслет, хотя и понимала, что это подобно отречению.
И проверке.
Абсолютная власть только краем показалась ее сыну и была столь заманчива, что леди Геспард чуть не задохнулась от страха — хватит ли у Зафса сил, чтобы отказаться от только что увиденного? Власти над миром.
И Зафс прошел проверку:
— Снять браслет? Зачем? Я только что встретился с тобой, не прогоняй меня так быстро.
— Я никогда не прогоню тебя, — улыбнулась Даяна и почувствовала, как чувства сына — сильные и нежные — согревают ее сердце.
«Расскажи мне, как погиб Трим?»
— Даже не знаю, с чего начать, — медленно подбирая слова, начала Даяна. — Главное в этой истории не гибель Трима, а то, что убило его. Это история о второй Высшей Силе нашей Вселенной…
