Алексей Калугин - Ржавчина
– Я никуда не пойду! – парень обхватил руками колени.
– Я тебя о чем-то спрашивал?
– Я никуда…
Григ схватил парня за шиворот, выдернул из постели и швырнул на пол.
– Вставай!
Вместо того чтобы выполнить приказ, Василий свернулся на полу, как зародыш, и приготовился к тому, что его станут бить.
Привлеченные шумом и криками, несколько растаманов вышли из своих комнаток и, стоя в сторонке, с интересом наблюдали за происходящим.
– Поднимайся! Живо!
– Отстань от меня!.. Зар-раза!.. Никуда я больше не пойду!
Григ снова схватил парня за шиворот.
– Постой, братишка, – сзади положил ему руку на плечо Шериф.
Обойдя сталкера, растаман присел на корточки возле скорчившегося на полу парня.
– Так, значит, ты хочешь остаться? – тихо, спокойно, почти ласково спросил он.
– Да, – сдавленно просипел Василий.
Шериф улыбнулся:
– А на фиг ты здесь кому нужен?
И, несмотря на мягкие, бархатистые нотки в голосе Шерифа, прозвучало это не как вопрос, а как утверждение. Для Василия – почти как смертный приговор.
Растаман похлопал парня по плечу – может быть, ободряюще, а может, и с сочувствием, – встал и отошел в сторону.
– Поднимайся, – уже спокойно произнес Григ. – Нечего людей-то смешить.
Василий медленно поднялся на ноги и, понуро опустив голову, поплелся к столу.
– Пять минут, – напомнил сталкер.
Шериф с неодобрением, но так, чтобы Василий не видел, покачал головой. Поесть перед тем, как идти в Зону, нужно было как следует. Неизвестно, когда в следующий раз доведется горячую еду в рот положить.
Григ и сам это понимал. А на парня прикрикнул для порядка.
Пока Василий быстро, давясь, глотал рис, сталкер перекладывал вещи в рюкзаке. Чтобы не болталось ничего и нести было удобно.
Шериф присел на Васину раскладушку, вытянул ноги.
– Какими тропами собираешься идти?
– Да как обычно. Через Тимирязевский парк и по Пасечной.
– Не советую, – покачал головой Шериф. – Там пруд зацвел. Да так здорово, что «колючка» по всему парку расползлась. Не продерешься. А ребята, которые недавно в ту сторону ходили, говорят, что парк начал фиолетовым мхом зарастать. А это, сам понимаешь, совсем погано. До морозов в парк теперь лучше не соваться.
– А если по Михалковской обойти?
– Тоже плохая мысль. На перекрестке с Большой Академической группа снайперов засела. Кто такие – непонятно. Но кладут всех, кто в прицел попадает. Стреляют из здания Полиграфического института, с верхних этажей. Снизу их никак не достанешь. А бить из домов по другую сторону пруда – деревья мешают. Пикап хотел ракетой по ним шарахнуть, так еле уполз с простреленной ногой.
– А Библиотекарь как?
– Его пока не трогают. Странные, вообще, ребята. Заняли институтское здание, и вроде как ничего им больше не нужно. Но при этом на расстояние выстрела никого не подпускают.
– Может, святые братья?
– Не, не думаю. Святые братья если за оружие берутся, то с конкретной целью. А эти, что в Полиграфе… Такое впечатление, что развлекаются… Или сами не поймут, где оказались и что вокруг происходит.
– Это как же такое может быть?
– А вот, говорят, может.
Григ искоса, с интересом посмотрел на растамана. Шериф не имел привычки говорить загадками. Иносказательно – это пожалуйста. Мутно – сколько угодно. Вернее – насколько мутно у него самого было в голове. Но вот таить он не умел. Даже когда анекдот рассказывал, сначала объяснял, в чем там соль. Поэтому его анекдоты никто не любил.
– Кто говорит?
– Горбатый.
– А он здесь при чем?
– Он был последним, кто видел Гунара.
– Ах, Гунар…
Григ не рассмеялся только из опасения обидеть Шерифа. Но уже по тому, что сталкер перестал вещи укладывать в ранец, Шериф понял, что он ему не верит.
– Горбатый хорошо знал Гунара. Они с ним как братья были…
– Это Горбатый так говорит.
– А зачем ему врать?
– Не знаю. Может, хочет привлечь к себе внимание. А может быть, и не врет он вовсе, а принимает собственный вымысел за действительность. Знаешь, бывает такое.
– Знаю. Бывает. Только это не тот случай.
– Почему?
– Потому что про группу Гунара не один Горбатый рассказывает.
– У Зоны полно легенд.
– Легенды не на пустом месте рождаются.
– Ну, хорошо, – Григ снова взялся за ранец. – Будем считать, что в Полиграфе засела группа Гунара, спустя пять лет после своего исчезновения вернувшаяся из небытия. Мне вообще-то без разницы, что за уроды там стрельбу ведут. Главное – то, что они мне пройти мешают.
Шериф посмотрел на Грига не то с сожалением, не то с сочувствием.
– Почему ты постоянно делаешь вид, что тебе все безразлично?
– Потому что так оно и есть. – Григ застегнул верхний клапан ранца и глянул на Василия: – Все, журналист, время вышло.
Парень кинул ложку в тарелку с недоеденным рагу и, понурив голову, поплелся к ширме, возле которой стоял его ранец.
– Если в Полиграфе действительно засела группа Гунара, то это означает, что кто-то все же сумел отыскать проход к Узлу и вернуться назад.
– Ага. А еще это означает, что все они после этого с ума посходили. И, значит, вряд ли смогут что-то рассказать, даже если к ним сумеют пробиться психиатры.
– Горбатый хочет пойти поговорить с ними. Если Гунар жив…
– Так чего ж тянет?
– Ну… – Шериф сделал в высшей степени неопределенный жест рукой. – Полагаю, на то у него есть причины.
– Правильно полагаешь, – улыбнувшись, положил руку ему на плечо сталкер. – Не хочет Горбатый за здорово живешь пулю в лоб получить.
– Между прочим, – Шериф похлопал себя по карманам и отыскал-таки портсигар. – По железке через Красный Балтиец я тебе тоже идти не советую.
– А там-то что?
– Сегодня утром наблюдатели с шара засекли три вооруженные группы, от четырех до шести человек в каждой. На улице Космонавта Волкова, на Балтийской и на Космодемьянских. Вроде как – на наемников похожи. – Шериф достал из портсигара папиросу-самокрутку, постучал мундштуком о крышку, аккуратно сложил его и прикусил зубами. – Сдается мне, сталкер… – он щелкнул зажигалкой и, затянувшись дважды, раскурил папиросу, – тебя они ищут, – растаман запрокинул голову и выпустил к потолку струю дыма. – И груз, что ты у них увел.
Григ в сердцах чертыхнулся и стукнул ранцем по столу.
– Фигово все складывается, да? – с сочувствием посмотрел на него Шериф.
– Фигово – не то слово, – процедил сквозь зубы сталкер.
Ему хотелось не то заорать со злости, не то завыть от обиды. Совсем простая, казалась бы, работа, за которую он взялся по просьбе Кости Дум-Дума, на деле обернулась таким геморроем, что впору стрельнуть у Шерифа папиросу. Григ быстро, незаметно глянул на Василия, который уже стоял с ранцем за плечами и с Пеккеровым автоматом в руках. Дался им всем этот парень. Что в нем такого? Оболтус из оболтусов. Совершенно никчемное существо. Может, родственничек какого-нибудь денежного мешка? И за него полагается солидное вознаграждение?.. Да нет, Дум-Дум такой ерундой заниматься не станет. У Кости все серьезно. Тогда в чем его значимость? Почему за него – живого, между прочим! – готовы платить хорошие деньги. Бобо уверен, что Васька является носителем какой-то сверхсекретной информации. Но можно ли верить Бобо?.. Что, если парень действительно курьер?.. Нет, на роль курьера могли бы и кого-нибудь понадежнее сыскать.
– Так что посоветуешь? – спросил у Шерифа Григ.
– Если бы мне нужно было срочно попасть в Тимирязевку, я бы воспользовался метро, – предупреждая неизбежные возражения, растаман быстро поднял руку с зажатой между пальцами дымящейся папиросой. – Знаю, у каждого нормального сталкера разговор о том, что нужно лезть под землю, вызывает зубную боль. Я тоже не понимаю диггеров и их страсть к московским подземельям. Но в данной ситуации я считаю это наилучшим выходом. Наемники, что тебя ищут, наверняка уже знают, кто ты такой. Судя по тому, как эти группы расположились, им известно, куда ты направляешься. Они перекрыли тебе все пути к Тимирязевке. В «Метрополис» они не сунутся – будут ждать, когда ты сам к ним выйдешь. Так что, братишка, у тебя два варианта. Либо спускаться в метро, либо, – Шериф бросил взгляд на Василия, – отдать им парня.
– Я уже получил аванс от Дум-Дума.
– Ну да, – кивнул растаман. – А бросать не доведенное до конца дело – это не в твоих правилах. Значит – метро.
– Нас вчера в подземном переходе, у самого входа в метро, чуть было Тень Азатота не уволокла.
– Ну, так надо через другой вход идти. Там только крысы стальные да Гробарь. Но Гробарь почти всегда спит.
– А если проснется?
– Алый Король тоже может проснуться. И тогда всем нам кирдык. Но мы живем себе преспокойненько и не думаем об этом. По ветке метро доберешься до Аэропорта. А там – через Восьмое Марта и Соломенную Сторожку… Да ты и сам дорогу найдешь. Путь получается длиннее, зато с той стороны тебя никто не ждет. Да и места там тихие, спокойные. Разве что только на технозомби возле Дубков нарвешься.
