Пауль Локамп - Есть время жить
Магазин обчистили до нас, причем так качественно, что даже картонных стаканчиков для кофе не было. А запах... Запах был такой, что я сразу намотал арафатку на лицо и старался дышать через раз. Заглянул за прилавок — так и есть, труп. Судя по остаткам одежды — женский. Скорее всего, девушку застрелили из дробовика — головы у неё вообще не было. Потом над её телом ещё зомби постарались, так что одни кости остались. В общем, поспешили оттуда убраться. У моста долго объезжали пробку из разбитых машин, потом сливали бензин, перед этим постреляв по бродившим в округе зомби, чтобы мародёрничать не мешали. Осмотрели машины, но их уже проверяли, — город рядом, нашлись желающие. Люди из города бежали со всем скарбом, так что в машинах обязательно что-нибудь ценное было. И, как и везде — запах; к нему, чтобы там ни говорили, привыкнуть невозможно, поэтому говорить старались поменьше, а работать — побыстрее. Худо-бедно, но четыре канистры и полный бак в машине набрали. Айвар, ему всегда везёт, нашёл в одной из машин небольшой мешочек с золотыми монетами и, ухмыляясь, показал мне. В ответ я пожал плечами — «а оно нам надо?» Это золото с радостью поменял бы на сотню патронов к Сайге, причём долго не размышляя и считая, что жутко повезло с таким обменным курсом.
До Клиники мы добрались только к вечеру. Я не знаю, существует ли рай, и сомневаюсь в реальности потусторонних сил, но твердо убеждён, что существует ад. И я даже могу рассказать, как выглядит его десятый, не описанный в «Божественной комедии», круг... Клиника были огорожены довольно высоким забором, за ним простирался комплекс различных больниц и медицинских центров — медики называли его «город в городе». А теперь представьте себе этот «город» с довольно большой плотностью населения, притом вся эта масса мёртвых людей плавно перетекала из одного конца комплекса в другой. На первый взгляд, здесь было три-четыре тысячи человек.
— Желающие штурмовать есть? — Айвар покосился на меня. — Может, рванём прямо сейчас в атаку, не хочешь?
— Было бы желание шею ломать, — я разглядывал этот заповедник мертвецов. — Слушай, а почему они по городу не разбрелись?
— Ворота, скорее всего, закрыты, вот и не разбрелись. Роберт, ты представь, что внутри-то делается — красота! Прямо именины сердца! Представляешь, какие там откормленные монстры в коридорах разгуливают? Давай тряхнём стариной и прямо сейчас устроим забег по коридорам, а?
— Айвар, у тебя нервишки шалят, ты и начинаешь разную херню нести! Нам, кстати, надо искать ночлег. На дачу я бы не рисковал возвращаться по той дороге — нас вполне могут поджидать местные мизерабли у Рамучяй.
— Могут. Ладно, поехали, найдём какой-нибудь домик поблизости, а утром снимем на телефон это буйство нежити и покажем Доку, чтобы тоже впечатлился.
Роберт. 4 апреля, утро.
Как говаривал Киса Воробьянинов — «Да уж-ж-ж». Удачно заночевали, ничего не скажешь! Пока Айвар варил на походной плитке кофе, я рассматривал в бинокль окрестности. Домик мы присмотрели на загляденье — неразграбленный, с гаражом и без нежити внутри, что особенно порадовало. Так что, хоть и по очереди, но выспались на славу. Правда, внутри дома был страшный бардак, видно жильцы уезжали в жуткой спешке, что понятно — при таких «милых» соседях. Ничего полезного в доме не нашли, так, по мелочи. Вернёмся — разложим трофеи. Прямо напротив окна — внутренний дворик больницы. В мирные времена там гуляли выздоравливающие и пробегали молоденькие сестрички в белых развевающихся халатиках. Я вздохнул и навёл бинокль на ограду. Возле неё собралось штук двадцать зомби в больничных халатах, измазанных кровью. Интересно, а почему они так кучно здесь скопились? Неужели нас чувствуют? А вот и медперсонал — неподалеку от них топчется зомби в белой одежде. Пока я это рассматривал, в конце улицы раздался визг покрышек и к воротам больницы подлетел BMW-X5 серебристого цвета. Из окон доносились громкие звуки; смотри ты мне, Гарик Сукачёв — «а я милого узнаю по походке...» Открылась дверь, и на асфальт выпрыгнул молодой, лет двадцати семи, парень. Ростом под два метра, блондин. Если бы не чеховская бородка, которая делала его похожим на сельского учителя девятнадцатого века, то вылитый викинг из скандинавских саг. В рубашке поло, на плечи наброшен спортивный жилет с капюшоном, руки прикрыты кожаными наручами. Разумно — если за руку схватят, то сразу не укусят; правда, стрелять сложнее. Разве что кожа изнутри мягкой тканью обшита. Тёмные стрелковые очки, легкие брюки и ботинки с высоким берцем. В кобуре на поясе — Глок, правда, отсюда не видно какой именно. Судя по габаритам — или 17, или 21.
Пока его рассматривал, парень осмотрелся и, судя по всему, начал пересчитывать зомби, стоявших за забором больницы. Затем «Викинг» повёл себя странно — достал из кармана стрелковый таймер и пристроил его на ремень. Отбросил окурок, на что я завистливо вздохнул (жутко хотелось курить!), осмотрелся и довольно громко сказал:
— Dear friend! Welcome to the stage number one! Long cource, eighteen mini popers, Comstock![55]
— Ничего себе! — удивленно раскрыв глаза, подумал я. — Ещё один сумасшедший?! Он же соревнования IPSC изображает! Ничего себе крыша поехала у человека!
Пока я его разглядывал, парень потер руки и продолжил:
— Load and make ready! Stand by![56]
Дальше было всё привычно — если бы вместо зомби был картон мишеней. Таймер пискнул, и он начал методично, словно отрабатывая «длинное» упражнение[57], красивыми дабл-тапами расстреливать зомби. Закончил стрелять, послышалось:
— If you finished, unload and show clear![58]
Точно, больной на всю голову! Хотя, если поразмыслить... Покажите мне хоть одного здорового, в наше-то время! Может, он всех друзей похоронил — поневоле тронешься... Ему бы еще собаку — вылитый «Я легенда» по-прибалтийски.
Словно в ответ на мою мысль про собаку в капюшоне его жилета что-то шевельнулось и на свет вылез светло-коричневый котёнок, который недовольно фыркнул в сторону зомби и, привычно устроившись на плече, начал умываться.
— Это Корниш Рекс, порода такая, — я обернулся, рядом со мной стоял Айвар. — Если с котом возится, значит, ещё не совсем тронулся. Сумасшедшие, как правило, зверьё не жалуют.
— Что с ним делать будем? — я кивнул на спортсмена.
— А что с ним делать, — Айвар подал мне кружку с кофе, — пусть себе едет. Видишь — город чистит, полезное занятие, однако. Кстати, он не каунасский; глянь на заднее стекло, у него наклейка на заднем окне, видишь?
— Вижу. Клайпедский, значит. А в Каунас его каким ветром занесло?
— А что, — Айвар отхлебнул кофе, — человек путешествует в своё удовольствие, видишь, у него даже кот имеется.
— Им овладела тяга к перемене мест, — пробормотал я. — Общаться с ним будем? Или пусть себе едет?
— Пусть едет, — Айвар махнул рукой, — может, ещё и встретимся где-нибудь.
Роберт. 4 апреля, день.
— Не переживайте, мужики, заделаю я вам окно! Или вы сами в городе найдёте такую же модель, снимете дверь целиком, и заменим, — Альгис рассматривал наш RX4, в задней части которого зияло несколько дыр, а стекло осыпалось мелкой крошкой. — Радуйтесь, что самих не зацепило!
Радоваться, конечно, было чему — когда подъезжали к территории посёлка, какой-то придурок принял нас за бандитов и, сидя в кустах, выстрелил из охотничьего ружья, идиот! Когда стекло разлетелось брызгами по салону, я пригнулся и надавил на газ, а Айвар, сидевший рядом, покрыв белый свет по такой-то матери, несколько раз выстрелил в ответ — в общем, слегка ошалели от такой встречи. Останавливаться не стали — потом найдём стрелка и устроим ему «разбор полётов», но сначала — домой!
Подъехав к даче, увидели Альгиса, который вышел нам навстречу, открыл ворота и что-то крикнул в глубину сада. Оттуда выбежала Аста и кинулась мне на грудь, стуча кулачками по жилету:
— Идиоты, вы оба идиоты!
Ну блин, спасибо — мало нас обстреляли, так еще и дерутся! Я оглянулся на вылезающего из машины Айвара, который поздоровался с соседом и теперь, ухмыляясь, наблюдал за этой сценой.
— Аста, ты чего? — я взял её за плечи, смотри-ка, глаза заплаканные, сама нервная. — Чего плачешь? Сказали же, что если застрянем, то приедем утром. Запомни, чудачка, мы всегда держим своё слово! Сказали — вернёмся, значит — так оно и будет!
— Дураки, — вытирая слёзы, сказала она и погрозила Айвару. — Тебе тоже достанется, не улыбайся!
— А что я? Я вообще молчу, — развёл руками Айвар.
В общем, встреча прошла бурно — от салюта до слёз и кулаков. Еще букета цветов, для полноты картины, не хватает! Из дома медленно вышел кот Лёвка, потёрся о мою ногу и начал зевать, потягиваясь всем телом. Ясно, тоже дома не ночевал, — поди, соседскую кошку обхаживал. Ну что, дело нужное — коты издалека зомби чувствуют, так что на продаже котят будем иметь небольшой гешефт в посёлке. Выгрузили вещи, одновременно рассказывая про наши «небольшие» приключения. О перестрелке в лесу благоразумно умолчали — не хватало нам еще лишних слёз.
